Фестиваль огней (СИ) - Штолле Галина Игоревна

Мысли. Мысли притупляют чувство голода и позволяют отвлечься. Алексей сосредоточился на продумывании происходящего. Первое: они до сих пор живы. Хотели бы прикончить, сразу бы это сделали. Значит, им что-то нужно. Информация — самый возможный вариант. Второе: вытекает из первого. Живые пленники — отличный материал для пыток. Алексей поёжился от этой мысли. Не столько из-за себя, сколько из-за Лианси. Умом он понимал, что они оба — тренированные бойцы, готовые к физическим пыткам, но сердце… Сердце это понимать отказывалось. Он волновался за Лианси больше, чем за себя.

С момента того поцелуя на Миранаме прошёл всего месяц, но их отношения так и застыли в этой точке. Да, они целовались периодически, но расследование занимало всё время, а во времена редкой передышки Лианси держала его на расстоянии.

И, наконец, третье. Почему в здании СБ никого не было, когда на них напали? Вопрос на миллион, не иначе. Куда все подевались? Куда? Если вирус в сети был отвлекающим манёвром, не могло ли нечто подобное сработать в реальном мире?

И четвёртое. Капля оптимизма. Кем бы ни был Кукловод, а Алексей был уверен, что именно он совершил дерзкое нападение на штаб СБ, его ждёт ответная кара. Ребята из службы безопасности в любых мирах становятся злыми, если на них нагло напасть, а тут ещё и разгневанные программы из виртуальной реальности. Их найдут. Их обязаны найти и вытащить. Это вопрос времени. Наверное…

Слабость. Забытье. Алексей по очереди проваливался то в одно, то в другое состояние. Желудок урчал от голода, но вскоре уступил место всепожирающей жажде. Сухость во рту, на языке и губах. Язык двигался с трудом и лип к нёбу. Алексей безумно хотел пить. Стянуло глотку, и появился жар, а на задворках сознания уже мелькнула мысль, что их хотят заморить голодом и жаждой, когда его выволокли из темницы и сделали несколько уколов прямо в желудок и ещё несколько в вену.

Чувство сытости. Вернувшиеся адекватное восприятие мира. На смену голоду и жажде пришло беспокойство за Лианси. Алексей глазами отыскал её здесь же, в комнате. Серый взгляд встретился с зелёным и почти одними губами «Ты как?» Едва заметный кивок. «Нормально».

Оценить обстановку. Его и Лианси держали двое человек. Ещё двое на выходе из комнаты. Человек со шприцом, похоже, медик. Ещё кто-то. Плюс тот, кто ведёт допрос. Итого: девять человек в комнате. Интересно, а на выходе сколько?

— Алексей Воронов и Лианси Дава Дольма? — то ли уточняя, то ли утверждая, произнёс он. — Как вы оказались на Крэоде?

Молчание было ему ответом.

— У вас есть два варианта: либо вы по-хорошему рассказывайте мне всё, что знаете, либо я достаю эти знания по-плохому.

Угрожающий взгляд сначала в сторону Лианси, потом в сторону Алексея.

— Учтите, я всё равно узнаю, что привело вас сюда. Вопрос в том, в каком состоянии после допроса будете вы.

— Мы ничего не скажем, — ощетинился Алексей.

— Я ждал подобной реакции.

Жест рукой и Лианси затащили в смежную комнату. Алексей припал к стеклянному окну, чтобы видеть, что происходит. Он с беспокойством наблюдал за происходящим. Среди оборудования внутри комнаты он узнал депривационную камеру, и сердце сжалось. Что они собрались с ней делать?

Не отрываясь от стекла, он видел, как ей что-то вколололи, а потом бросили в депривационку. Потерянная без сенсорной информации, Лианси кричала и металась. А Алексея заставили смотреть и слушать.

— Илий, не умирай! Я задыхаюсь, помогите! Вытащите нас отсюда! Я не хочу умирать!

Каждый её крик словно капал раскалённым металлом на только что разодранную рану, скользил кинжалом по живой ткани. Алексея не трогали, но чувствовал он себя изрешечённым пулями её криков и метаний. Мир сузился до её криков, и Алексей чувствовал себя бестелесным до тех пор, пока Лианси не вытащили из депривационной камеры.

Испуганную, потрёпанную, с безумно горящими глазами её было не узнать. Она смотрела на людей, окружавших её, и словно не видела их. Не воспринимала их как реальных.

— Ваше имя?

— Лианси Дава Дольма, — всё ещё странно оглядываясь вокруг, ответила она.

— Кто вы?

— Бинарский следователь.

Лианси растерянно изучала обстановку вокруг, сомневаясь, реально ли всё.

— Чего вы больше всего боитесь?

Лианси молча и непонимающе уставилась на допрашивавшего её.

— Хотите снова в место без гравитации? — угрожающе спросил он.

— Снега… Когда его очень много. Я больше всего боюсь задохнуться в сугробе, — тихо ответила она.

Человек рядом с ними подошёл к небольшому пульту к допросной и задал параметры. В мгновение ока комната преобразилась в огромный сугроб, внутри которого были заперты Лианси и тот, кто её допрашивал.

Замкнутое снежное пространство без выхода. Лианси испуганно вскочила со стула.

— Как вы попали на Крэод?

Лианси села на стул и ничего не ответила.

Жест рукой и сугроб над ней стал ещё теснее, грозя обвалиться в любую секунду и придавить своим весом. Страх объял её, сметая все другие чувства. Её била мелкая дрожь. Было трудно дышать. Сердце бешено стучало, отдавась во всём теле.

— Как вы попали на Крэод?

Лианси плотно стиснула зубы, стараясь ни произнести ни слова. А потом сугроб посыпался на неё и она закричала.

— Помогите! Я не хочу умирать! Спасите!

Исчезнувший снег, белая как полотно Лианси и тот же вопрос:

— Как вы попали на Крэод?

— Она нам сказала… — её голос дрожал, — она отправила нас сюда…

Алексей в сердцах ударил кулаками по стеклу. Невыносимо видеть это. Но как же их расследование? Поиски истины схлестнулись в борьбе с его собственным сердцем, разрывая его пополам. Страдания Лианси нестерпимо сжигали его изнутри, а разум следователя говорил, что они должны закончить дело. Несмотря ни на что… Его сердце цепко сжимала холодная железная рука, кромсая на куски, и он не был уверен, что протянет так долго.

Тем временем Лианси задали новый вопрос:

— Кто вам сказал и что именно?

Лианси оглянулась в поисках помощи. Что-то внутри ещё заставляло её сопротивляться. Что-то ещё держало. Но она не могла сказать, что именно. Она не ответила на вопрос. И в следующую секунду увидела несущуюся на неё лавину.

— Стойте! — раздался отчаянный крик Алексея. — Перестаньте её мучить! Я вам всё скажу.

Иллюзия лавины исчезла, и допрашивающий Лианси человек вышел из комнаты.

— Я слушаю вас.

— Нас направил сюда эксперт по оружию. Она узнала пулю с Крэода. И так как по местному времени прошло уже пять лет, мы полезли в сетевые архивы, чтобы найти возможного владельца.

— И многое вы узнали?

Алексей помедлил с ответом, и за дверью раздались шум и выстрелы. Секундного замешательства хватило, чтобы бумагой перерезать сонную артерию одному и свернуть шею другому. Злость, ураганом бушевавшая внутри, выплеснулась наружу. Гнев не оставил место для жалости. Спецназ СБ ворвался в комнату как раз в тот момент, когда Алексей прикончил последнего человека.

— Алексей Воронов? Лианси Дава Дольма? — уточнил один из спецназовцев.

— Вы заставили себя ждать, — вместо приветствия произнёс Алексей.

Пробитые черепа, сломанные шеи… и испуганно жмущаяся к стенке Лианси. Загнанным зверем смотрящая на всех вокруг и никого не подпускающая к себе. Алексей зашёл в камеру для допросов, но она отшатнулась от него, стоило ему подойти к ней ближе.

— Лианси, не бойся! Это я — Алексей Воронов, — он протянул к ней руку. — Лекс, помнишь?

Недоверие Лианси. Взгляд, словно она видит его первый раз. Это било сильнее, чем он думал.

— Я не причиню тебе вреда, — проникновенно произнёс он.

Она отрицательно покачала головой, отказываясь подпускать его к себе, и отошла ещё дальше.

— Нам надо уходить отсюда. Всё закончено. Ты свободна.

Лианси продолжала смотреть на него с подозрением.

— Я — твой друг. Я не причиню тебе вреда.

Улучшив момент, он резко приблизился и скрутил её. Лианси брыкалась, отбивалась, кусалась, пытаясь вырваться. Но Алексей крепко держал её, пока они покидали помещение и потом, когда летели в аэрокаре, всё это время как молитву повторяя лишь одно: «Всё будет хорошо». И чем дольше он это произносил, тем больше ему казалось, что он успокаивает не столько Лианси, сколько себя.