Вик Разрушитель 9 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

Примечание:

[1] Тандерлойн — один из самых грязных и опасных районов Сан-Франциско в реальной истории, находится почти в самом центре города, заселен преимущественно беженцами из Юго-Восточной Азии. Процветает бандитизм, рэкет, наркоторговля. Действует множество мелких банд.

Глава 9

1

Вчерашний спарринг с Куаном дался мне нелегко. Всё тело болело, мышцы словно оказались забитыми ватой, и даже медитация, которую я устроил сразу, как только отправил Нину домой на своём, между прочим, 'Фаэтоне, мало помогла. Поэтому утренняя разминка была лёгкой и расслабляющей. После завтрака поднялся к себе и вновь ушёл в медитацию, стараясь равномерно распределять потоки энергии по телу, особенно уделяя внимание тем местам, куда прилетал шест наставника.

Но из головы не выходил откровенный разговор с девушкой. Иной молодой человек, бурлящий гормонами с головы до пят, с радостью согласился бы стать этаким султаном в гареме одалисок, и, причём, не откладывая удовольствия на десяток лет. Я ханжеством не страдал, но некая моральная сторона аспекта присутствовала. Если Лида и Арина пытаются наладить между собой контакт задолго до совместного проживания со мной, то как они отреагируют на Нину? Мстиславская, зуб даю, попытается доминировать в женском треугольнике и заставит Захарьину жить отдельно. Арина, как наиболее рассудительная девушка, возьмёт на себя роль уравнителя. Самое хреновое, что именно я должен показать каждой из них, кто в доме хозяин. Кому-то это не понравится. А если к нашей дружной и весёлой компании присоединится Астрид (мне, конечно, с трудом верится, что Харальд осуществит свою угрозу), я даже не представляю, как заставить нормально уживаться компанию столь разных девиц.

Сидя на коврике, я с тихим шипением пошевелился, медленно выходя из медитации. Куан, хоть и не лупил меня со всей силы, тем не менее, оставил на теле несколько гематом. На левом плече ссадина, на правом боку — расплывшаяся гематома, пальцы болят так, словно я цеплялся ими за скользкую перекладину над пропастью несколько часов. Едва разжал шест после боя.

И — да, я победил. В меня словно какое-то боевое сумасшествие вселилось, отречённость, раж (называйте как угодно), когда сошёлся в спарринге со своим наставником. Воздух в тренажёрном зале гудел от мелькающих шестов, наши движения обрели невероятную плавность, каждый элемент выполнялся настолько быстро, что, подозреваю, Нина даже не понимала, как можно так перемещаться и одновременно наносить друг другу удары.

Сначала мне казалось, что Куан поддаётся из-за находящейся здесь Нины, чтобы я не потерял своего лица. Но позже, разобравшись в своих ощущениях, понял: моё ядро дало преимущество в скорости и силе, не ограничивая перетекающей в руки и шест энергии. Треск стоял не из-за того, что наши орудия сталкивались друг с другом, а из-за высокой концентрации этой самой энергии. Я ничего не мог поделать — она просто сама по себе напитывала чанбон, раз за разом обрушивающийся на Хитрого Лиса. Через десять минут боя он стал чаще обороняться и отступать. И не только из-за грубой силы, которую я применял. Техника боя у меня была на высоте, и ни в чём не уступала наставнической. Просто… я, кажется, побеждал Куана. Особенно понравилось, как удалось провести комбинацию ударов. Сначала тычок в живот, потом мгновенный перехват шеста и рубящий удар сверху по плечу, резкий отход назад на два шага, снова перехват — и последовавшая за ним подсечка смогли поставить точку в долгом бою.

Куан отскочил назад, приставил свой шест к ноге и низко поклонился, признавая своё поражение.

— Господин, вы достойны быть наставником для молодой госпожи, — проговорил он, не поднимая головы. — Смиренно принимаю поражение. Ученик превзошёл своего учителя, и теперь я уверен: мои знания не пропадут в бездне времён.

Нина захлопала в ладоши и бросилась ко мне на шею, не стесняясь присутствия Хитрого Лиса. А потом неумело, но трогательно сложила ладошки лодочкой и поклонилась ему, пообещав, что будет достойной ученицей нового наставника.

Я распрямился, повёл плечами. Что-то меня в поведении Куана смущало. Он меня точно обвёл вокруг пальца, поддался в каком-то моменте. Не то чтобы этот момент напрягал — даже хорошо, что именно я буду Нину тренировать — но всё же хотелось понять, зачем наставник слился.

Телефон издал тревожную трель. Эд звонит. Я специально перевёл все звонки от своих силовых руководителей на особые мелодии, присвоив каждому свою. Проковыляв до стола, где лежал мобильник, я нажал на «трубку».

— Говори!

— К вам княжна Голицына, — доложил старший личник.

— Пусть поднимается, я пока себя в порядок приведу, — дал я распоряжение и пошёл в спальню переодеваться.

Когда вернулся, Арина сидела в кресле и листала книгу по медитативным практикам, которую я как-то приобрёл на книжном развале на Ходынке. Так, по случаю. Стало интересно, как рекомендации автора расходятся с идеями профессора Чжан Юна.

— Привет, красавица! — я непроизвольно поморщился, дёрнувшись к девушке.

Та вскочила с испугом и бросилась навстречу.

— Что с тобой? Тебя всего перекосило!

Мои руки обхватили талию Арины и прижали девушку к себе. Та лишь ойкнула, когда я поцеловал её в губы, потом улыбнулась и ответила довольно пылко.

— Я уже начал скучать без тебя, — признался я, доковыляв до кресла.

— И я тоже, — княжна села на подлокотник рядом со мной и взъерошила волосы на макушке. — Мама смеётся, что есть только один способ избавиться от тягостного ожидания встреч. Пожениться и жить под одной крышей. Правда, появляется риск быстро надоесть друг другу.

— Мама у тебя мудрая женщина, — киваю в ответ. — Но я пока тебе даже предложения не делал.

— Я тебя не тороплю, — улыбнулась девушка. — Сам решишь, когда этот момент наступит. Лучше расскажи, почему ты наперекосяк ходишь? Упал или ударился?

— Куану вчера сдавал экзамены на право обучать шестовому бою учеников, — я ухмыльнулся. — Знаешь, такую жестокую аттестацию мне не приходилось ещё проходить.

— И как успехи?

— Можешь поздравить, перед тобой сидит новый наставник.

— Поздравляю! — наклонившись, Арина чмокнула меня в щеку. — А ученики уже есть?

— Нина Захарьина, — признался я.

— О! — задумчиво прикусила нижнюю губу Голицына. — Такая целеустремлённость достойна уважения.

— Какая целеустремлённость? — не понял я.

— Только вот не делай вид, что не в курсе! Нина очень хочет стать твоей женой. У неё в глазах это написано. И к своей цели Захарьина идёт, не считаясь ни с чьим мнением. Учти, Лида негативно к этому относится. Кажется, она сильно ревнует. Правда, причину такой боязни я понять не могу. Слишком разные весовые категории… Ой, ладно, не буду тебя загружать проблемами, не стоящими выеденного яйца. Я с серьёзным разговором приехала. К нам в гости намедни заглядывал князь Оболенский. Не сам Глава, а его сын — Владимир Артемьевич, — Арина вздохнула. — В результате этого визита мне пришлось раскрыть родителям тайну своих финансовых поступлений на личный счёт. Папа сильно расстроился, когда я рассказала о «Железной Лиге» и о своей игре на ставках. Пришлось обоих убеждать, что я обязательно прекращу заниматься неблаговидными делами, как только начну работать в «Бастионе».

— Так и будет, — пообещал я, крепче прижав к себе девушку. — Надо с «Лигой» завязывать.

— Но не так скоро. Оболенский предложил мне организовать встречу с тобой на ристалище. Его «Атом» против твоего «Бастиона». Князь хочет выявить слабые места в своём бронекостюме, доработать его и предоставить на Военной Приёмке.

— Интересно, — оживился я. — Он сам лично хочет драться?

— Представляешь? Мне кажется, Владимир Артемьевич настолько горел желанием встретиться с тобой в бою, что даже готов заплатить за него пятьсот тысяч. Но в перспективе хочет провести три встречи.

— Ни фига себе, — я подёргал мочку уха свободной рукой. — Оболенский — один из руководителей «Экзо-Стали» — и подраться со мной?