Стажер магического сыска (СИ) - Blinddog Alexander

— Вы к супу пирожки берите. Или сразу к биткам из курицы приступите? Тогда зелёный горошек и всенепременно салат положите, — посоветовала Анна, принимаясь за суп.

— Благодарю. Начну с супа, пожалуй, — Глеб попробовал первую ложку и сам не заметил, как опустошил тарелку, а все та же прислуга молча наполнила её ещё раз, не забывая подкладывать пирожки.

Второе тоже исчезло, точно и не было. Глеб, пожалуй, впервые ел такую вкусную еду, не похожую ни на что из того, что он пробовал и в этом и в своём мире.

— Пунш мороженный из морошки попробуйте. Крайне рекомендую, — заявил Порфирий, запрыгивая на свободный стул и облизываясь так сладко, что стало ясно, тунец уже съеден. — Прентаньер откушали? А биточки пожарские из кур? Согласитесь, уж больно они замечательные, я еще филе из судаков, да с белыми грибами уважаю, и вам крайне советую, ежели до тюрбо с густым соусом доберётесь или, скажем, ростбифа. То тоже вкушайте не задумываясь, я плохого не посоветую.

Глеб только кивнул, соглашаясь с котом. Он бы попросил ещё порцию котлет, да и салата, но ощутил, что лопнет.

— Пейте кофий и едем, — велела Анна.

Сама он уже поднялась из-за стола, и Порфирий Григорьевич тут же вытаращился на Глеба, как на прокаженного.

— Встань, дубина, когда дама поднялась, — зашипел он видя, что тот не понимает его намёков.

Глеб послушно вскочил со своего места, стул с грохотом упал и Анна, усмехнувшись его неловкости, прошла мимо, холодная, как снежная королева. Глеб проводил её взглядом. Он помнил, как дрожал голос начальницы, пока его врачевал Айболит. Что же, не такая уж она и ледяная, какой хочет казаться. Впрочем, всё это было не важно. Впереди их ждала работа. Глеб очень надеялся, что в неё входит арест этой мрази Морозова, который едва не прикончил его в лесу.

Без сюртука и пальто Глеб наверняка бы замёрз, по осенней непогоде, но Анна Витольдовна села за руль. И он, устроившись рядом, захлопнул дверь, порадовавшись наличию машины.

Пока паромобиль петлял по городским улицам, Анна хмурилась, видимо принимая некое решение.

— Учтите, Буянов, говорить с начальником буду я, а вы стойте и кивайте, ясно?

— Конечно. Что же тут непонятного, — согласился Глеб. — Я так обычно и делаю.

— И вот эти ваши реплики, оставьте при себе. Ситуация и без того неприятная, так что лишние причуды нам не к чему.

— Как скажете, вот только убить-то меня пытались, — напомнил Глеб.

— Об этом я тоже сообщу, не беспокойтесь.

Глеб хотел было ответить, но машина уже остановилась у околотка и Анна стремглав покинула паромобиль и, привычно звонко стуча каблуками, вошла внутрь.

Глеб догнал ее уже у двери старшего инспектора. Анна коротко взглянула на него, выпрямилась еще сильнее, чем прежде и громко постучала.

Не дожидаясь приглашения, Анна Витольдовна зашла в кабинет и остановилась напротив стола, за которым сидел невзрачный тип. Лысина его поблёскивала в свете лампы. Маленькие усики, смешно закрученные вверх и явно напомаженные, точно прилепили к лицу на скотч. Увидев Анну, он недовольно выпятил нижнюю губу.

— С чем пожаловали, госпожа Воронцова?

— С неотложным делом. Я прошу выдать ордер на арест фабриканта и торговца Морозова, по обвинению его в попытке убийства моего подчинённого, Буянова Глеба Яковлевича, а так же по подозрению оного в причастности к похищению дочери губернатора Елизаветы Михайловны Шмит, — с ледяным спокойствием произнесла Анна.

Глава 14

Фраза, произнесённая Анной, возымела эффект взорвавшейся бомбы. Глеб ни разу не видел, чтобы человек так менялся в считанные секунды, но вот, пожалуйста. Лысый открыв рот побледнел. Потом, выпучив глаза, покраснел и наконец, точно не определившись, пошёл пятнами.

— Что! — пискнул он, откашлялся и заорал теперь уже во весь голос. — Что вы сказали? Ордер, на арест? Морозова? Вы что, Анна Витольдовна, не в себе? Может переработали или ещё что этакое, — он махнул рукой в воздухе, — женское?

Теперь пришла очередь Воронцовой принимать удар. Шумно выдохнув, она сжала кулаки и, стараясь держать себя в руках, произнесла:

— Вы не ослышались, именно этого я и требую. Для этого есть причины и факты, Василий Николаевич.

— Факты, хм, факты, — забормотал начальник, поднялся из-за стола, снова сел и ещё раз встал, затем дёрнул головой так, что хрустнуло, уставился на Анну. — Что же, давайте ваши факты, я слушаю.

— У губернатора исчезла дочь, вероятно похищена, мы думаем… — начала было Анна, но Василий Николаевич её перебил.

— Вы себя слышите? «Вероятно»! «Мы думаем»! Где заявление о похищении? Где, я вас спрашиваю? Или вашего слова более чем достаточно? А вот и нет, уважаемая, — Василий достал большой клетчатый платок и промокнув лысину бросил его на стол. — Нет, если такое ужасное, а оно ужасно, преступление имеет место быть, так отчего же Михаил Германович не явился к нам, не написал заявление? Ну? Что скажете?

— Он опасается за жизнь дочери и потому не хочет привлекать полицию, — пояснила Анна, — а всё потому, что у Морозова…

— Да что вы заладили, как сорока. Морозова, Морозова. Что вы вообще привязались к этому уважаемому человеку? Или вам старые обиды спать не дают? Так пойдите, да обсудите их лично, а не тащите своё грязное бельё сюда, — он хлопнул ладонью по столешнице, — в мой кабинет!

Глеб насторожился, похоже, между Анной и Морозовым имелись давние связи, на которые сейчас не двояко намекал лысый. Впрочем, и без этих тайн разговор принял совсем не тот оборот, на который он рассчитывал.

После таких слов начальника Анна дёрнулась, как от пощечины. Глеб видел, как она закусила губу, но не отступила. Хотя хлопни она сейчас дверью, он бы не удивился. Кому приятно, когда вот так тычут носом, как нашкодившего щенка, да ещё и переходят на личности?

— Морозов покушался на жизнь моего подчинённого Буянова, — тихо произнесла Анна. — Он и его свора едва его не убили, и уж это точно не имеет отношения к прошлому, как бы вам того не хотелось.

— Буянов это новенький, да? — Василий Николаевич смерил Глеба презрительным взглядом. — Вы, Буянов, на свободе ходите только потому, что за вас Анна Витольдовна просила. Помощник ей, дескать, крайне необходим. Сослали бы вас в Сибирь, за убийство на дуэли, и вся недолга. Родственники покойного Бакунина мне всю плешь проели, по вашей милости. Прекрасное у вас начало полицейской карьеры.

Он сердито махнул на него рукой и снова повернулся к Воронцовой.

— Вы не пытались объяснить своему подчинённому, что на службу положено являться в приемлемом виде, а так он выглядит будто только что с сеновала.

— Он так выглядит, потому как его одежда вся в крови, а за свежей он заехать не успел, сразу же направился на службу.

— Ну, это безусловно оправдывает вашего протеже. А скажите на милость, как же так вышло, что господин Морозов якобы в вас стрелял? — лысый прищурился.

Глеб взглянул на Анну и дождавшись когда та кивнет, разрешая ответить, доложил:

— Следил за возможными преступниками в надежде узнать, где они держат похищенную девицу Шмит.

Василий Николаевич поперхнулся, снова выпучил глаза и затрясся так мелко, что Глеб подумал, как бы мужик не помер прямо тут. Увы, начальник оказался не из слабаков, едва к нему вернулся дар речи, как он зашипел:

— Следили за господином Морозовым? Потому что вам что-то пришло в голову? Следили без моего разрешения? Без приказа? Следили в одиночку, просто так? Да знаете что? Я вас обоих сейчас уволю, да что там уволю, я вас за решётку упеку, за преследование важного и значимого для нашего города человека! Следили, ха! Жаль, очень жаль, что вас не пристрелили на месте, господин Буянов. Возможно, это было бы более логичное завершение вашей карьеры, чем-то, что случится теперь.

— Прошу прощения, Василий Николаевич, но мне сейчас показалось или вы намекаете, что я и мой подчинённый плохо выполняем свою службу? — уточнила Анна.