Князья тьмы. Пенталогия - Вэнс Джек Холбрук

Друиды сидели вместе и ели поспешно, натянув капюшоны на опущенные головы и лишь изредка обмениваясь приглушенными фразами. После обеда, когда гости вернулись на веранду, друиды решительно вышли вместе со всеми, представились с любезностью, явно стоившей им значительных усилий, и заняли свободные места.

Наварт принялся их расспрашивать, но уклончивость друидов не уступала его любопытству, и он ничего не почерпнул. Разговор принял обобщенный характер и вернулся, как это уже случалось несколько раз, к городу, который одни местные жители величали Десятым городом, а другие — Кухилой. Кто-то поинтересовался высотными зданиями. В чем заключалось их назначение? Находились ли в них деловые конторы, как предположила Дорани, или жилые помещения? Наварт сообщил об ответе водительницы телеги на пузырчатых колесах, по словам которой в этих зданиях взимались налоги, но остальные сочли такое объяснение маловероятным. Диффиани прямолинейно предположил, что в многоэтажных зданиях находились бордели: «Обратите внимание: рано утром туда собираются девочки и молодые женщины, после чего туда заходят только мужчины».

Торрас да Носса заметил: «Такая гипотеза сразу приходит в голову, но женщины выходят оттуда беспрепятственно, по своему усмотрению, и возникает впечатление, что они представляют все слои общества, что не типично для публичных домов».

Хайген Грот лукаво подмигнул Наварту: «Этот вопрос можно решить очень просто. Предлагаю выбрать добровольца, чтобы он проверил ситуацию на собственном опыте».

Друидессы Лейдига и Вюста фыркнули и натянули капюшоны, закрывая лица; юная Биллика нервно облизала губы. Друиды Дакау и Прюитт демонстративно смотрели в сторону. Герсен не понимал: почему друиды, известные своей чопорностью, решили навестить не менее известный своей репутацией Дворец Любви? Они не могли не понимать, что здесь они будут оскорблены в лучших чувствах. Еще одна тайна — всюду тайны...

Через несколько минут Герсен и Наварт пошли прогуляться по городу, со спокойным любопытством туристов рассматривая ларьки, магазины, мастерские и жилые дома. Прохожие смотрели им вслед безразлично — хотя, пожалуй, с некоторой завистью. Местные жители производили впечатление людей благополучных, воспитанных и незлобивых; тем не менее, Герсен ощущал в них какое-то общее свойство, не поддававшееся определению — нельзя было сказать, что все они чего-то боялись, что их мучили какие-то противоречия или тревога, и все-таки... Наварту показалось привлекательным просторное кафе под сенью деревьев; Герсен указал на тот факт, что у них не было с собой никаких денег.

Наварт отбросил это возражение как несущественное и настаивал на том, чтобы Герсен выпил с ним бокал вина. Герсен пожал плечами и присел за столик напротив поэта. Наварт подозвал владельца кафе: «Мы — гости Маркграфа Виоля Фалюша; у нас нет местной монеты. Мы хотели бы что-нибудь выпить в вашем кафе, а вы можете выставить счет нашей гостинице».

Хозяин кафе вежливо поклонился: «Как вам будет угодно».

«Тогда будьте добры, принесите нам бутылку вина — того сорта, какой вы считаете подходящим в это время дня и в такую погоду».

«Будет сделано».

Подали вино — приятный напиток, но, по мнению Наварта, излишне утонченный. Они сидели и смотрели на прохожих. Прямо напротив, с другой стороны улицы, возвышалось одно из таинственных многоэтажных зданий — сейчас, во второй половине дня, туда почти никто не заходил.

Наварт снова подозвал хозяина кафе, чтобы заказать вторую бутылку вина, и, указывая на высотное здание, спросил: «Что там происходит, в этой башне?»

Владельца кафе, по-видимому, этот вопрос озадачил: «То же, что и в других местах — там мы платим налоги».

«Но почему, в таком случае, в городе так много этих башен? Неужели не хватило бы одной?»

Теперь хозяин кафе был поистине удивлен: «Что вы имеете в виду, сударь? Учитывая численность населения, этих помещений едва хватает!»

Наварту пришлось удовольствоваться таким ответом.

Вернувшись в гостиницу, они обнаружили, что прибыли еще два гостя, оба мужского пола и оба с Земли: Гарри Танзель из Лондона и Джан Марио, не пожелавший назвать место своего проживания. Оба они неплохо выглядели — высокие, темноволосые, с проницательными лицами; их возраст трудно было сразу определить. Танзель, пожалуй, был даже красавцем, тогда как Марио отличался энергичным, кипучим темпераментом.

На этой планете сутки продолжались двадцать девять часов; когда, наконец, наступила ночь, гости без возражений удалились в свои номера-комнатушки, но вскоре их разбудил гонг, оповещавший о «полуночнике», согласно местной традиции заменявшем ужин.

Наутро прибыла Зули, высокая томная танцовщица с Валгаллы, шестой планеты системы Тау Близнецов. Ее вызывающе изящные манеры вызвали подозрения и некоторое смятение у друидов — особенно у юного Хьюла, который, казалось, был неспособен оторвать глаза от этой женщины.

Сразу же после завтрака Герсен, Наварт и Леранд Вибль отправились прогуляться по набережной канала, протянувшегося за гостиницей. Сегодня, по-видимому, был праздник; горожане украсились гирляндами цветов, некоторые уже успели напиться, другие распевали гимны в честь Ародина — какого-то народного героя или правителя.

«Даже в праздничный день, — заметил Наварт, — они платят налоги».

«Не может быть! — возразил Вибль. — Где вы видели, чтобы люди с энтузиазмом спешили платить налоги?» Они остановились, чтобы пронаблюдать за мужчинами, заходившими в высотное здание и выходившими из него: «Несомненно, это бордель. Что еще это может быть?»

«Публичные дома — повсюду, в самых видных местах? Постоянно посещаемые, даже с утра? Здесь что-то не так, мы строим догадки, не располагая достаточной информацией».

«Возможно. Хотите туда зайти?»

«Ни в коем случае! — отказался Наварт. — Местные обычаи мне незнакомы. Если это действительно бордель, я могу сделать что-нибудь такое, что подвергнет осуждению всех иностранцев».

«Как правило, вам не свойственна такая щепетильность», — обронил Герсен.

«Я на чужой планете, — вздохнул Наварт. — Мне не хватает силы, исходящей из почвы Древней Земли. Но любопытство не дает мне покоя: придется решить этот вопрос раз и навсегда. Пойдемте!» Он направился к тому кафе, где их обслуживали вчера, и рассмотрел сидевших за столами. С кувшином вина под рукой сидел дородный господин средних лет, в зеленой широкополой шляпе.

Наварт приблизился к нему: «Прошу прощения, сударь. Как вы можете видеть, мы — иностранцы. Некоторые местные обычаи вызывают у нас замешательство, и мы хотели бы узнать, чем они объясняются».

Человек в зеленой шляпе с трудом поднялся на ноги и, после мимолетного колебания, пригласил приезжих занять места за его столом: «Объясню, как смогу — хотя у нас тут нет никаких тайн. Мы просто живем, руководствуясь здравым смыслом — в той мере, в какой он нам доступен».

Наварт, Герсен и Вибль уселись. «Прежде всего, — начал Наварт, — каково назначение этой башни напротив? Почему каждый день все туда заходят и оттуда выходят?»

«А, это! Да. Это наше местное налоговое управление».

«Налоговое управление? — Наварт торжествующе взглянул на Вибля. — То есть, все посетители это учреждения платят налоги?»

«Именно так. Город находится под мудрым покровительством Ародина. Мы процветаем, потому что налоги не отнимают у нас ни гроша».

Леранд Вибль скептически хмыкнул: «Как это возможно?»

«Разве это не так в любом другом месте? С нас взимают деньги, которые в любом случае были бы потрачены легкомысленно. Система выгодна для всех. Каждая девушка в нашем округе обязана отработать пять лет, предоставляя определенное число услуг в сутки. Разумеется, самые привлекательные девушки отрабатывают квоту быстрее тех, чья внешность оставляет желать лучшего; поэтому миловидности придается очень большое значение».

«Ага! — воскликнул Вибль. — По существу, ваше налоговое управление — государственный бордель».

Дородный субъект пожал плечами: «Называйте это, как хотите. Ресурсы постоянно возобновляются, поступления расходуются на удовлетворение муниципальных нужд, налогообложение никого не возмущает, налогоплательщиков их обязанности нисколько не раздражают — а если и раздражают, они могут выплачивать «компенсационные взносы» — что и происходит обычно, если девушка выходит замуж перед тем, как предоставит все требуемые услуги. И, конечно же, все мы обязаны отдавать должное Ародину — этот долг погашается передачей в его распоряжение двухлетнего ребенка. После этого мы больше не платим никаких налогов, за исключением особых сборов, которые изредка взимаются».