Венец. Эпизод третий (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

— Чудесно, — отозвался я. — Иди первым, Алексей, она тебя уже знает.

Наталья приняла нас на улице. Здесь, под навесом, имелся садовый стол со стульями, на которых мы и расселись. Не понимаю, как люди могут жить в таких вот местах — в провинции у моря? Здесь, кажется, даже воздух пропитан особым запахом неги и безделья. Очень мешает сосредоточиться на работе!

Наша свидетельница была не из тех девушек, про которых можно сказать — красавица. Максимум — миленькая, да и то представляю, сколько трудов каждое утро это ей стоило. Излишне пухлые руки, маленький безвольный подбородок, глаза-пуговки, обрамленные слишком густо накрашенными ресницами. Волосы — да, вот они были роскошными. Настоящая волна цвета старой бронзы.

— Я же все уже рассказала, — начала девушка, как и всякий свидетель, опрос которого проводится повторно. — Мы отметили Женькин день рождения, после чего Светка уехала. Ну, я думала, что она уехала. Потом, когда ее отец позвонил на третий день и стал спрашивать, куда подевалась его дочь, я и узнала, что она здесь осталась. А когда ее нашли и сказали, что она таблеток наглоталась…

В этом месте из глаз девушки полились слезы. Алексей деликатно протянул ей платок, я же внутренне сморщился. Девчонка лгала. Нет, скорее всего, она не имела никакого отношения к смерти подруги, но этот вот ее плач, он был неискренним. Наталья не горевала по подруге.

Светлана — я смотрел ее фотографии — была принцессой. Дочь состоятельных родителей с хорошей наследственностью и толстым кошельком, который помогал эту самую наследственность подчеркивать. Как всякая принцесса, она выбирала в подружки тех, на чьем фоне выглядела бы еще более привлекательно. То есть не особенно красивых девушек. Думаю, большинство подруг это прекрасно понимало. Но мирились с таким подходом, поскольку и им отблесков славы принцессы перепадало.

— Наталья, вы имеете отношение к смерти Светланы? — спросил я в лоб. Об ответе я догадывался, но для очистки совести требовалось проверить все до конца.

На миг всхлипы прекратились, и в меня вонзился гневный взгляд девушки.

— Что? — шмыгнула она носом. А потом заорала. — Да как вы смеете! Вы подозреваете меня?

И девушка разрыдалась. На этот раз искренне.

Невиновна, сделал я вывод. Но, как говорится, лучше сделать и пожалеть, чем пожалеть, но не сделать. Так, кажется, говорят?

— Прошу прощения за то, что не сказал этого раньше, — сказал я в паузе между всхлипами. — У меня имеется дар распознавать, правду человек говорит или нет.

Так себе объяснение, но что есть. Алексей посмотрел на меня с укором. Мол, нельзя так, девушка же, подруга у нее погибла. Но мне было не до сантиментов. Восемь убийств, совершенных с помощью запретной магии, может и девятое произойти, пока мы преступника ищем. А значит, делать это нужно быстро, не тратя время впустую. Так что я переживу, если кто-то будет считать меня человеком, лишенным такта.

— Вернемся к вашей подруге, — я не стал дожидаться, пока девушка прекратит рыдать. — Не заметили ли вы за ней до того, как расстались, чего-то странного? Может быть, она упоминала о новом знакомом? Неожиданной встрече?

Наталья отрицательно покрутила головой. На следующие вопросы: «Были ли у нее перепады настроения? Не заговаривалась ли она? Не случалось ли с ней чего-то необычного?» — свидетельница тоже ответила отрицательно.

— Пустышка, — сделал я вывод через десять минут, уже садясь в служебную машину. — Еще у жертвы здесь подруги имеются?

Из материалов дела я знал, что есть. Евгения Ледящева, та самая, чьи именины девушки и праздновали. Но ее сейчас не было в городе, уехала на учебу в Екатеринодар. С ней отработают без меня полицейские в городе.

— Только эти две, — подтвердил Филиппов.

— Тогда переходим к контактам предыдущей жертвы.

Такой порядок казался мне логичным. Если наш убийца был серийным психопатом, а все пока указывало именно на это, то имелась надежда на то, что с каждой жертвой он будет все небрежнее. И совершит ошибку, за которую мы сможем зацепиться. Пока, правда, предположение это ничем не подтвердилось.

В итоге мы убили остаток дня на то, чтобы отработать знакомых и родственников седьмой, шестой и даже пятой жертвы. Но удача улыбнулась нам только на четвертой, хотя на нее я вообще не ставил. Погибла больше полутора месяцев назад и, в отличие от всех остальных девушек, не имела в городе знакомых.

Анна Панфилова, юрист, 24 года, не замужем, детей нет. В Керчь приехала в командировку — согласовать договор с подрядчиком. Была не одна, вместе с начальником, который договор и подписывал. Он же разрешил ей задержаться еще на пару дней — девушка захотела ухватить немного крымского солнца и моря перед возвращением в Москву, где уже вовсю правила осень. Искать ее начали с запозданием в неделю — никого не удивило, что она не вернулась к означенному сроку. А еще через неделю ее тело нашли на берегу — утонула.

Кстати, по Панфиловой у меня до сих пор не было уверенности, что она «наша». Совпадение было только одно — пропажа, потом двухнедельное отсутствие и подозрение на самоубийство. Мы даже не знали, утопилась она или просто утонула. Я ставил на первое. Время смерти криминалисты поставили за шесть часов до обнаружения тела, а на связь она перестала выходить уже две недели как.

Знакомых у погибшей здесь не было, начальника в Москве уже опросили по телефону и ничего нового от него не узнали, так что я решил пройтись по ключевым для всех туристов местам. На удачу, так сказать. Если она осталась здесь отдыхать, то должна была примелькаться куче народу.

По фотографии девушку не опознали ни в одном из прибрежных кафе, по причине завершения курортного сезона стоявших полупустыми, зато ее узнал владелец небольшого катера. Как и большинство жителей приморского города, он зарабатывал на туристах — катал приезжих вдоль берега.

— Два раза ее возил, — сказал мужчина, колоритный такой грек, представившийся Атанасом. — Красивая девушка. Улыбчивая. Всегда на нос уходила, там одна стояла, на море смотрела. Ни с кем не говорила.

— Почему вы ее запомнили? — сразу же сделал я стойку. — Только потому, что дважды ее видели?

Грек покачал головой, отметая мое предположение.

— Нет. С пристани она ушла с плохим человеком.

— Вот как, — во рту даже пересохло от накатившего азарта. — А почему вы решили, что он плохой?

— А среди людей Горына хороших нет. Этот был из таких. Я ей сказал, чтобы она осторожнее друзей выбирала, она тогда еще посмеялась. Сказала, что ничего серьезного не планирует, обычный курортный роман. А красть, мол, у меня нечего, так что зря я волнуюсь. Я еще удивился — такая откровенность с чужим человеком. Я ей не папа, не дядя, чтобы передо мной отчитываться.

Горын! Снова Горын! Не он сам, но его люди. Кто тут еще пытается защитить версию с совпадением?

— А вы его знаете, этого человека, Атанас? Город-то у вас небольшой, — вкрадчиво, боясь спугнуть удачу, уточнил я.

— Да знаю, конечно! — махнул рукой грек. — Витька это Мохов. На третьей линии живет, в Яме. Мать у него померла от пьянства, вот пацан и прибился к дурной компании.

— И он работает на Горына?

— Не работает. Человек он его, понимаешь, следователь? Тут вся шпана — его люди, хотя, может, самого Горына в глаза никогда не видели.

Тут у меня в голове щелкнула нужная шестеренка. Встала на свое место, родимая! И сразу же стало понятно, как ночные грабители смогли обмануть мой дар, сказав, что выполняли приказ Горына. Они не получали никакого приказа от самого преступного авторитета, вот как! От кого-то из его окружения. Остался один только вопрос — зачем этот приказ вообще было отдавать?

Тряхнув головой, я вернулся к более насущным проблемам — расследованию серии убийств.

— А с этими девушками вы Виктора не видели?

Подчиняясь порыву, я показал фото всех девушек капитану катера.

— Не припомню, — покачал тот головой. — Самих-то может и видел, девчонки приметные, а вот с Витькой или с кем другим из горынова племени — точно нет.