Сновичи - Сова Надя

Он говорил то же самое, что Камиль, но Ангелина все еще не могла понять, о чем речь. На мгновение Колдуненко замедлился и тоже исчез. Колобкова осталась один на один с чудовищем и поглощающим ее страхом. Какой якорь? Что вспомнить? Она бежала так быстро, как только могла. Впереди среди деревьев показалось озеро. От свиста ветра в ушах казалось, что озеро шепчет.

– Скажи «вода – это переход»! – Рядом появилось то странное существо. – И подумай о доме!

Ангелина со всего маху влетела в озеро, поднимая кучу брызг.

– Вода – это переход.

Каждое слово обожгло легкие.

Под ногами образовался водоворот, утаскивающий Ангелину куда-то на дно неумолкающего озера. Она услышала, как за спиной взревело чудовище, не успевшее схватить свою добычу. Уши заполнила вода, вокруг потемнело, что-то резко толкнуло в спину.

Ангелина откинулась на стуле, тяжело дыша, с одежды стекала тина. Напротив сидел Александр Буров, внимательно глядя на ученицу. Рядом стояли Колдуненко и Мотов. Остальных ребят с семинара не было. Судя по небу на улице, пара давно закончилась. Весь день закончился. Горели желтые фонари, заглядывая в окна.

Ангелина тяжело дышала, пытаясь прийти в себя после бега. Ноги болели так, словно она действительно пробежала марафон, спасаясь от чудовища. В руке оказался пук водорослей, который она случайно схватила в озере.

– В целом это тоже вариант, – проговорил Камиль, рассматривая одежду Ангелины. – Якорем все-таки безопаснее.

Ангелина медленно повернула к нему голову и отчеканила каждое слово:

– В целом было бы здорово, если бы вы отвечали на вопросы!

Сидевший рядом Буров улыбнулся, забрал у Ангелины водоросли и вышел из кабинета. Он выглядел до невозможности довольным. Словно какой-то эксперимент удался.

– Черт бы вас побрал! – проворчала Ангелина, поежившись.

– Да на кой они мне нужны? – Существо выглянуло из-под парты.

Глава 7

Было – не было

Нора чувствовала недовольство, витающее в воздухе. Им всем недоговаривали. Все чувствовали, что после той битвы Великое древо стало другим. Мало уничтожить ветку, мало заточить меж корней Лихо, мало было жертв. Процесс был необратим. Получается, все, что случилось, было зря?

– То, что случилось, было только первым пунктом плана. – Рядом с Норой сел кот. Колтунов на его шерсти стало больше. Взгляд потускнел. – Совсем скоро исполнится следующий пункт. А потом еще один.

Нора грустно посмотрела на кота. Она видела, как меняется животное, но не могла понять, как ему помочь. Что сделать, чтобы огромный рыжий кот перестал отражать состояние Ладного мира?

– Как там наш стражник? – Кот забрался на колени к столетнице. – Слышу, клянет все на свете.

– Ворон говорит, что он наконец-то выбрался из болота.

Кот довольно улыбнулся.

– Взрослеет парень – все-таки уже сто тридцать лет живет. Помню, Як, – на этом месте Нора напряглась, – только к двумстам годам понял, что такое Рой. Брют умнее, лучше пчел чувствует.

Кот задремал. А Нора сидела и ждала, когда Великое древо даст отмашку: ей пора включаться. Но пока по задачам ходили другие столетние души, собирали и распускали слухи. Приносили к корням Великого древа информацию. Эту информацию хранили Нора и рогатый ворон.

Буров вернулся быстро, принес чистую одежду, явно купленную где-то недалеко от метро. Штаны и свитер.

«Про белье не подумал, – мрачно отметила Ангелина. – Про обувь тоже».

Мотов и Колдуненко испуганно молчали. Ангелина буквально излучала недовольство. Она пыталась собрать в голове все, что знала, и поженить это с тем, что случилось, но выходило плохо.

– Давай ты переоденешься и мы все расскажем? – предложил Камиль.

– Давай я просто пойду домой и подумаю, что именно хочу от вас услышать, – глухо отозвалась Ангелина.

Хотелось, правда, совершенно другого.

Что это было? Массовый гипноз? Ее решили облить грязью прямо в институте?

В школе она сталкивалась с травлей, один год. Но даже там лишь беззубо высмеивали ее полноту.

– Прежде чем мы разойдемся, – сказал Александр, – я хочу сказать, что все это было на самом деле. Это не сон.

Ангелина покосилась на него, окинула взглядом с головы до пят, поджала губы, забрала купленные вещи и, хлюпая носом, ушла в туалет переодеваться. В голове все еще звучал голос существа. Будто оно пришло к ней в аудиторию из сна. Будто существовало на самом деле, а не было выдумкой подсознания.

– Одному природа даровала мозги, другому – чувство стиля, – услышала Ангелина комментарий снизу. – Жаль, в данном случае первое. Такое бомжам отдать не жалко.

Ангелина не видела, кто говорил. В голове громко ухало, хотелось заорать «Хватит!», выбежать из вуза и никогда больше сюда не возвращаться. Но ноги все еще болели, а в груди тянуло, будто она долго задерживала дыхание и до сих пор не могла отдышаться.

Одежда в самом деле была так себе. Ангелина в ней напоминала соседку по лестничной клетке – тетку глубоко в возрасте, не интересующуюся никакими трендами. Вещь прикрывает срам – большего от нее и не надо.

– А ты молодец! – Существа все еще не было видно. – Поразительное самообладание!

Ангелина покинула туалет, понимая, что если она еще немного послушает это нечто, то все самообладание, воспитанное бабушкой, превратится в одну большую истерику и нервный срыв.

В аудитории спорили. Ангелина слышала, как тихо и недовольно говорит что-то Буров, как отвечает ему Камиль, а следом подхватывает Гриша.

– Мы ничего не успели ей объяснить – на нас напали.

– Да, насколько я понял, вы и не пытались.

– Мы писатели, конечно. – Ангелина услышала недовольство в голосе Колдуненко. – Но не дети малые, чтобы тут же поверить в иные миры и путешествия через сон.

– Тем более что мы попали в лес, а не на дорогу к Доброславлю, – подхватил Камиль. – Я, кстати, думал, что с нами близнецы провалятся или Вацлав.

– Все оказалось куда интереснее, – покачал головой Буров. – Они провалились в свою локацию.

Заметив Ангелину, разговор тут же свернули.

– Я домой, – повторила Колобкова, посмотрев на каждого в аудитории. – Надеюсь, после вашей шутки не заболею. Не хочется начинать год с ангины.

– Сделай дома чай со смородиной, – посоветовал Буров. – Простуда минует.

Ангелина буркнула, что так и сделает, забрала рюкзак с вещами и ушла. В ботинках неприятно хлюпало, а в новых вещах было неудобно. Дурацкая, дурацкая шутка, да еще от парней, которые ей нравились. Дурацкий сон, где все было так реалистично. Так страшно. Ангелина посмотрела на свои ладони, которые недавно сжимали ветку. На одном из пальцев она обнаружила занозу. Этой рукой она замахивалась, когда лупила змея по обрубку хвоста. Она еще помнила, как тряхнуло палку у нее в руке. Тогда и засела заноза. Но это же все был сон. Значит, занозу она посадила в аудитории – наверное, об стул. А зеленоватые пятна на руках не от коры. От чего?

Ангелина так и не придумала – тревога изнутри закрыла всю фантазию. Это был сон. Просто сон.

Дома никого не было. Мама оставила записку, что сегодня она ночует со своим ухожором. Тем лучше. Ангелина наговорилась уже за этот день, и сейчас было только желание залезть в ванну, просидеть там час, а лучше больше, чтобы выгнать из организма весь холод, а заодно и страх.

После ванны Ангелина почувствовала себя чуть больше человеком, при этом очень голодным. На кухне она нашла ужин, заботливо приготовленный мамой. А в заварнике – свежий чай. Он был еще горячий и густо пах смородиной. Запоздало мелькнула мысль, что мама ушла давно, ужин успел остыть. А чайник обжигал пальцы, будто его только-только заварили. Но в квартире больше никого не было.