Цель оправдывает средства (СИ) - Сергеевич Илья

Энакин не раз ловил себя на мысли, что Совет искусственно пытается ограничить его силу. Замедлить стремительный рост его карьеры и славы. Поставить его в один ряд с теми, кто не добился больших успехов на военном поприще. Канцлер прав — несмотря на всю свою мудрость, Йода и другие магистры, просто не могут идти в ногу со временем, держась за отголоски прошлого. Будь Йода более прозорлив, он, Скайуокер, сидел бы среди членов Совета, но никак не выскочка-Доуган. Произойди это, и никто бы из магистров не посмел лишить его ученика.

— Вы правы, — со вздохом произнес Скайуокер. — Совет не может или не хочет слышать вас. А ведь именно единение в столь тяжелый для Республики час, могло бы привести нас к скорейшей победе. Я должен быть среди членов Совета!

— Досадно видеть, что Совет не хочет оценить по достоинству твои таланты, — с искренним огорчением произнес Палпатин.

— Если бы я знал почему, — сокрушенно произнес бывший раб. — Все больше я чувствую, что в Ордене я словно чужой. И, неудача с падаваном, лишь усилила наши разногласия с Советом.

Он встретился взглядом с Палпатином, на лице которого царило выражение, которое канцлер использовал, чтобы показать своему другу, что ответ, который он ищет, уже есть у него. И лишь страх того, что его мысли могут оказаться правдой, не позволяет юному джедаю самому произнести это. Но, не в присутствии канцлера. Не после всего того, что он пережил за этот год войны.

— Совет… — Энакин почувствовал, как у него свело горло. — Они знают что-то про Силу, и скрывают это от меня.

Палпатин облегченно выдохнул. Как делал всегда, когда хотел дать понять, что его друг озвучил именно то, о чем набуанец и хотел ему сказать. Энакин с горечью подумал о том, как бы все было просто, если б Палпатин обладал чувствительностью к Силе. Несмотря на свой статус рыцаря-джедая, он бы отдал все на свете, чтобы стать его учеником и познать хоть часть его мудрости.

— Тебе не доверяют, Энакин, — с сочувствием произнес Палпатин. Скайуокер вздрогнул, смущенный тем, что канцлер вот так просто озвучил его сокровенные мысли. — Они видят твое будущее, и знают, что ты обретешь такую мощь, которая им неподвластна. Тебе следует прорваться через завесу… недоверия, которой джедаи окружили тебя. Я верю, что это в твоих силах.

— Не уверен, что у меня это получится, — покачал головой джедай. — Я чувствую, что после неудачи с Асокой, Совет еще больше подозрителен ко мне. Они хотели, чтобы я научился ответственности, сопереживанию, оказали мне большую честь, передав ее под мое покровительство. И, я не справился…

— Уверен в этом? — С толикой интриги поинтересовался Палпатин.

— Что вы имеете в виду? — Сглотнул подступивший к горлу ком Скайуокер.

— Ты коришь себя за неудачу с ученицей, считая, что именно на тебе лежит вина в ее провале, — терпеливо пояснил канцлер. — Но, разве ты не задумывался о том, что быть может, она не прислушивалась к твоим наставлениям не потому что ты плохой учитель — в последнее я ни за что не поверю. Быть может она — неспособная ученица? Можно провести годы, обучая гунгана основам пилотирования звездолета, но он все равно врежется в болото.

— Вы действительно так думаете? — Палпатин озвучил мысль, которая терзала его, словно коррозия дюрасталь. Но, если сам Энакин даже думать боялся в подобном ключе, вспоминая все то, что они пережили вместе, то Верховный канцлер озвучил самую суть его душевных терзаний. И от этого словно камень с души упал. Ведь это не его слова, а человека, безмерно далекого от Силы. И раз он пришел к такому выводу, не может ли это быть действительностью? — Я… задумывался об этом.

— Мудрость твоя воистину велика, — улыбнулся Палпатин. — Но, надеюсь, то что я скажу тебе, останется только между нами?

— Да, конечно, — горячо подтвердил свое намерение оставить содержание беседы с канцлером в тайне Энакин.

— Размышляя над тем, что ученица не была способна к пониманию твоих уроков, я задумался, а не кроется ли в этом какой-то больший, глубинный смысл?

— Что вы имеете в виду? — Похолодел Скайуокер.

— Насколько мне рассказывал мастер К’Баот, каждый джедай сам выбирает себе ученика, — припомнил Палпатин. — Так по какой причине Совет навязал тебе Асоку Тано? Почему пошел на столь грубое нарушение собственных традиций?

Энакин промолчал. Как же он сам до этого не додумался все это время? Почему даже на мгновение не озадачился этим вопросом.

— Я… не знаю…

— Где же твое чутье, мой мальчик? — Ласково, но в то же время суровым тоном спросил Палпатин. — Ответ на поверхности. И если даже я его вижу, то ты с твоим потенциалом должен был догадаться сразу же…

— Наверное я не так мудр, как вы думаете, — попытался увильнуть от ответа Скайуокер. На самом деле, ему хватило и минуты, чтобы понять, какова же была истинная причина появления Асоки в его жизни.

— Энакин, — миролюбиво произнес Палпатин. — Тогда, на Набу, когда я пообещал следить за твоими успехами, и после, когда ты впервые пришел ко мне за советом, ты помнишь, что я попросил у тебя?

— Никогда не лгать вам, — сглотнул накопившуюся во рту слюну джедай. Как он мог, так долго скрывать от канцлера тайну своей свадьбы… Он отвратительный друг и неправильно продолжать хранить эту тайну!

— Вот именно, — кивнул Палпатин. — Но, не забывай, что есть разница между ложью и сохранением своих собственных секретов. Какими бы мы ни были друзьями, но, я не раскрою тебе всех секретов Республики, а поверь, мне порой этого так хочется. Но, сейчас, ты пытаешься обмануть меня, сказав, что не получил ответ, который на самом деле уже в твоем разуме. Неужели я такой плохой учитель?

— Нет, канцлер, — Энакин почувствовал свою вину за эту детскую попытку скрыть от своего друга истину. Шумно выдохнув, он добавил. — Вы правы. Я знаю ответ, почему Совет определил мне Асоку в падаваны.

— И ты готов озвучить его для меня? — Прищурившись, спросил набуанец.

— Да, — тихо ответил Скайуокер. — Совет дал мне непослушного падавана, чтобы она подвела меня. И тем самым, они могли бы уверить меня в моих собственных слабостях, как джедая и дальше сдерживать рост моих сил.

— Чудно, — Энакин уловил легкое удовольствие, исходящее от канцлера. Но, отнес его к гордости наставника за своего ученика, разрешившего сложную задачу. — Понимание причины — первый шаг к исправлению ситуации. Если ты хочешь добиться большего — ты должен поступать так, как считаешь нужным. И никто — ни Совет, ни джедаи, ни Оби-ван, не должны вставать у тебя на пути.

— Я… понимаю, ваше превосходительство, — Энакин почувствовал себя вновь учеником, которому наставник читает лекцию. И, если занятия Кеноби вызывали лишь скуку, то мудрость канцлера — восторженное восхищение.

— Как и в битвах, потерпев неудачу в первый раз, ты не должен сдаваться, — продолжал говорить с ним сильным, волевым тоном Палпатин. Энакин, впитывая его слова, сидел молча, уставившись в одну точку. Со стороны могло показаться, будто он впал в какой-то джедайский транс, но это было не так. Скайуокер не мог позволить себе хоть как-то отвлечься от впитывания совета своего истинного наставника. — Граф Дуку, бывший ученик Йода, пошел против Ордена. Но, разве гранд-мастер прекратил обучать юнлингов?

— Нет, — эхом ответил Энакин.

— Раз ты потерпел неудачу с одним падаваном, которого тебе навязал Совет, чтобы замедлить твой прогресс, должен ли ты оставить попытки воспитать в Ордене хотя бы одного джедая, способного думать своей головой, а не зашоренными догмами джедаев?

— Нет…

— Тогда почему ты до сих пор не подыскал себе ученика, чьи взгляды будут тождественны твоим?

— Я не уверен, что в Ордене есть кто-то подходящий…

— В самом деле? — Удивился Палпатин. — Мне говорили, что на Джабииме ты спас падавана, которая, как и ты, не верит в проницательность Совета, а предпочитает думать своей головой.

— Обри Уин? — Удивленно уточнил Скайуокер, совсем не удивляясь тому, что канцлеру известно это имя. — Но, она слишком близка к Темной стороне, поддается эмоциям…