Невеста волка (СИ) - Лайм Сильвия

Оборотень то ли ничего не замечал, то ли ему было совершенно все равно. Четкая линия подбородка была приподнята вверх, взгляд оставался острым и пронзительным, прямым.

— Вас здесь узнают, не так ли? — уточнила я.

— Конечно, — кивнул он, не поворачивая головы. — Я ректор единственной межрасовой академии во всем королевстве. Академии, которая у этих людей под боком. Кроме того, я альфа всех оборотней, которых они когда-либо видели… или убивали.

— Вы так говорите, словно эти люди — единственные монстры из возможных, — тут же ответила я, сдвинув брови.

Разговор нес официальный оттенок благодаря странной отстраненности и холодности Ранфера. Благодаря тому, что он снова обращался ко мне на “вы”. Теперь я была для него “студентка Алексеева”. Я решила играть по его правилам. В конце концов, разве он для меня не просто преподаватель наук в чужом мире? Не чужой человек?

— Что вы имеете в виду? — в свою очередь нахмурился он.

— Кровавых оборотней, конечно же.

— Конечно же, — скривился он, повторив за мной. — Я смотрю, вам уже рассказали.

— Ну естественно, рассказали! — выдохнула я. — А вы хотели выставить людей отвратительными убийцами, которые устраивают геноцид на потребу своей черной душе? Забыв при этом упомянуть, что огромное число сумасшедших оборотней по всей стране жестоко убивают и жрут людей?

В это время мы вошли в какой-то узкий переулок, который неожиданно вывел нас… на рынок! Обычный человеческий рынок. С утра здесь было еще не так много народу, но возле торговых палаток суетились продавцы, на прилавках красиво лежали продукты, галантерея, одежда, украшения и разные безделушки.

У меня глаза разбегались, так хотелось все рассмотреть. Но все же разговор был важнее.

— Елена, — проговорил мужчина, вдруг резко остановившись у самого входа в торговые ряды. Его лицо было хмурым, полные губы плотно сжаты.

Блин.

Опять я смотрела на губы.

— Разве вам не известно, что плохими могут быть отдельные личности, но не весь народ? Разве вам не доводилось слышать, что нельзя судить по сотне людей о тысяче? По тысяче о десятке тысяч? Это ошибка. Среди любой расы есть плохие и хорошие. Среди людей маньяков не меньше, чем среди оборотней.

— Точно? — выдохнула я. — А как быть с тем, что бояться нужно каждого из вас, ведь неизвестно, кто уже перешел на сторону Кровавого клана… а кто еще нет?

Честно говоря, я не хотела прибавлять последнюю фразу. Правда не хотела повторять слова Ольтера о том, что жажду человеческого мяса может приобрести каждый оборотень. Стоит лишь раз попробовать… Я боялась произносить это вслух, потому что не хотела верить, будто Ранфер или Тилья способны превратиться в чудовищ таким образом. Это означало бы, что люди правы в своей ненависти. Каждый полуволк — бомба замедленного действия. Каждый — потенциальный убийца.

Но от этих мыслей в моей голове было уже не скрыться.

Я отвернулась, чтобы не смотреть на мужчину. Чтобы не показывать ему, как меня беспокоит это.

Но где-то на периферии зрения я видела, как челюсти Ранфера сжались, глаза полыхнули огнем. А затем он неожиданно резко схватил меня за плечи и придвинул к себе. Схватил пальцами подбородок, жестко приподняв его вверх и заставив посмотреть на себя.

Глаза в глаза.

Сердце застучало ошеломляюще быстро.

В висках пульсировало.

Я чувствовала жар его тела. Снова так близко, словно мы не просто знакомые. Словно… Все не так, как кажется.

Я не могла оторвать взгляда от его горящих глаз. В них пылала ярость, какое-то темное отчаяние. Но лгать себе было невозможно: мне нравилось даже это. Этот гнев, заставляющий его быть так близко ко мне. Сжигающий его ледяную броню надменного куратора и профессора.

— Скажи мне, Лена, — прорычал он сквозь зубы, снова переходя на имя вместо “студентки Алексеевой”, — если ты попробуешь человеческое мясо, что с тобой станет?

— Меня вырвет, — без запинки ответила я, чувствуя, как жар его тела перетекает в меня от ладоней в предплечья. Струится по венам, жжет внутри. Чувствуя, как его ярость воспламеняет что-то и во мне.

— Вот и меня вырвет, Лена, — выдохнул он. — Оборотни мало чем отличаются от людей. Да, у нас есть дикая, животная форма. Но она служит защитой. Как волки, мы столь же разумны. Ни один оборотень в здравом уме не станет жрать человека. Или оборотня.

Я слушала его, широко распахнув глаза. И все же не могла поверить до конца.

— А в нездравом?

— А в нездравом и людей полно встречается, — жестко ответил он. — Не стоит обольщаться.

Мне нечего было на это сказать. Особенно сейчас, когда он продолжал держать меня, а его дыхание вдруг стало тяжелее. Я как специалист по профайлингу в аэропорту внезапно начала отмечать каждое изменение в его поведении и внешности. Выхватывать их, как голодный зверь.

Потемневшие глаза, напряженные мышцы.

Вдох-выдох. Быстрее, чем прежде.

Короткий, словно ворующий взгляд, скользнувший к губам…

От этого взгляда будто молния прошила меня насквозь.

Я резко втянула ртом воздух, чувствуя, что задыхаюсь.

И, конечно, в этот момент я не смогла сказать Ранферу, что, действительно, и среди людей есть множество жестоких маньяков. Есть монстры, каких сложно придумать нарочно. Но, в отличие от людей, у оборотней был целый клан каннибалов-убийц. И этот клан с каждым годом лишь увеличивался. В этом была принципиальная разница.

К сожалению, моя голова в тот момент была занята совсем другим. Я думала, как не показать мужчине, что от волнения у меня начали дрожать руки. Что щеки горят так, словно я полдня гуляла по городу с платьем, заправленным в трусы.

К счастью, сам Ранфер, наконец, отпустил меня, заведя на рынок.

— Мы хотим тут что-то купить? — поинтересовалась я, маскируя собственное волнение.

В груди все еще громко стучало. А еще я чувствовала то самое неприятное ощущение, что предшествовало прошлому магическому приступу. Под кожей стало болезненно горячо. Но я продолжала идти вперед, надеясь, что скоро это пройдет так же, как и в прошлый раз. Но, увы, надеждам не суждено было оправдаться.

— Не совсем, — уклончиво ответил мужчина, и по нему было видно, что он уже пришел в себя. А может, с ним и вовсе все было в порядке, а остальное — лишь моя больная фантазия. — На самом деле мы идем к озеру, где попробуем узнать, какой у тебя преобладающий тип магии. А вот по пути сможем кое-что увидеть.

Я внимательно смотрела по сторонам, пытаясь понять, что же это за “кое-что”. И единственное, что замечала, — это отношение к Ранферу окружающих людей. Тех, кто его узнавал. Некоторые продолжали шарахаться как от чумы, некоторые кривились, но были и те, что нарочно скалились и поворачивались к нему всем телом, уперев руки в бока. Словно показывали свою готовность вступить в схватку.

Мужчина на всех одинаково не обращал внимания. Кроме того, несмотря ни на что, нам уступали дорогу, и никто, ни один из вышеперечисленных не смел произнести ни одного грубого слова. Словно все разом онемели. Хотя я и видела, как плотно они сжимают губы. Им явно было что сказать.

В какой-то момент мы остановились около вещевой лавки. Хозяин дружелюбно улыбнулся нам обоим.

Я подумала, продавец, вероятно, не знает, кто перед ним. Он широко распахнул руки и проговорил:

— У меня великолепный товар, вам, бесспорно, понравится. Для такой прекрасной девушки я даже готов сделать скидку! Что вас интересует? Отличные сумки из кожи питона и забруйской кобры, ремни, ключницы, портмоне и кошельки! Есть муфта из кролика и лисы, варежки из овчины и соболя. Скоро зима, не стоит ли купить вещи заранее? Через пару месяцев все подорожает, помяните мое слово!

Я перевела непонимающий взгляд на Ранфера. Все еще было неясно, что мы тут делаем. Но он сложил руки на груди, отчего его бицепсы стали выделяться сквозь одежду, и невозмутимо слушал.

— А… что у вас есть еще? — спросила я тогда, чтобы заполнить паузу.

— О, я вижу, вы ценители редкостей! — с хитрой улыбкой потер ладонями хозяин, затем развернулся и указал рукой на стенд позади себя. И тут я увидела то, на что прежде не обращала внимание. Хотя это было на самом виду.