– Вот не послушался меня, запустил всего две тележки с ними. Теперь гляжу и чувствую, как утекают возможные деньги.
– Дефицит – тоже двигатель торговли, – заметил Ирвин. – Если бы очереди у тележек не было, никто бы не стал брать лепешки. Все бы думали, что и качество там не очень, и вкус так себе.
– Ай, эти твои нелепые утешения. – Она покачала головой.
Густав и на две тележки согласился с трудом, Габриэлла обхаживала его несколько дней. Под конец трактирщик так устал от этого, что принес Ирвину корзину еды с просьбой сделать что-нибудь, но отвлечь от него купца в юбке. Задачка была не из простых, пришлось пожертвовать старой и важной разработкой: солью для ванн.
Получив несколько пробных флаконов, Габриэлла так загорелась, что несколько минут просто молчала и разглядывала их. Затем унеслась куда-то, а позже Ирвин узнал, что Софи – та самая Софи, которая чуть не обобрала Лестера! – теперь активно расхваливает их косметическую продукцию подругам и поклонницам.
Видимо, они с Бри поняли друг друга, потому что корзин и просьб от Софи к нему не поступало.
– Не цените вы меня, – продолжила Бри. – Тебе не нравится косметическая линия, а Густав жалуется, что его трактир скоро превратится в сосисочную. И будто не замечаете, как выросли доходы!
– Не все же измеряется в них. Иногда есть вещи и поважнее.
– Значит, надо их отстаивать, а не только плакаться на злую судьбу, – веско заявила она. – Трактиров здесь полно, а хороших сосисочных – еще поискать! К тому же пока я на него не давлю, предложила в здании оставить все как есть, зато в тележках…
– Ты слишком на него наседаешь. И вообще, лепешки – прекрасно, но леденцы на палочках – настоящая ярмарочная еда. Пора расширять ассортимент.
– Я бы туда много чего добавила, но пока не уверена, что хочу становиться партнером и ему.
– Да, я буду ревновать, партнер Ланн.
Она повернулась и подвигала бровями. Ирв не удержался и поцеловал ее в щеку. Партнер Ланн появилась у него совсем недавно, когда стало очевидно, что из должности помощника Бри выросла. К тому же так у нее появилось больше свободы и прав. У партнера Ланн была своя печать и зарегистрированное право открыть цех по производству косметической продукции. Правда, пока этот цех включал всего пару работников и располагался в подвале аптеки, но Ирвин уже знал: это ненадолго.
Лестер в самом деле нашелся на площади, ходил там на пару с комиссаром и о чем-то ожесточенно спорил. Неподалеку от них проводился конкурс силачей: кто сможет оторвать от земли тяжеленный металлический куб, тот получит серебряный слиток. Несколько дюжих мужчин кружили там и пробовали свои силы, но пока безуспешно.
У Бри тут же алчно загорелись глаза, наверняка выстроила в голове план, как ловко поспорит со всеми, а после легко сдвинет куб и разбогатеет на этом, но Ирвин поспешил охладить ее пыл.
– Магов не допускают к участию в таких состязаниях, даже с лицензией и спящим зверем. Где-то здесь бродит с десяток ловчих. Тебя поймают до того, как призовешь магию, и отправят в Дагру.
– Я и не собиралась. Вот Джина…
Она так издевательски вздохнула в конце, что Ирвин так и не понял, шутила она или нет. Но Бри тут же забыла о своей идее и крепче сжала его руку.
– Ты ведь так и не заглянул в сейф, да?
– Шутишь? Я не настолько хочу проверить подарок Эолин.
Габриэлла еще в бытность Бринсом так долго стенала, что в их аптеке отвратительные замки и нет решеток на окнах, а сейф вообще просто для вида. Попытается кто обворовать – будет неловко перед коллегами! Все заверения, что и в столичной городской гильдии люди тоже болеют и хотят покупать хорошие препараты, поэтому не трогают аптеку, на нее не подействовали. В конце концов Ирвин сдался и разрешил купить небольшой сейф, который Бринс также старательно спрятал в стену торгового зала. Сказал, что воры туда точно не полезут.
Ирвин не спорил, он и сам не горел желанием снимать стеновую панель, за ней вторую, открывать сейф восьмизначным шифром, а потом запирать и устанавливать все обратно. Поэтому он похвалил Бринса за проделанную работу, забросил туда стопку не слишком ценных бумаг, бабушкино кольцо, закрыл все это и забыл. Ради таинственного подарка Эолин тоже не полез. Как-нибудь выберет день и непременно со всем разберется.
– Не любопытный? – Бри повернулась к нему и щелкнула по носу.
– Ай, да знаю, что будь там ценность, ты бы уже нашла ей применение.
В ответ она рассмеялась и повлекла его ближе к Лестеру, ожесточенно спорившему с комиссаром. Затем эти двое вдруг замерли друг напротив друга, сделали шаг навстречу, Лестер протянул Джине руку и повел ее танцевать.
– Вот это да! Он почувствовал себя мужиком! – заявила Бри. – Внезапно!
– Джина – хорошая женщина, это неправильно, что она до сих пор одна.
– Эй! – Бри ощутимо пихнула его в бок. – Хорошая я тоже здесь и хотела бы слушать комплименты только себе!
Она так забавно нахмурила брови, что Ирв не удержался, наклонился и поцеловал ее, ничуть не стесняясь других прохожих. В конце концов сегодня праздник, положено веселиться и радоваться жизни. Даже в храмах открыто пускают всех желающих сочетаться браком и не берут за это плату, а где-то по площади наверняка бродит скучающий жрец, готовый и так провести обряд.
Габриэлла тут же прильнула к Ирвину и ответила на поцелуй со всей своей неизменной страстностью. Она гладила его плечи, запустила пальцы в волосы, чуть прикусывала губы и уже тяжело дышала, как после быстрой пробежки. Ирвин тоже тяжело дышал, но изо всех сил старался держать руки на талии Бри, хотя так и тянуло переместить их чуть ниже.
Когда воздух почти закончился, Габриэлла отстранилась от него и потащила к кругу танцующих на площади. Вначале они робко топтались у края, все равно выйти в центр, где кружились и плясали уже со всей самоотдачей, у Ирвина бы не получилось. Ему и обычная прогулка давалась с трудом, нога ныла и ежеминутно напоминала о себе. Затем Габриэллу схватил за руку какой-то смутно знакомый Ирвину парень и потащил в самую гущу веселья.
Высокий такой, темноволосый, по-своему красивый, хотя и напоминал большую птицу. Наверное, тот самый Рейгаль Флинн, командир Габриэллы на ее таинственной службе. И это с ним они пили кофе и болтали, а еще раньше Ирвин его выпроводил из аптеки, посчитал, что Флинн один из противников деда, который пришел за секретами Дунка.
А сейчас куда больше волновался за Габриэллу. Вдруг ее снова призовут на службу? Она, конечно, хитрая и находчивая, но шпионаж и секретные расследования – дела опасные. Кто знает, что с ней может случиться и придет ли кто-то на помощь. С артефактом ее не слишком-то поддерживали. Просто бросили девчонку наедине с ее магическим обязательством и забыли о ней. Не считать же за помощь тот случай, когда Флинн подменил ее на обследовании.
Чем дольше они танцевали, тем сильнее его грызло беспокойство, а еще – ревность. Ирвин уже и забыл, насколько та бывает неприятной и болезненной. И где-то внутри уже нашептывал противный голосок здравого смысла, что держать Габриэллу нельзя. С кем-то более молодым и активным, не привязанным к месту и своей трости, она будет куда счастливее.
* * *
Что во Флинне было хорошего, так это его умение танцевать. Я бы даже пошутила по этому поводу, не будь в таком хорошем настроении.
Он подхватил меня и увел подальше от Ирвина, все сильнее и сильнее втягивая в общий танец. Музыка громыхала со всех сторон, ритмичная и быстрая, созданная для того, чтобы будить в каждом что-то древнее и звериное, неподвластное разуму.
Рей двигался уверенно, мне же приходилось прилагать немало усилий, чтобы не выпасть из ритма и не выглядеть деревенской неумехой. Танцам меня обучали в гильдии, но не так старательно, как хотелось бы. А возможно, это я не слишком хорошо занималась, не хотела отвлекаться от более интересных наук.
– И как тебе? – спросил Флинн, когда музыка ненадолго стихла и мы остановились перевести дыхание.
