От чужих берегов - Круз Андрей "El Rojo"

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108

– А если бы получилось? – с усмешкой спросил Сэм.

– Если бы получилось, то я бы остался здесь с М-25 и стрелял в каждого, кто попытается покуситься на мою нефтебазу.

– Думаю, что отсутствие суеты в этом месте – лучшая защита,– сказал Сэм.– Поэтому хватит болтать, пошли искать лодку. Вон там, кстати, в миле вверх по течению, была марина с лодками.

– Пошли,– кивнул я и крикнул: – Дрика! Снимаем пост: нужен шкипер.

Вскоре «Туг», забормотав дизелем, отвалил от дока. Медленно и тяжело развернувшись против течения, он привел нас к пропущенной в темноте марине, а заодно и к разочарованию – ничего подходящего в ней не было, даже наша лодка могла выступать тяжеловесом среди тех, что там стояли. Но лодок было много, и это вселяло надежды на то, что и в других местах их будет не меньше и среди них найдутся подходящие.

Справа тянулся штат Нью-Джерси в виде переходящих один в другой городков, фактически являвшихся продолжением Нью-Йорка, а слева – сам Нью-Йорк, гигантский, невероятный, огромный, страшный, дымящийся пожарами и, казалось, смердящий мертвечиной даже здесь. Брошенные машины, брошенные дома, все брошенное – и редкие мертвецы, бесцельно бредущие по набережным, как символ гибели цивилизации. Что было более ярким примером апофеоза новой цивилизации, чем этот город? А теперь он с тем же успехом мог служить примером ее падения. Где теперь все его показное, лезущее в глаза величие? Забыт в небрежении, заброшен и оставлен остатками человечества, отдан на растерзание смерти. Все, был да сплыл.

Следующая лодочная стоянка нашлась километрах в трех ниже по течению, на левом берегу, тоже не вызвавшая интереса, а затем мы увидели еще одну, тоже очень скоро, уже справа. На длинном, выдающемся в реку пирсе были выстроены дома, двухэтажные, жилые, вполне симпатичные, обычные американские «кондо». С противоположной стороны стоянку ограничивало нечто вроде длинного фабричного корпуса, а за ними, уже на берегу, возвышались массивные здания этажей по десять такого вполне советского «институтского» стиля. Не стал бы я здесь селиться – промзона какая-то, крайне несимпатичный район. Но…

– Дрика? – оживился я.– Здоровые лодки, смотри.

Действительно, за крайним пирсом возвышались надстройки лодок не игрушечного формата, больше напоминающих полноценные суда.

– Смотрю,– кивнула она, покусывая, по обыкновению, нижнюю губу, как всегда делала, когда волновалась, а затем ее руки быстро завертели штурвал вправо.

– Что-то видишь? – заволновался и я.

– Кажется… вон, смотри, высокая такая лодка с черными бортами, видишь? Вон… Первая вообще огромная, белая такая, за ней вторая, поменьше, и черная, закрыта наполовину…

– Вижу,– кивнул я, всмотревшись.– А ничего, выглядит солидно.

– А на этой стоянке вообще все солидное, как я заметил,– сказал молчавший доселе Сэм.– Что там написано? Ага…– Он посмотрел в бинокль.– …Линкольн-Харбор яхт-клуб. Клуб – дело такое. Особенно в Нью-Йорке.

«Туг» медленно пыхтел по покрытой ветряной рябью серой воде в сторону входа в гавань. Прошли между сведенных, словно руки, бетонных стен, втолкнулись в тесноту яхтенной стоянки, резко забирая вправо.

– Вот она! – чуть не выкрикнула Дрика.– Эта, с орлом на носу!

Действительно, на высоком форштевне немаленькой яхты был изображен стилизованный орел, раскинувший крылья. Ну если не орел, то какая-то другая птица комплекцией поизящней курицы, по крайней мере.

– «Проныра»,– прочитал я вслух название.– Пока без комментариев. Где швартоваться будем? Отсюда мы на лодку не заберемся.

– Дальше есть место… вон там,– сказал Сэм, показывая, затем спросил у Дрики: – Сумеешь воткнуться?

– Не знаю, должна,– сказала девушка, волнуясь все больше и больше.– Вы кранцев назад побольше навешайте – на всякий случай.

– Это понятное дело! – горячо поддержал я такую мысль и бросился выполнять задание.

Сэм тоже жеманиться не стал – понял, чем нам грозит неаккуратная стыковка кормы «Туга» с бетонным причалом, побежал чуть не быстрее меня, несмотря на разницу в возрасте. Через минуту кранцы свисали с кормы как гроздь винограда, без всяких промежутков между ними, по принципу «кашу маслом не испортишь». Лодка довольно неуклюже, но все же безопасно маневрировала меж двух пирсов, выравнивая положение, а затем медленно пошла назад, постепенно разгоняясь.

– Эй, эй, эй! – заорали мы в два горла, и Дрика спохватилась – под кормой вскипел бурун, скорость резко упала, и швартовка произошла достаточно мягко, без эксцессов.

Затем было десять минут науки – Дрика показывала, как правильно крепить швартовы при таком положении лодки, и было заметно, что она не совсем уверена сама в том, что нам объясняет. Я сделал проще – посмотрел, как пришвартована лодка рядом, дальше дело пошло легче.

Причал был высоковат – не под наш «калибр» заточен,– пришлось на него карабкаться. Вокруг пусто, наше появление ничьего внимания пока не привлекло, хотя мертвецы и были видны – дальше, на берегу. Но подойти к нам можно было опять же по длинному прямому пирсу, без единого укрытия, так что считать их опасными пока не следовало.

– Это что? – спросил я, указав на большой дебаркадер с тремя интересного вида колонками, пришвартованный к внешней стенке причала.

– Заправочный док,– сказала Дрика и сразу добавила, сообразив: – Надо тоже проверить.

– Проверим,– подтвердил Сэм.

Сзади послышалось недовольное «мяу», я оглянулся – Тигр увязался за нами. С чего это он вдруг решил прервать свой дневной отдых – не знаю, на него непохоже. Я махнул ему рукой, и кот потрусил сбоку, вроде и не с нами, а как бы просто по пути, так обстоятельства сложились.

Нам надо было пройти три лодки, для того чтобы добраться до нужной. И все три пройденные внушали уважение: легко было представить, как хозяева собирают людей на парти – просторные палубы, огромные стеклянные двери надстроек, великолепная мебель внутри. Хорошо жил кто-то: мне с моих трудов такие лодки не светили – мне что попроще…

– Вот она,– сказала Дрика, останавливаясь на пирсе метрах в десяти от края сходен, словно боясь ступить дальше, будто это не лодка, а мираж, который должен развеяться, подойди ты ближе.

Действительно, яхта сильно отличалась от соседних. Куда более кургузая, не такая изящная, с покрашенными в черный цвет бортами, она выглядела случайно затесавшейся среди изящных и белоснежных соседок. Но зато сразу внушала уверенность – именно на такой и надо идти в дальние походы, с такими вот бортами, с таким вот высоким баком, с такими надстройками.

– Чего встали? – спросил я.– Пошли.

И первым шагнул вперед, вытаскивая пистолет из нагрудной кобуры. Мы теперь опытные с лодками – знаем, что на них подчас водится, до сих пор как вспомню, так до тошноты. Остальные последовали моему примеру: сообразили, что автоматы – не лучшее оружие для стрельбы на судне, никто не знает, сколько переборок пуля пробьет и что разнесет на своем пути.

Корма была широкой, покрытой тиковыми досками, с нее уже привычно широкие двери вели в надстройку, а трап слева – наверх, палубой выше.

– Вы – внутрь, я – туда,– показал я стволом пистолета на трап.

Тигр, кстати, вел себя спокойно, даже хвост держал перископом – не выражая никакого недовольства окружающей действительностью. Хороший показатель – кот, как датчик присутствия живой мертвечины, пока действовал на «отлично».

Не опуская пистолета, поднялся по трапу на верхнюю палубу и сразу же порадовался. Не столику с шезлонгами, и даже не моторной лодке «зодиак», что лежала посреди палубы, а шлюп-балке – небольшому, но достаточно мощному крану, что должна была эту лодку опускать на воду и поднимать обратно. Если она лодку поднимает, то и бочку вытянуть сдюжит.

Дальше был открытый мостик с полукруглым диваном, панелью управления, затянутый чехлом, и тремя креслами, тоже в полиэтиленовых чехлах. «Летящий мостик». Подошел, встал у панели… А что, удобно – хотя бы отсюда выбираться, из тесноты: «Мне сверху видно все, ты так и знай». Лишь большое никелированное колесо штурвала было открыто.

Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108