Старик откинулся на кресло и громко закудахтал, подняв голову и хлопая ладошкой по столешнице. Только через пару секунд я понял, что он смеется и терпеливо ожидал, пока миллиардер успокоится.
— А ты хитрец, хитрец, — успокоившийся банкир шутливо погрозил пальцем. — Всё просчитал и берешь напором. Прямо как я в молодости. Сперва выдвинул претензии, отчасти справедливые, чтобы я чувствовал себя неудобно, потом сделал коммерческое предложение.
— Мистер Рокволд, я говорил искренне. Если бы вы оставили всё как есть, на этом наш разговор и закончился, — с достоинством возразил я. — Партнерские отношения — это действительно, прежде всего, доверие. Если его нет, не вижу смысла продолжать работу над нашими проектами.
— Ладно, можешь идти, — добродушно отмахнулся Рокволд. — Перезвони завтра вечером или послезавтра, я переговорю с Мадлен и дам ответ по поводу твоего предложения.
— Как скажете, мистер Рокволд, — согласился я.
За дверью кабинета терпеливо дожидался Говард. Дворецкий с достоинством сопроводил меня до выхода, открыл дверь и величаво поклонился:
— Всего доброго, сэр.
— Подожди, Оливер. По словам мистера Рокволда, Харольд Моррис сейчас тренируется на территории поместья. Каким видом спорта он занимается?
— Кэмпо-карате с личным инструктором, — невозмутимо ответил дворецкий. — Мистер Моррис большой поклонник восточных боевых искусств.
— Молодец, — похвалил я. — Сам люблю единоборства. Можно пройти посмотреть и заодно поговорить с мистером Моррисом? Уладить раз и навсегда возникшее недоразумение с охраной?
— Почему бы и нет? — удивился дворецкий. — Конечно, можно.
— Вот и отлично, — моя улыбка была похожа на оскал голодной акулы, стосковавшейся по свежей жирной рыбке. — Проведите меня туда, пожалуйста.
Примечания:
Гордон Гетти — американский инвестор, сын нефтяного короля — Пола Гетти. Миллиардер, нефтяной магнат. По данным «Форбс» его состояние в 1984-ом году составляло 4 миллиарда 100 миллионов долларов
Сэм Уолтон — владелец сетей магазинов «Уоллмарт» и «Сэмс Клаб». В период с 1985-го по 1988-ой год признан самым богатым человеком Америки (его состояние за эти годы выросло с 2 миллиардов 800 миллионов до 6-ти миллиардов 700 миллионов).
Глава 9
В зале прогремел оглушительный вскрик «кья» заставивший меня кровожадно ухмыльнуться. Оливер открыл дверь и быстро отошёл в сторону.
Я секунду помедлил, глубоко вдохнул и шагнул вперед.
Счёт «ни, сан, си, го, рок», глухой стук ударов гулким эхом разносились по залу.
Двое в черных кимоно в первую секунду не обратили на меня внимания. Худощавый брюнет под руководством коренастого и лысого сэнсея лупил кулаками от бедра по макиваре.
Я аккуратно прикрыл за собой дверь, оставляя Говарда снаружи.
Каратисты заметили меня и прекратили тренировку. В глазах брюнета мелькнуло узнавание, лицо перекосилось в злобной гримасе. Сэнсей глянул с недоумением и сразу спросил:
— Что вам надо? Выйдите и закройте за собой дверь. Здесь проходит индивидуальная тренировка. Посторонние нам мешают.
Я ухмыльнулся:
— Извините, что вклиниваюсь в процесс, но мне нужно срочно сказать пару слов вот этому джентльмену, — и указал глазами на брюнета.
Сэнсей вопросительно уставился на «ученика».
— Мистер Моррис?
— Мне не о чём с тобой говорить, Елизаров, — процедил брюнет. — Пошел вон отсюда, не мешай нам заниматься. Иначе, горько пожалеешь.
— Горько жалеть будешь ты, — усмехнулся я и двинулся вперед. Лысый возмущенно вскрикнул:
— На татами нельзя ходить в обуви. Немедленно снимите ботинки!
— Нельзя, — согласился я. — Но если очень хочется, то можно.
И сделал ещё шаг навстречу.
Сэнсей загородил Морриса.
— Прошу вас уйти, иначе я применю силу, предупреждаю: у меня черный пояс, восьмой дан, могу случайно сделать вас инвалидом, — предупредил он.
— По кемпо карате? — усмехнулся я. — Ой как страшно. У меня тоже пояс черный пояс имеется, сейчас на брюки надет. А дан? Ну пусть будет десятый.
— Откуда у тебя десятый дан? — презрительно усмехнулся лысый. — Он выдается единицам, величайшим мастерам, создавшим всемирно известные стили.
— Так я создал, прямо сейчас. «Панч-хэд-до» называется — смертельный стиль. Убивает не всегда, но вот голову отшибает конкретно. Десятый дан себе по праву присвоил, как основатель, — нагло сообщил я. — Так что, поклонись и уйди с дороги великого мастера ничтожный червь с восьмым даном.
— Сэнсей, Елизаров очень хороший боксер, — мрачно предупредил Моррис. — Джеймса Дугласа нокаутировал, здоровенного черного супертяжа из первой пятерки.
— Надо верить в своего наставника, — самодовольно усмехнулся лысый мужик, становясь в стойку. — Он просто не сталкивался с сильным каратэкой. Оставайся на месте и смотри, как я с ним разберусь.
Он картинно стал в стойку, поднял руки чуть выше пояса. Сложил левую ладонь лодочкой, правую сжал в кулак, выдвинул ногу вперед и грозно предупредил.
— Ещё один шаг и я тебя покалечу.
Не люблю дураков, особенно пафосных с большим самомнением. Придется объяснить лысому сенсею, всю глубину его заблуждений о собственной значимости в мире единоборств. Я лучезарно улыбнулся и сделал маленький шажок вперед, напружинив ноги.
— Кьяяяя, — крикнул мастер. Рванулся вперед, выстреливая правой, я отклонился сайд-степом, пропуская мимо набитый кулак с неправдоподобно здоровенными костяшками, перенес вес на левую ногу и коротко, снизу-вверх пробил апперкотом, в открывшуюся печень.
Мастер резко развернулся, на боевом кураже хлестанул ребром ладони, опять попал в воздух и только потом ощутил удар. Его лицо покраснело, исказилось гримасой боли. Сэнсей подрубленным деревом рухнул на колени, схватившись ладонью за печень. Носок моего ботинка с глухим стуком врубился в подбородок лысого. Лысый подлетел в воздух, опрокинулся на спину и вырубился, разбросав руки в стороны.
«Один готов», — удовлетворенно отметил я.
— Не подходи, — Майерс кинулся к стене, подхватил с полочки нунчаки, прошипел:
— Я тебе сейчас голову проломлю!
Палки молниями мелькали в воздухе, летели сверху вниз, справа налево и обратно, со свистом разрезая воздух.
— Какой ты злой, — укоризненно заметил я. — Тебе мама в детстве не говорила, если много махать палками, в один прекрасный момент они могут оказаться сзади, в очень темном месте, куда никогда не заглядывает солнце?
— Чего тебе от меня надо? — злобно осведомился Харольд, продолжая крутить нунчаки, — Я сейчас охрану позову, тебя просто пристрелят как собаку.
— Мистер Рокволд будет очень недоволен вашим самоуправством, — усмехнулся я, настороженно наблюдая за вертящимися в воздухе палками. — Твои сотрудники сегодня остановили меня и хотели обыскать, хотя ничего подобного мистер Рокволд не приказывал. Это была целиком твоя инициатива. Что хотели подкинуть, оружие, наркотики или какое-то другое криминальное дерьмо?
Палка просвистела в воздухе, но я в последний момент сумел отпрыгнуть назад.
— Ты сильно хитрый, Елизаров, — оскалился Харольд продолжая вертеть нунчаки. — Ничего, сейчас я тебя поломаю. А Уолтер добьет и смешает с дерьмом то, что останется.
— Ты уже в нём по самое горло, — спокойно сообщил я. — Если твои псы на меня дернутся, тебе придется объяснять, ему и своему настоящему боссу Майерсу, какого чёрта арабы-террористы, перед тем как меня шлёпнуть передали приветы от тебя и Уолтера?
— Ты ничего не докажешь, — оскалился Моррис, явно примериваясь для удара.
— У меня есть свидетели, — усмехнулся я. — Твои арабские друзья, обещая прострелить мне руки-ноги и утопить в туалете по вашему приказу, не подумали, что их могли слушать мои сотрудники, запершиеся в кабинете. Показания уже запротоколированы, подписаны, дополнительно рассказаны на кассету и пока полежат у меня в укромном месте. Как думаешь, твоему хозяину и партнёру Майерса будет приятно узнать, что вы плюете на его предупреждения не трогать меня и срываете крупную нефтяную сделку? Интересно, как на это отреагирует мистер Рокволд? Премию, выдаст или без особого шума утопит в выгребной яме?
