Стражи времени (СИ) - Ванин Сергей Викторович

— А орудовец, а милицейский наряд с Петровки? — Берия порылся в папке, которую дал ему Язёв. — Они все были убиты той ночью, с ними, как будем поступать?

— Не знаю, — Язёв пожал плечами, — не расстреливать же их за то, что они попали в этот переплёт. Если будет нужно, я берусь пристроить всех. Только прошу вашего развлечения на выдачу этим людям и их семьям новых документов, кроме того, всем им необходимо будет изменить место жительства и службы.

— Однако! — Берия присвистнул, — Я думал, что это будет один Вахтанг, а набирается арба и маленький ослик с тючком. Как говорят в таких случаях русские?

— Воз и маленькая тележка, — подсказал Язёв.

— Дай закурить, товарищ полковник! — Почти не куривший Берия неумело смял мундштук язёвского «Казбека» и, затянувшись, надсадно закашлялся.

— Ну, так как, Лаврентий Павлович? — Язёв почтительно подождал пока нарком пришёл в себя и затушил папиросу в пепельнице.

— Эх, Иван Иванович! Друг ты мой! — Нарком витиевато выругался по-мингрельски. — Целые народы на счёт «три» переселяем. Что нам стоит зафендилить куда-нибудь несколько человек?

— Игумнова можно послать в Индию. Там в нашем консульстве нужен водитель, — Язёв полистал свою записную книжку, — охранника, дежурившего в подъезде, ушлём на Дальний Восток с повышением в должности и чине. С остальными тоже что-нибудь придумаем.

— Значит, я могу докладывать сегодня Верховному, что появление в нашей стране атомного оружия вопрос практически решённый? — Берия пытливо взглянул на Язёва.

— Именно так, — согласно кивнул головой полковник, — этот хитрый лис фон Шлёсс поможет нам добыть необходимые разработки. Он будет очень, очень стараться.

— Вахтанга Дадуа я лично в новой жизни пристрою, — в конце разговора Берия вернулся к наиболее близкой ему теме, — дай нам с ним встретиться, Иван Иванович, когда всё закончится, хорошо?

— Так точно. — Кивнул головой Язёв. — Разрешите выполнять, Лаврентий Павлович?

— С Богом! — Напутствовал Язёва Берия, протягивая сложенный вчетверо лист бумаги. — Это записка, написана мной лично. В ней содержится приказ, немедленно выпустить на свободу и прикомандировать к тебе Зубарева, Бородина и профессора Линке. Делай с ними, что хочешь, Иван Иванович.

Через сорок минут Язёв отдал записку министра подполковнику Каримову, надзиравшему за лубянскими заключёнными. К Каримову полковник относился с глубоким уважением. Спокойный молчаливый подполковник был невысок, зато кряжист и плечист. Каримов воевал в Гражданскую, бился с басмачами, попал на финскую войну, где отморозил пальцы на левой руке. Во время Великой Отечественной Каримов служил в войсковой разведке, дошёл до самого Берлина и уже после Победы подорвался на фашистской мине. С тех пор подполковник ходил с палочкой, сильно приволакивая правую ногу. Зная про героизм, не раз проявленный подполковником за время несения своей нелёгкой службы, Берия распорядился перевести его в Москву, не дав комиссовать по болезни на гражданку. Виктор Авакумов, будучи жёстким противником Берии, так же относился к подполковнику с симпатией. Каримов не участвовал ни в каких кабинетных играх, а просто честно выполнял свои обязанности, стараясь, чтобы отношение к арестантам было максимально приближено к человеческому.

— Забирай, Иван Иванович, своих гвардейцев, — Каримов взглянул на Язёва своими тёмными, как спелая черешня, глазами. — Сейчас приведут их. Обед они получили. Утром на прогулку их выводили.

— Молодец ты, Алимбек, — Язёв искренне улыбнулся подполковнику, — до тебя тут такие живодёры хозяйничали, что, «мама роди меня обратно»! Трупы каждую ночь выволакивали. Арестанты, как мухи дохли. А ты служишь тут всего несколько месяцев, а уже порядок навёл. Не то, что раньше было!

— Раньше время другое было, Иван Иванович, — по-восточному мудрый подполковник грустно усмехнулся в седые усы. — Никогда не ругай того, кто был до тебя, ибо не знаешь, как будут отзываться о тебе самом. Так говорил мой отец.

— Не судите, да не судимы будите, — пробормотал Язёв, пожимая сильную руку Каримова.

Полковник вышел во внутренний дворик. Конвоиры уже вывели арестантов. Бородин, Зубарев и Линке смотрели на полковника враждебно.

— Что с нами будет? — Выступил вперёд профессор.

— Вы, профессор, поедите домой, потом к вам приедет ваша дочь, которую Василий спрятал на квартире у тётки Бородина, — полковник замолчал, прикуривая папиросу, — а мы с Зубаревым и Бородиным захватим наших друзей, Василия и Сергея, а затем попытаемся кое-что исправить.

— Нас не будут судить, не будут расстреливать, как пособников Отто фон Шлёсса? — Зубарев не мог поверить в своё счастье.

— Все расспросы и комментарии потом! — Полковник выплюнул окурок точно в урну, стоящую в нескольких шагах от него. — Пора действовать, товарищи офицеры! Я начинаю операцию под кодовым названием «Вахтанг».

Отправляясь в роковую ночь убийства Дадуа, Язёв решил взять с собой Борзяка, Воронцова, Зубарева и Бородина. Профессора Линке решено было задействовать в управлении процессом перемещения участников операции. Иван Фридрихович работал с аппаратурой, давая комментарии полковнику Язёву, внимательно следившего за действиями профессора.

Придирчиво осмотрев комплект аппаратуры, собранный Куртом Вессингом, Линке остался доволен и заявил, что мощности кристаллов, расположенных в специальных гнёздах рамы прибора, хватит на перемещение в заданное время и обратно. Так, как глубина погружения во время не значительна.

— Убийство Вахтанга Георгиевича произошло меньше месяца назад, — вещал профессор, то и дело, поправляя очки, норовившие свалиться с кончика носа их обладателя, — Теория временных погружений опытным путём подтверждает, что события, происшедшие менее тридцати суток назад, можно менять бесконечно много раз. На индивидууме, меняющим временные поля, они никак не скажутся!

— Чего, чего? — Язёв, что-то объяснявший Борзяку и Воронцову, вернувшимся после непродолжительного отдыха, открыл от удивления рот. — Изъясняйтесь, пожалуйста, понятнее. Вы не на лекции в университете находитесь. Что значат ваши слова, если их перевести на нормальный человеческий язык?

— Это значит, что если Вахтанга переместить со дня его гибели в сегодняшний день, он сможет продолжить жить в нашей действительности. Потому, что временная воронка ещё не затянулась, — Линке с гордостью посмотрел на присутствующих, — вот если бы мы сейчас перенесли в наше время, скажем, Наполеона, то он через какое-то время обязательно умер бы.

— Это почему? — в один голос воскликнули Язёв и Воронцов.

— Потому, что Наполеон жил очень давно и надолго адаптировать его к нашему времени не удастся. — Профессор поднял вверх указательный палец. — Пока не удастся! Наш уровень развития науки и техники не позволяет осуществить подобные замыслы. У меня есть расчёты на эту тему. Я их передал Воронцову. Уверен, в его времени подобные перемещения станут возможными. Люди смогут свободно путешествовать по времени, и даже выбирать, в каком веке им жить. Я могу вас познакомить с моими соображениями.

— Ради Бога, позже! — Язёв поднял руки, как бы сдаваясь. — Это всё интересно и необычно, но нам пора действовать!

Полковник проследовал к воротам гаража, расположенного в торце лубянского здания. Двое шофёров в старых подменных гимнастёрках суетились возле трофейного автобуса «Мерседес», расписанного под карету «Скорой Помощи».

— Всё готово, товарищ полковник! — Перед Язёвым вытянулся в струнку рыжеволосый парень. — Не авто, а — ласточка! Мы ремонт ей дали и покрасили заново.

Бородин, подошедший поближе, узнал в рыжеволосом сержанта-водителя, из под носа которого угнал автомобиль, сбегая из лубянского острога во время пожара.

— Ремонт машине полный дали, рулевую тягу заменили, фары не горели, теперь горят, — продолжал перечислять парень.

— Молодец, молодец сержант, — полковник похлопал рыжеволосого по плечу, — давай ключи от драндулета, я про твои заслуги не забуду.