— Спасибо, учитель, — сказал я, поднимая глаза на Соколова. — Я не подведу вас.
— Я знаю, — кивнул он. — А теперь…
Но договорить мужчина не успел. Дверь кабинета внезапно открылась, и на пороге появился высокий мужчина с проседью в волосах и пронзительным взглядом.
Тут-то и сработали разом чуть ли не все ловушки. И иглы, и какое-то облако сиреневой пыли (хотя я точно знал, что это споры грибов, более того, каких именно), даже тонкая леска натянулась у ног, о которую внезапный гость должен был споткнуться, и растянуться на полу, а сверху уже летели очередные иглы, и, судя по запаху, что донес до меня сквозняк от открытой двери, смазанные сильнейшим дурманом, что вырубает почти мгновенно.
Тем не менее гость совершенно не растерялся.
— Защити, — тихо проговорил он, и все эти причуды разбились за одно мгновение о сформировавшийся защитный купол, совершенно не нанеся ему вреда.
Соколов мгновенно поднялся со своего места и уважительно поклонился.
— Родион Юрьевич, какая неожиданность.
Мужчина окинул взглядом кабинет, задержавшись на мне.
— Андрей Павлович, я так понимаю, это и есть молодой Темников?
Я встал и почтительно поклонился, потому что в бюро, по словам моего учителя, был только один Родион Юрьевич, и фамилия ему Воронцов. Вот уже тридцать лет бессменный глава Судебного бюро и близкий императору человек. Слишком близкий, чтобы не учитывать его влияние на мою дальнейшую судьбу.
— Максим Николаевич Темников, к вашим услугам, граф.
— Наслышан о ваших успехах, молодой человек, — кивнул Воронцов. — Не удивлен, что Андрей Павлович ходатайствовал о вашем назначении внештатным сотрудником бюро.
Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Живя уже свою вторую жизнь, я мог отчетливо понять, что человек передо мной заслужил свое место не просто так.
— Благодарю за высокую оценку, Родион Юрьевич, — ответил я, сохраняя спокойствие.
Воронцов перевел взгляд на Соколова.
— Однако, Андрей Павлович, это серьезная ответственность. Мы не можем просто так принимать на службу кого попало, даже если это сын министра финансов с кучей рекомендаций. Я помню, что подписал все необходимые документы, но есть кое-что, что я хотел бы засвидетельствовать лично.
— Родион Юрьевич, я уверяю вас, Максим более чем квалифицирован для этой роли, — нахмурился Соколов.
— Не сомневаюсь, — кивнул Воронцов. — И помню, что ему выдали четвертый ранг. Однако, фактический ранг, который, разумеется, не будет нигде зафиксирован в документах, доступных обычным сотрудникам, ему тоже необходимо подтвердить. К тому же, не буду скрывать, учитывая личность его учителя, мне достаточно любопытно, каких успехов достиг этот юноша.
Проверка боевых навыков? Это могло быть интересно. Учитывая, что я так ни разу и не использовал свои силы на полную мощность.
— Я готов пройти любые испытания, которые вы сочтете нужными, — сказал я, глядя Воронцову прямо в глаза. — С этим проблем не возникнет.
— Хорошо, — одобрительно кивнул Воронцов. — Завтра утром на испытательном полигоне Судебного бюро как раз будет окошко. Будьте готовы показать все, на что способны.
— Я буду там, — ответил я, чувствуя предвкушение, которое каждый раз подстегивало меня перед чем-то интересным. Отчасти в прошлом я и лез в эти все, казалось бы на первый взгляд, безнадежные дела — мне нравилось выигрывать там, где остальные видели лишь провал.
Воронцов еще раз окинул меня внимательным взглядом, кивнул Соколову и вышел из кабинета.
Как только дверь за ним закрылась, Соколов тяжело вздохнул.
— Не ожидал, что сам глава Бюро явится. Глупо думать, что он не знает, о твоем учителе Эдварде.
— Они знакомы? — вопросительно поднял бровь я.
— Воронцова называют «Золотым Львом Империи», он один из сильнейших магов на стороне императора, а также одна из сдерживающих сил на мировой арене. Но это тебе знать пока рано, — поспешно добавил мужчина. — Лучше подготовься к завтрашнему дню, ведь если Родион Юрьевич будет присутствовать на проверке, то она будет гораздо сложнее, чем обычно.
Глава 16
Я вышел из своей комнаты, чувствуя, как предвкушение грядущего испытания разливается по венам, словно глоток крепкого кофе.
Кстати о нем. Кофе тут не было в принципе, пили в основном чай. По крайней мере, что тут в поместье, что во Владивостоке. Конечно, видов чая было великое множество, но все же не то.
Возможно, кофе подают где-то в особых заведениях? Нужно будет озаботиться этим вопросом.
Спустившись в столовую, я обнаружил, что вся семья уже собралась за завтраком.
Отец, Николай Владимирович, восседал во главе стола, его строгий взгляд скользил по присутствующим, словно оценивая каждого и вынося какой-то один, ему одному ведомый вердикт.
Мачеха, Елена Андреевна, сидела по правую руку от него, её лицо было непроницаемой маской, лишь изредка дергающийся уголок губ выдавал внутреннее напряжение. Сразу было понятно по ее мимолетным взглядам, что мое присутствие женщине не нравится, но и против мужа она пойти не могла. Да уж, доставит она мне еще неприятностей, так и чувствую.
Александр, мой сводный брат, устроился рядом с матерью, явно пытаясь скрыть раздражение за маской безразличия. Выходило гораздо хуже, чем у матери, но он старался — этого не отнять. Забавно, что во мне он видит соперника, когда я в нем, действительно, вижу младшего брата. Так что дам ему возможность проявить себя, но как старший не буду терпеть все выходки этого шалопая, если так можно назвать молодого аристократа, который совсем недавно вряд ли вообще задумывался о моем существовании.
Настя же сидела напротив них, её глаза светились теплом, когда она посмотрела на меня. Вот ее присутствию я был рад особенно, все же мне не хватало теплоты ее чувств. Сестра всегда была открыта мне, и я дорожил возникшей между нами связью.
— А, Максим, — произнес отец, когда я поприветствовал его и Елену Андреевну, после чего занял свое место. — Как раз вовремя.
Николай Владимирович отложил столовые приборы, и остальные члены семьи последовали его примеру. Кажется, я знаю, от кого у него такая любовь к этикету и правилам. Прожив все детство с бабушкой, я тоже часто машинально делал все строго по этим нормам.
Правда, возможно, это не любовь, а просто сила внушения бабушки. Уж она-то умеет настоять на своем — по себе знаю.
— Сегодня утром я получил официальное уведомление, — начал он, его голос звучал с нотками гордости, которые он, впрочем, пытался скрыть. — Максим принят в Судебное Бюро на должность внештатного сотрудника.
Я почувствовал, как взгляды всех присутствующих обратились ко мне. Мачеха едва заметно поджала губы, Александр же не смог сдержать возгласа удивления — эти двое не были рады моим успехам.
— Но как? Он же… — начал, было, парень, но тут же осекся под строгим взглядом матери.
— Я надеюсь, — продолжил отец, словно не замечая реакции остальных, — что вскоре ты прославишь наш род своими успешными свершениями, Максим. Все же такую должность просто так не дают. Что еще раз подчеркивает, как важны успехи учебе!
Последнее отец говорил, внимательно посмотрев на Александра, что неоднозначно намекало о его проблемах на этом поприще. Мой брат даже покраснел под таким красноречивым взглядом главы рода, но и возразить ему было нечего.
— Я сделаю всё возможное, — ответил я, слегка наклонив голову в знак уважения.
Николай Владимирович удовлетворенно кивнул, а затем перевел взгляд на Настю.
— А как твои дела, Анастасия? — спросил он. — Как продвигается учеба?
Настя выпрямилась, кажется, что это было не совсем обыденной беседой, а что-то вроде отчетности перед главой семьи. Необычно, конечно, но приходится подстраиваться под правила чужой игры.
— Всё идет отлично, отец, — ответила она. — Мне остался всего год учебы, и я смогу поступить в одно из высших имперских учебных заведений на свой выбор. Но мне уже предлагают места в нескольких. Хотя я не тороплюсь и пока думаю, куда лучше пойти. Большинство предложений поступают лишь потому, что моя фамилия Темникова, мало кто из них смотрит на реальные результаты, что уже не устраивает меня.
