Мир вечного ливня - Янковский Дмитрий Валентинович

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120

– Проще простого. Не все ведь хотят тратить силы на переработку, да еще с такими туманными перспективами, как сбережение энергии человечества. А жить хотят все. Поэтому энергию часто крадут и используют в том виде, в котором ее уже переработал кто-то другой. Простейший пример – колхозник создал помидоры из земли, навоза и собственного труда. Этим он перевел энергию первичного сырья и свою собственную на более высокий уровень. Потом пришел какой-нибудь абрек, забрал все помидоры и съел.

– Но они же и предназначены для еды,

– Да. Но тут важно другое. Если бы он купил помидоры у колхозника, дал бы ему взамен денег, то колхозник мог бы повторить цикл – снова вложить труд и вырастить помидоры. А так он умрет или пострадает как-то иначе, а сами помидоры пропадут, поскольку абрек-вор не будет переводить их энергию на новый уровень, как это сделал бы рабочий у станка или какой-нибудь хороший художник. Он вместо этого сожрет их и снова что-нибудь украдет. И таким образом с каждым актом воровства общая энергия человечества сокращается. Причем неважно, кто и что ворует – государство, Наниматели или простые люди. А убийство еще хуже, поскольку уничтожает тело – тот инструмент, который предназначен для переработки энергии, превращения ее в более высокие формы. Убивать можно лишь тех, кто занимается воровством и убийством, то есть не собирается перерабатывать энергию, а только расходует ее на собственное существование. Я уверена, что смысл жизни как раз и заключается в том, чтобы перевести как можно больше энергии низкого уровня в энергию высокого уровня. В этом сакральный смысл спасения человечества.

– Сильно, – оценил я красоту теории. – Получается, что Кирилл ворует непереработанную энергию для собственных нужд?

– Да. И это было бы не так ужасно, если бы он сам ее потом перерабатывал. А так все, что он создает, годится только для воровства – вся эта реклама, лотереи эти фальшивые. Но обычно именно так и бывает – украденная энергия никогда не переходит уже на более высокие уровни, а теряется навсегда. Если же он из жадности, чтобы не платить живым, использует мертвецов, то это вообще капец. В принципе, я думаю, при таком подходе может возникнуть цепная реакция и энергия человечества сколлапсирует в нечто вроде черной дыры.

– Это ты перегнула, – без особой уверенности заметил я.

– Может быть. Ладно, пока говорили, мне тут пара умных мыслей пришла в голову, надо записать.

Она пересела к компьютеру, а я лег на диван и прикрыл глаза.

Может быть, теория Кати и показалась бы мне полным бредом, если бы я сам не принял участие в еще более бредовых событиях. Но сейчас мне хотелось одного – найти способ выяснить, права она или нет. Интересно, как можно вообще отличить в сфере взаимодействия мертвеца? И знает ли сам мертвец о том, что он мертвец?

И тут меня словно молнией пронзило. Все же права Катя – человеческая интуиция не менее серьезный прибор для исследования реальности, чем электронный микроскоп. Я ведь с самого начала запал на то, что сумма, которую получают бойцы за работу в сфере взаимодействия, является ключевым моментом. Вот оно, отличие! Мертвецы не могут получить денег! Они для того и привлекаются, чтобы сэкономить на них! Получается, что за счет всего человечества.

Я попробовал вспомнить, кто и как говорил в сфере взаимодействия о деньгах. Михаил – да. К тому же я его видел живым, Хеберсон? Сам Кирилл говорил, сколько ему платит, но, может, это для отвода глаз? Может, как раз для того и говорил, чтобы сбить меня с верного следа?

Вообще это было бы оправданно – держать мертвецов, если таковые имеются, в пределах Базы, нагружая работой там. Они ведь отдыха не требуют и могут пахать, сколько скажут. Хотя нет, Хеберсон отпадает. У него был уставший вид, и он всерьез злился на то, что из-за меня ему пришлось перекроить привычный режим. А вот что касается девушки-батальерши и охранницы в милицейской форме, которая стерегла подвал…

И тут во мне наконец окончательно оформилось нехорошее предчувствие, мучившее с утра. Слова «милицейская форма» что-то важное сместили в памяти, я вспомнил Андрея, сидевшего в патрульной машине, когда я видел его в реальности последний раз. Не в руку ли сон? Меня начало колотить мелкой дрожью от рождающихся в голове догадок, а мозги чуть ли не кипели, прокручивая и анализируя воспоминания о мире вечного ливня. И наконец все сложилось, как детали пазлов, в законченную картинку.

– Андрей, – прошептал я.

– Что? – Катя встревоженно обернулась ко мне.

– Похоже, я вычислил мертвеца! Он воевал в нашем отряде во сне. Андрей. Несколько лет назад он разбился в Крыму на машине. В газете опубликовали некролог… Дурак только мог поверить, что похороны были спектаклем! Ну кто же будет устраивать спектакль из похорон? Вот шляпа я, ну и шляпа! Повелся, как дурак! Но в хорошее так хочется верить!

– Да погоди ты! Расскажи подробнее!

И мне пришлось все рассказать. Хотя «пришлось» – не совсем точное слово, поскольку я с радостью поделился гнетущим меня грузом. Так было легче. Вдвоем всегда легче.

– Когда мы встретились на Базе, – закончил я, – Андрей сказал, что выжил тогда, а спектакль с похоронами устроили для того, чтобы надавить на американцев. Чушь, конечно, но я так рад был поверить, что он жив! Ох и сука этот Кирилл! После смерти людям покоя не даст. Ну и сука…

– Успокойся, – пробурчала Катя. – Почему мужчины так склонны впадать в истерику? Пока, кроме твоих догадок, ничего нет. Надо выяснить, как все на самом деле. Ты знаешь телефон Андрея? Домашний? Ну, той квартиры, где он жил в Крыму.

– Да, конечно.

– Ну так звони!

Я взял телефон и набрал номер непослушными пальцами. В трубке долго висела тишина, потом щелкнуло и раздались длинные гудки. Я ждал, когда ответят, и быстро покрывался липким, холодным потом. Я вдруг понял, что не знаю, что спросить, если кто-то ответит. Жив ли Андрей? Очень тактично… Наконец на другом конце раздался знакомый женский голос:

– Алло!

– Здравствуй, Аня, это Саша Фролов. Из Москвы.

– Да, я помню. Вы дружили с Андреем.

– Да.

– У тебя что-то случилось?

– Нет. Просто перебирал старую записную книжку и подумал, что мне небезразлично, как вы там.

– Светка в школу пошла, – из вежливости сообщила Аня. – У нее теперь новый папа. Я про Андрея ей и говорить не стала, зачем ребенка травмировать?

– Да. Ладно, извини, что я тебя потревожил.

– Нет, ничего.

– Пока, – я положил трубку и вздохнул свободнее.

По крайней мере, теперь было ясно, что вычислил я все верно и сон был неспроста.

– Погиб? – спросила Катя.

– Да. Я говорил с его вдовой.

– Значит, я не зря этого боялась. Если в сфере взаимодействия используют мертвецов, то все может оказаться хуже любых наших самых мрачных предположений. Если их много, то вообще капец. Даже не знаю, что делать.

– Меня больше другое заботит, – признался я. – Сколько людей занимается этим?

– Чем?

– Наймом. Как Кирилл. Сколько армий воюет в сфере взаимодействия? Может, вообще вся удачливость тех, кто правит нашем миром, зиждется на успехах бойцов во сне?

– Это бы вылезло рано или поздно, – Катя с сомнением покачала головой. – Надеюсь, что явление не носит столь массовый характер.

– Да уж… Я тебе не рассказывал об одном странном случае. Я даже напарникам во сне о нем не рассказывал,

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовалась она.

– Я видел в сфере взаимодействия и других. В смысле, не людей Кирилла. Гражданских.

– Ого! – еще больше оживилась Катя. – И чем они там занимались?

– Тоже воевали. Но против людей Кирилла. А снаряжение у них было покупное, из магазина, и сами они были дети детьми. Один только профи – рыжий такой верзила с конопатой мордой. Так вот, судя по снаряжению, у них нет доступа к ресурсам Базы, да скорее всего и к ее оборудованию тоже,

– И как же они туда попадают?

– Похоже, с помощью какой-то наркоты, вроде грибной дури.

Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 120