Ультимат. Том 2 (СИ) - Бергер Евгений

— Не просочится. Это очень дорогое агентство.

— А ты откуда знаешь?

— Мой бывший босс — тот ещё кутила. Попросила навести справки.

— Ладно… Но я очень надеюсь, что до разврата не дойдёт.

Поднявшись обратно, и обнаружив, как Инга наглаживает Хоббса за ушком — мне стало ясно, как божий день. Документы нужно подсовывать в срочном порядке!

— Господа! Я напоминаю, что нам через двадцать пять минут надо быть на второй площадке… — осторожно намекнул я.

— Фёдор Александрович. — Мендель посмотрел на меня крайне раздражённым взглядом: — Зачем нам возвращаться на мороз, когда здесь… так тепло?

— У нас гонка в субботу. Мне нужна омологация!

— Фёдор Александрович… Мы взглянули на двести ваших автомобилей. Вы не из тех людей, кто будет врать комиссии. Я вам верю. А потому — давайте уже поставим подписи и…

— Эрик! — возмутился вышедший из эротического транса Хоббс: — Но так нельзя! Мы должны всё проверить… Мы же специалисты!

— Вы уедете уже через двадцать минут? — Инга сделала очень расстроенную моську: — А я думала, что мы с вами… ещё, куда-нибудь сходим…

— Специалисты… — продолжил Хоббс: — Которым вполне хватит и половины автомобилей, чтобы убедиться в качестве данной серии! Тем более, у вас же конвейер…

— Именно.

— Ну, вот и чудно. — Генрих вытащил из портфеля документы, а затем начал всё подписывать.

— Что ж, Фёдор Александрович. Я вас поздравляю с прохождением технической комиссии. Добро пожаловать в «Мировой Класс»! — заключил Мендель, поставив везде свои закорючки, и закрепив всё это штампом: — Высшая лига ждёт вас!

— Ура!!! — девчонки и кот тут же радостно зааплодировали.

— За это надо выпить. — хитро предложила Лейла.

— А мы не возражаем. — кивнул Хоббс, торжественно вручив мне портфель.

Что ж, всё прошло даже лучше, чем предполагалось.

Теперь можно и расслабиться. А затем заглянуть с Викторией в отель. Чисто так… «поговорить о том, о сём и расширить горизонты», как сказал бы сейчас Семён.

Ах, да… Нужно уведомить Микуху и ребят, чтобы возвращались на завод, а потом шли отдыхать. У них сегодня был очень непростой день.

И премии выпишу! Любой труд должен быть вознаграждён.

Эпилог

Конечно же, одним «Ноланом» всё не закончилось. И было принято коллективное решение отправиться в «Майн» — кальянный бар, расположенный на девятнадцатом этаже в бизнес-центре «Зеленое имение» в районе Тихого Компроса.

В состоянии «никакусек», немецкие специалисты окончательно раскрепостились и вещали «правду-матку».

— Да всё это полная хре-но-тень. — тоскливо вздохнул Мендель, прижимаясь к груди Лейлы: — Автоспорт давно скатился!

— И не говори. — подтвердил Хоббс, сидя в обнимку с Ингой и Снежей: — Раньше это было про соревнования! Про то, как пилоты проходили изнурительные тренировки. Как выкручивались из различных трудных ситуаций… Как придумывали инновационные технические решения и искали лазейки. А сейчас… Кхе… Сейчас это просто битва кошельков. Честно говоря, я приехал сюда только из-за любви к «Мировому классу». Это последние представители автоспорта, где вы сможете увидеть настоящих пилотов, а не это пластиковое разрекламированное дерьмо, приправленное гламурным блеском… Понимаете, сейчас пилоты помешаны на маркетинге! Им неважна сама гонка. Им важно то, что про них пишут в социальных сетях. Они натурально фильтруют базар, когда выступают! Это ж не настоящий человек, а картинка, которую нарисовали менеджеры и маркетологи. Аж смотреть противно…

— Ага! И так со всем. — Эрик затянулся кальяном и выдохнул плотное облако белоснежного дыма: — Я могу простить такое «Формуле». Всё же… это самые дорогие гонки, как никак. Но вот всё остальное… В людях пропал дух соперничества! Они перестали стремиться к победе… Теперь пилотам важнее, кто их будет спонсировать. Какая наклейка будет красоваться на кузове болида. Какие вопросы зададут на очередном интервью. И скажу честно… Столыпин — один из моих самых любимых пилотов!

— Правда, что ли? — кот, который очень недовольно косился на представителей технической комиссии опрокинул в себя стопку текилы.

— Конечно! Ведь Столыпин — реально рвётся к победе! Он не обращает внимания на весь сопутствующий шум. Ему бы поменьше сомнений в себе… И пережить уже эту трагедию. Вот тогда, как мне кажется, он станет совершенным. А главное — величайшим пилотом современности!

— Звучит амбициозно. — глотнув из стакана коктейля, произнёс я.

— А как же? Шумахер, Сенна, Алонсо, Лауда, Прост… Это пилоты, которые стали великими ещё до того, как началась вся эта чепуха с маркетингом. Они легенды не потому, что об этом сказали по телевизору, а потому, что рвением, потом и кровью заслужили это! И у Столыпина есть шанс стать одним из них.

— Хех, вы думаете, что «СуперСпорт» или «Эволюшен» дорастёт до «Формулы»? — усмехнувшись, поинтересовался я.

— «Эволюшен» дорос до второй «Формулы». Это тоже очень серьёзные соревнования! Так, с чего вы взяли, что у вас нет шансов добраться и до первой?

— Сомнительно. И дорого.

— Фёдор Александрович… — Мендель с хитрым прищуром взглянул на меня: — Вы слишком скромничаете. Я ещё ни разу не видел людей, которые за полгода сделали из мёртвого завода — новую надежду национального автопрома. Тем более — в восемнадцать лет. Я бы ни за что не поверил в эту историю, если бы не увидел вас лично. И это… чудо.

— У меня просто хорошая команда.

— Команда не сдюжит без талантливого лидера. Запомните мои слова, Фёдор — в этом мире нет «неважных деталей». Да, возможно, без команды вы не достигли бы таких успехов. Но опять же — эту команду собрали именно ВЫ! А потому — не стоит преуменьшать свои заслуги. Я вот всем рассказываю о своих успехах. А Хоббс, как вы уже успели заметить, не упускает ни единой возможности, чтобы рассказать о своей карьере пилота и работе в «Петронасе». Вы — один из гениев современности! И чему действительно нам стоило бы поучится у современного поколения, так это грамотно рассказывать человечеству о своих успехах. Сперва вы работаете на репутацию, а потом репутация работает на вас.

— Я приму это к сведенью. — подозвав официанта, я закрыл наш счёт: — Господа! Время уже позднее, а мне завтра ещё на учёбу. Потому, я вынужден вас покинуть. Но это не значит, что и вам нужно заканчивать. Вот моя гостевая банковская карта! Можете ни в чём себе не отказывать.

— Обижаете, Фёдор Александрович. — насупился Хоббс: — Мы с Герр Менделем не для того всю жизнь на трассах да в гаражах горбатились, чтобы деньги попрошайничать. Разберёмся сами!

— И о подругах не переживайте. Мы доставим их домой в целости и сохранности! — уверенно заявил немецкий беляшик.

Что-то мне подсказывало, что в данном случае беспокоится надо не о подругах…

Попрощавшись с немецкими специалистами, и пожелав хорошего вечера, мы с Викторией и котом спустились вниз.

— Эх, блин! Сорвалась… — разочарованно вздохнул сгусток меховой тьмы.

— Так тебе и надо. — усмехнулась Виктория: — У тебя есть Беллз. С ней и развлекайся!

— Беллз — это другое…

— В смысле?

— Ну, с ней мы всегда можем встретиться. А вот Снежа… Эх…

— Ты живое воплощение антипропаганды семейных ценностей, Мистер Кот. Ты в курсе об этом? А ведь тебя все любят… И думают, что ты — джентльмен.

— Идеальных людей не существует. Кто-то курит. А кто-то коллекционирует впечатления…

— Кого это ты там коллекционируешь? — из мрака медленно вышла Беллз.

Кот остановился, как вкопанный, а затем распушился от ужаса, превратившись в чёрный мохнатый шар.

— Да я так… Чисто в теории…

— В теории, значит? — Беллз уверенно подошла к нам и подняла Семёна на руки.

— Я решил проверить, насколько сильна моя любовь к тебе… И в итоге, не искусился!

— Вот, как? — фамильяр семьи Артовых злорадно улыбнулась: — Что ж, это очень хорошо, потому что мне показалось, словно ты пожирал глазами ту продажную шкурку…