– Ладно, пойдём. Почти все уже собрались, – сказал парень, – С мамой попрощался? – задрал он бровь.
– Зачем прощаться, если ещё вернёмся? – мужчина сразу же понял подвох вопроса.
– Правильно, – улыбнулся юноша.
“Мы не можем не вернуться после стольких лет мольбы”, – деревянная рука сжимает навершие меча, – “Его улыбка фальшива – сын не ждёт победы. Если даже верующие сомневаются, то каково ему?..”, – взгляд упал на падающее за горизонт солнце, – “Боги, молю вас, хотя бы сегодня…”
[Поле боя. Ночь. Всё пылает в огне]
“… дайте мне сил спасти сына”
Лавр перехватывает меч, отыскивает от укола глефой и врезается в спину юноши.
– Сколько? – кричит мужчина.
– Передо мной трое!
Над головой пролетает струя жидкого пламени. Раздаётся вопль.
– Держи оборону! – крикнул Лавр и резко двинулся на врага, – Я скоро приду!
– Есть!
Фиолетовый демон в золотых доспехах перехватывает глефу, отскакивает от вертикального взмаха и пытается уколом пронзить ногу.
Мечник отбивает первый выпад и сближается на пару шагов, но пропускает второй и резко останавливается. Всё же невозможно сразу привыкнуть к отсутствию глаза.
Единственный шанс победить древодемонов – отрубить голову или лишить конечностей. Они не кровоточат, у них нет сердца, магией в мире никто не обладает, – как раньше казалось, – и потому каждое сражение им удавалось выиграть.
И на самом деле они бы выиграли и это, ведь фиолетовые демоны – обычные существа из плоти. У них нет врождённых особенностей, как у священной расы драконидов или подобных им.
Но слухи об адептах, сумевших подчинить огонь, вселяли ужас в сердца древодемонов. И однажды, за месяц перед битвой, они увидели воочию силу бушующего пламени.
А сегодня напрямую его ощутили.
Враг пытается дёрнуть глефу и отрубить ногу, но Лавр отскакивает назад и с трудом вытаскивает остриё из конечности.
“Долго-долго-долго!”, – глаз рыскал в поисках решения, – “Я должен помочь сыну!”
Мужчина рывком сокращает дистанцию, с лязгом отбивает вскинутое оружие, перехватывает меч в обе руки и ведёт прямиком в шею.
“Сейчас!”
Отбросив оружие, враг едва успевает сместиться в сторону и подставь плечо вод удар.
Звенит сталь, летят искры. Меч попал по доспеху.
“Ещё!”
Лавр бьёт кулаком в лицо врага, резко разворачивает в торс влево и использует разгон для удара.
Демон выхватывает нагрудный кинжал и едва спасается от клинка, отбивая его в сторону.
“Ещё!”
Мужчина отпускает меч, хватает шлем и со всей силы бьёт головой в нос. Фиолетовый на секунду дезориентируется и прикрывает глаза, за что тут же получает удар кулаком по кадыку.
“Сейчас!”
Лавр отпускает шлем, цепляется за вражеский кинжал и вырывает его из рук.
– Огонь! Срочно! – кричит кто-то позади.
“Нет-нет-нет!”, – мужчина ловко вонзил клинок в глотку врага и развернулся на крик.
Слышится ревущий звук. Видится жёлто-алая струя.
Поле озаряет свет.
– А-А-А-А-А, – во всё горло завопил сын.
– НЕ-Е-Е-Т! – Лавр хватает меч и устремляется на помощь.
Жидкий огонь попал лишь на половину тела кричащего демона. Однако именно на той половине и оставалась последняя рука.
Демон в золотых доспехах тяжело взмахивает глефой и отрубает не пострадавшую ногу парня.
Он падает, отпускает меч и со всё усиливающимся воплем начинает кататься по окровавленной земле в попытках сбить пламя.
– Сын! – кричит Лавр.
Он ловко уворачивается от укола уставшего воина, хватает древко левой рукой и на всей скорости всаживает меч в лицо.
Сзади слышатся быстрые шаги, отчего демону приходится бросить застрявший в черепе клинок и кувырком уклониться от вертикального разреза.
Он останавливает тело рядом с кричащим сыном, нащупывает рукой его меч и вновь отскакивает от удара.
Лавр тяжело встаёт, хватает клинок в обе руки и устремляется к замешкавшемуся врагу.
Фиолетовый вскидывает глефу, отбивает выпад и отпускает оружие, пытаясь перехватить руки оппонента. В последний момент он их ловит, однако не в силах полностью остановить всю мощь отчаявшегося отца, получает удар навершием по лицу.
Но дело сделано, и ему удалось увязать врага. Осталось лишь дождаться.
Подождать секунду.
Позади скалящегося древодемона он видит подбегающего напарника.
Лавр вновь слышит шаги и едва успевает уклониться от укола со спины, позволяя врагу пронзить грудь сородича, но взамен получая древком по затылку.
Мир тускнеет, в ушах раздаётся звон. Мужчина на мгновение теряет сознание.
– Огонь! – кричит копейщик в золотых доспехах и вскидывает оружие вверх.
Ничего не соображающий после отключки отец подскакивает и уже было отпрыгивает к лежащему неподалёку мечу, как приготовившийся враг пронзает его живот и вновь заваливает на землю.
Слышится рёв. Небо окрашивается в алый.
“Нет!”, – он упирается локтями в землю, – “Мы не сдохнем сегодня!”
– А-а-а-а-а! – рычит Лавр, и несмотря на давление врага, всё же перекатывается в сторону.
Пламя попадает на глефу и край древка, отчего фиолетовый тут же его отбрасывает и с ноги бьёт в лицо мужчины.
Звон усилился. Мир вновь потускнел.
“Нет-нет-нет-нет”
У Лавра не осталось сил. Он побит, ему три раза пронзили ноги и ещё больше живот. Последний бой дался так тяжело, что стоило адреналину отступить под гнётом нескольких ударов, как мужчина понял – нормально держать меч у него уже вряд ли получится.
“Боги… прошу”, – молился он, глядя на сверкающего в пламени золотого воина, – “Дайте сил”, – рука хватает шматок окровавленной земли, – “В последний раз!”
Он резко разворачивается, приподнимается на локте и кидает грязь в глаза оппоненту.
– Аргх! – копейщик хватается за лицо и пятится назад, окончательно перекрывая себе зрение.
Этого Лавр и добивался.
Он подскакивает, врезается плечом в живот мужчины и руками дёргает ноги на себя, сваливая оппонента на землю.
“В последний раз!”, – замахивается и бьёт в лицо, – “В последний раз!”, – и вновь, – “В ПОСЛЕДНИЙ”, – и вновь, – “РАЗ!”
Из пробитой глазницы брызнула кровь. Последние силы отец потратил на гнев – он превратил лицо врага в настоящее месиво.
Тело тут же окутала прохлада, несмотря на разрывающуюся от тяжелого дыхания грудь. Казалось, словно все клеточки тела вот-вот взорвутся от недостатка сил, кислорода и влаги, с каждой секундой покидающей обмякшее тело.
“Боги, прошу…”, – Лавр смотрел на луну сквозь возникший из ниоткуда туман, – “Несмотря на ночь, несмотря на тьму…”, – он упал набок, пролежал секунду и попытался подняться, – “Боги Света. Бог Мира. Бог Жизни. Прошу вас…”
Небо окрасилось жёлто-алым. Но на сей раз огонь шёл не по их душу.
“Помогите нам”
Сын больше не вопил. Он потушил пламя самостоятельно. Смешанная с грязью кровь сделала своё дело.
Лавр едва дошёл до тлеющего тела и упал перед ним на колени.
– Сынок! – он приложил ухо ко рту парня, – Жив…, – прошептал он, – Ты жив! Вставай, прошу! Мы ещё можем спастись!
Взгляд упал на обугленную часть тела.
Нога и рука сгорела, а корпус покрыт яркими алыми трещинами – он остался без конечностей.
Но отец этого не понимал. Он этого не видел.
Не хотел видеть.
– Мы можем добежать до деревни! Мы можем успеть! Слышишь, сынок?! Вставай, прошу!
Юноша лишь тяжело хрипел с закрытыми глазами.
– Мы можем выжить, слышишь? – голос отца дрожал, – Плевать на старосту, плевать на деревню! П-плевать на Богов! Они не пришли, сынок!
Нервы не выдержали.
Он заплакал.
– Богам Жизни и Мира плевать на нас! – прокричал мужчина, – Мы сделаем всё сами! Мы выживем самостоятельно! Вставай!
В ответ раздался лишь перемешанный с хрипом стон.
“Мы не выживем сами…”
– Заберём маму, твою невесту.
“Мы здесь умрём…”
– Сбежим! Только прошу, вставай!
“Мы не нужны свету. Ни под сиянием луны, ни под светом солнца”
