Трон секретов - Манискалко Керри

Второй мужчина ласкал себя, наблюдая за происходящим, а затем прошептал что-то на ухо женщине. Получив в знак согласия решительный кивок, он сунул член ей в рот.

Я допил джин и поставил бокал на пустой поднос. Мисс Сент-Люсент так и не явилась, что было неудивительно, учитывая, что она больше не писала статьи о слухах. Тем не менее, по всей видимости, я поглядывал на двери гораздо чаще, чем стоило бы.

К тем, кто уже был на столе, присоединилась еще одна пара. Действо превратилось во впечатляющее переплетение конечностей и смешение частей тел. Будь здесь мисс Сент-Люсент, она утопила бы в презрении столь отвратительную оргию.

Откашлявшись, я вернулся к насущным вопросам.

Помимо приветствия гостей, я давал интервью.

Беседы с представителями желтых газет были частью моих обязанностей, соблюдением приличий и отвлечением внимания, пока подданные моего дома втайне продолжали выяснять, из-за чего на нас напал дракон.

По крайней мере, чем больше репортеры были сосредоточены на мне, тем меньше времени у них оставалось на поиски следующего громкого сюжета. Я повернул голову к журналисту со светлыми волосами, зачесанными назад так, чтобы выделить орлиный нос, затеняя чересчур тонкие черты лица.

Возможно, именно поэтому репортер казался таким надменным и самодовольным.

– Правда ли, ваше высочество, что ваш великолепный стол для «пиршеств» появился из-за личной вражды между вами и Домом Похоти?

Это был Андерс… или Андерсон… Он уже битый час засыпал меня вопросами. Несмотря на то, что репортер принадлежал к моему Дому Греха, я уже был готов отправить его к Беспощадному Пределу и скормить драконам. Этот парень был куда менее обаятельным, чем мисс Сент-Люсент.

Я лениво ухмыльнулся и притянул поближе свою спутницу, заслужив в ответ довольный смешок. Она прижалась ко мне пышными формами и принялась расстегивать мою рубашку.

Андерс с восхищением наблюдал, как ловко ее пальцы перебегали от пуговицы к пуговице, постепенно обнажая мою бронзовую кожу и верхнюю часть татуировки. Другая моя спутница, Розалина, опустилась на колени и провела ногтями по моим ногам. Было приятно, но не возбуждало.

Хотя, если закрыть глаза, освободить разум и направить мысли к запретным желаниям, я мог бы это исправить.

Взгляд мой оставался добрым и открытым.

Андерс покачал головой. Казалось, он вдруг вспомнил, что этим вечером ему надлежало работать, а не предаваться разврату.

– Так что скажете? Дом Чревоугодия втайне воюет с Домом Похоти?

– Бросьте! Неужели вы думаете, что я буду тратить время на столь посредственный двор?

– По слухам, вы оба стремитесь заполучить титул принца наслаждений. У вас есть какие-нибудь комментарии по этому поводу?

– Пускай Похоть и господствует над плотскими утехами, однако же мой Дом Греха подтверждает, что и в других областях найдется немало удовольствий.

Андерс напоминал пса, который ждал, что ему вот-вот бросят кость.

Втайне ото всех мы с братьями достаточно неплохо ладили, но для подданных создавали видимость обратного. Конечно, между нами существовала братская конкуренция, но не более. Воевать друг с другом, как утверждали некоторые сплетни, мы не собирались. Андерс открыл рот, чтобы задать еще один бессмысленный вопрос, но тут подошла Вэл и поклонилась мне.

Никогда еще я не был так обрадован появлением своей заместительницы.

– Да?

– Для вас доставили послание, ваше высочество.

Я одарил своих потенциальных любовниц волчьей ухмылкой.

– Почему бы вам двоим не занять друг друга ласками?

Мои спутницы были только рады.

Я высвободился из объятий Викси и Розалины, и они тут же принялись целоваться, почти забыв обо мне. Их ласки становились все более откровенными.

Я отвернулся от самого скучного репортера на своем веку и сосредоточился на послании. Хрустящий пергамент был кобальтовым, а чернила – серебристыми. Его прислал кто-то из моего Дома Греха.

«Волки бродят кругами тьмы».

Я сложил письмо. Это был шифр. Внезапно передо мной замаячило захватывающее приключение. Я снова скрылся за безукоризненной маской демонического повесы, и только по моему голосу можно было уловить некий скрытый подтекст.

– Прошу меня простить, но мне пришло приглашение, которое было бы неразумно не принять.

Двигаясь бесшумно, как тень, я преследовал своих братьев, обращая внимание на каждый булыжник, на который наступал. Снег усложнял мне задачу, но трепет и опасение быть обнаруженным во время погони заставляли двигаться дальше. Те, за кем я следовал, блуждали по кварталу, не подозревая о моем присутствии.

Несмотря на то, что Похоть и Зависть объединились ради воплощения общего коварного плана, отслеживать их, блуждающих по извилистым улочкам ночного квартала, было довольно легко. Я даже задался вопросом, а действительно ли они пытались остаться незамеченными или вели себя так для отвода глаз? Но, возможно, это была всего лишь моя паранойя.

А вот то, что они без позволения шныряли по моему кругу – что являлось основанием для объявления войны, – было совсем другое дело. Я мог бы прямо сейчас положить этому конец и раскрыть себя, но тогда упустил бы возможность выяснить, что они замышляют.

Чтобы вычислить их местоположение, мне потребовалось менее получаса. Теперь я ждал, пробираясь сквозь тени и намереваясь увидеть, куда они направляются. Мне было любопытно узнать, кто же из моих демонов продавал информацию нашим соперникам. Может, я даже нападу на золотую жилу и раскрою осведомителя Адрианы.

Я следовал за братьями, держась от них на достаточном расстоянии, чтобы оставаться незамеченным. Я охотился на них, как на любого ледяного дракона или создание севера.

Надо сказать, что, окинув взглядом их шерстяные плащи, я впечатлился. Удивительно, что они вообще приложили усилия для того, чтобы замаскироваться.

Впрочем, из-за отполированных до блеска дорогих сапог их попытка скрыть свой статус провалилась. То, что Похоть оказался таким растяпой, меня не удивило: его всегда больше привлекали поиски удовольствий или сами забавы. А вот от Зависти, мастера по части проработки мелочей, я ожидал большего.

Они вальяжно прогуливались по мощеной улице, изображая двух безобидных приятелей в поисках приятного времяпрепровождения. На следующем перекрестке они свернули направо.

Я переждал пару секунд, а затем последовал за ними. И застал братьев как раз на входе в один из ресторанов, которых в этом квартале имелось в избытке. В горшках перед входом гудело пламя. Оно согревало посетителей, которые решили пообедать на открытом воздухе, несмотря на снег, валивший почти не переставая.

Я вдыхал ароматы жареного мяса и пикантных блюд, которые наполняли воздух всякий раз, когда открывалась дверь. Мой круг славился своими многочисленными харчевнями, что было неудивительно при таком количестве любителей побаловать себя едой и напитками. Я снова вдохнул поглубже, борясь с желанием отведать чего-нибудь пожирнее и повкуснее. В бистро неподалеку отсюда подавали картошку, которую тонко нарезали, жарили во фритюре, а затем вытаскивали из кипящего масла и тут же посыпали солью и острым перцем.

Обернувшись, я оглядел улицу. Мне нужно было найти место для слежки, где я не привлекал бы внимания, и прямо напротив ресторана тянулся достаточно затененный переулок.

Туда я и направился, но сперва огляделся вокруг, а уже затем проскользнул на узкую темную дорожку. В конце виднелся мусорный бак с наполовину отвалившейся крышкой. Я взглянул на крышу здания: она была расположена на небольшом расстоянии от земли, но все же достаточно высоко, чтобы мне было туда просто так не запрыгнуть.

Я мог бы использовать крылья, но не хотел, чтобы меня заметили, а следовательно, и предупредили моих братьев.

Шумно выдохнув, почувствовал, как сердце забилось вдвое быстрее. Подтащив мусорный бак под ближайшее окно, я выругался, когда колеса громко заскрежетали о камень, после чего быстро забрался на крышку. Тонкий металл прогнулся под моим весом.