Я некоторое время молчал, затем горько улыбнулся:
— Ты пытаешься меня убить или спасти?
Саша внимательно смотрела на меня и ответила:
— Ты можешь не использовать это.
Положив баночку в карман брюк я сказал:
— Ты знаешь, я бы хотел не использовать это, но не могу отказаться.
Саша вздохнула:
— Я знала, что так и будет.
* * *
Было уже за десять вечера, когда наш самолёт из Гонконга приземлился в Токио. Вечерние рейсы обычно дешевле. Поэтому мы не выбрали утренние, хотя могли себе позволить бизнес-класс.
Когда мы подошли к выходу из аэропорта, Лао попрощался с нами и ушёл со своей помощницей. Эта командировка была для него непростой: он нервничал, испытывал трудности и почти не имел возможности провести время с любовницей.
Маюми вдохнула холодный влажный воздух Токио и спросила:
— Ты собираешься домой?
Я кивнул:
— Хочешь, подвезу тебя?
— Нет, моя машина тоже на парковке. Кроме того… это будет неправильно, — Маюми подмигнула мне. — Ты не видел свою законную жену целую неделю. Я не могу задерживать ваше воссоединение.
Её слова звучали горько.
Перед тем как уйти, Маюми широко раскрыла руки, обняла меня и вдохнула мой запах. Затем она отпустила меня, отступила назад и помахала на прощание.
— Хотя я не люблю расставания, увидимся позже.
Закончив говорить, Маюми развернулась и потащила свой чемодан в сторону парковки. В свете ночных фонарей её изящная фигура выглядела уверено и независимо.
Я понимал, что скрывать свои эмоции несправедливо по отношению к Маюми. Но поскольку не сталкивался с подобным раньше, просто позволил всему идти своим чередом.
Вернувшись домой заметил, что свет в гостиной всё ещё горит. Поставил чемодан в сторонку и подумал, что, возможно, Ваками ждала меня. Но, подойдя ближе, увидел Линако, сидящую на диване.
Она была одета в розовую хлопковую пижаму, её волосы свободно спадали на плечи. Лина, державшая в руках модный журнал, выглядела умиротворённой.
Когда я вошёл, она подняла глаза. В свете ламп её лицо оставалось без эмоций. Она просто моргнула и кивнула в знак приветствия.
Улыбнулся, заметив, что моя любимая жена изменилась: теперь она стремилась стать хорошей женой, ожидающей возвращения мужа.
Подойдя, оценил милую пижаму Линако, которая выглядела так, будто была сшита для маленькой девочки.
— Ты взрослая, и тебе стоит носить что-то более сексуальное. Эта пижама больше подходит детям.
— Это подарок от бабушки, я привыкла носить её, — Линако продолжила читать журнал, не отвлекаясь.
— Когда ты покупала книги, ты выглядела как транжира. Я не ожидал, что ты будешь одеваться так экономно.
— Сегодня день рождения бабушки. Когда скучаю по ней, я надеваю эту пижаму, — Линако отложила журнал.
Она взяла чашку кофе, сделала глоток и спросила:
— Переговоры прошли успешно?
— Ты имеешь в виду процесс или результат?
— Есть разница? — спросила она.
— Да, процесс был шокирующим, пугающим и сложным. Но результат оказался значительно успешнее ожиданий.
* * *
Чуть позже я снова сел в машину и поехал в бар, где жила Тацуко. У неё не было чёткого расписания работы и отдыха, поэтому я не знал, когда она дома.
Когда вошёл в её комнату, наполненную сладким ароматом, она лежала на кровати и смотрела телевизор. На ней была полупрозрачная чёрная ночная рубашка, которая едва прикрывала её изящную фигуру.
Моё неожиданное появление приятно удивило Тацуко. Она вскочила с кровати и бросилась мне в объятия. Почувствовав запах её тела поцеловал её в шею.
— Как ты тут, пока меня не было? — спросил я.
— Почему ты спрашиваешь? Раньше, даже находясь в Токио, ты пропадал на неделю не выходя на связь, — спокойно ответила Тацуко.
Дальше говорить не имело смысла. Решил сначала сделать, что действительно важно, а уж потом обсудить остальное. Ночная рубашка Тацуко куда-то исчезла, а я обняв её мягкое и хорошо развитое тело, погрузился в бой.
Вскоре её полуоткрытые глаза и тяжёлое дыхание привели меня к кульминации. Её груди прижались к моей, а два твердрых соска тёрлись о меня, доставляя мне огромное удовольствие.
Хотя последние несколько дней я был с Маюми, наши отношения были на ранней стадии, и мы были в командировке. Я не мог позволить себе такое непринуждённое общение с ней. Маюми тоже не могла легко пересечь барьер под названием Линако, поэтому я сдерживал свои желания.
После того как я наконец достиг кульминации еще раз, удобно устроился на кровати и погладил мягкие волосы Тацуко, почувствовав лёгкую сонливость.
Тацуко, несмотря на усталость, была в хорошем настроении и спросила, почему я решил навестить её сразу после возвращения.
Я не стал ничего скрывать и рассказал ей.
Когда Тацуко услышала всё это, она не удержалась от смеха и отвернулась в сторону. Её стройные белоснежные ноги, раскинутые на кровати, заставили меня сглотнуть слюну.
Пока мы разговаривали, я разглядывал её идеальные изгибы тела, и мой «младший брат» снова начал проявлять признаки заинтересованности.
Поняв, что ситуация становится неловкой, Тацуко, не выдержав больше мучений, сразу же попыталась сменить тему:
— Любовничек, пока тебя не было, кто-то приходил искать тебя.
Наши отношения с Тацуко были почти секретом, так что тот факт, что кто-то пришёл в бар в поисках меня, определённо привлёк моё внимание.
— Кто?
— Динтаро, — Тацуко поджала губы и показала лукавую улыбку.
Я изо всех сил пытался вспомнить, и наконец сообразил!
В день массового убийства лидеров «Восточного Союза» прямой конфронтации с Гаторо, лидером «Темных Львов» не произошло благодаря великолепному выступлению его сына Динтаро.
— Зачем он пришёл сюда?
Увидев моё выражение лица, словно я столкнулся с великим врагом, Тацуко усмехнулась:
— Я тоже не знаю. Ты как раз был в командировке, так что он приехал сюда просто так.
— В следующий раз, когда он придёт, скажи ему, что я не заинтересован, — сказал я.
Тацуко озорно ответила:
— Динтаро такой красивый, что даже я восхищаюсь и ревную. Но развратник вроде тебя не поддаётся искушению?
Я осознал, что был слишком снисходителен к Тацуко и недостаточно её дисциплинировал. Поэтому, не теряя времени, поднялся, схватил её и прижал животом к кровати. Подняв руку, несколько раз ударил её по округлым ягодицам.
*Чмок-чмок-чмок! *
После трёх ударов на её коже начали проявляться красные следы от моих ладоней. Её задница затряслась, и Тацуко застонала. Её лицо покраснело, а глаза наполнились слезами.
— Ты всё ещё смеешь шутить? — спросил я, пытаясь изобразить гнев.
Тацуко покачала головой и мило надула губки. Несмотря на слёзы, в её глазах была улыбка.
Я вздохнул про себя. В эти дни страшнее жёстких людей были мягкие, как Динтаро. В боевых искусствах мягкость противостоит силе, бесформенность побеждает форму.
Быть красивым — это, правда, своего рода преступление…
* * *
После ночи Тацуко, мне всё равно пришлось идти на работу. Честно говоря, я немного скучал по коллегам-женщинам на прошлой неделе.
Когда принёс завтраки в офис, увидел, что людей стало меньше. Многие рабочие места были пустыми.
Озадаченный, спросил Цугумэ, что произошло.
Цугумэ, уткнувшаяся в документы, заметила меня и печально надула губы:
— Наконец-то ты пришёл! Ты даже не представляешь, сколько трудностей мы пережили за эти несколько дней. Не знаю, какой большой проект у компании, но директор Кацумото призвал всех вернуть долги, которые не были выплачены. Мы бегали как безголовые мухи…
Я знал, что это сотрудничество с «Токио Медиа» и «Лотос» требует больших объёмов финансирования, поэтому эти женщины были невероятно заняты. До подписания контракта информация не должна быть обнародована. Поэтому эти дамы были заняты, не зная почему.
