Убийство в приграничном замке - Волковский Андрей

– А не много ли ты себе позволяешь? – Старая госпожа нахмурилась, и Скай почти услышал, как она сожалеет о том, что уже немолода. А иначе живо расправилась бы с наглецом.

Видно, сама мысль о том, что ее, старую лису, могли обмануть, задевала Арну за живое. А тут еще и свидетель, да притом чужак.

– Скажите, госпожа, какой именно результат вас интересовал?

– А это не твое дело, мальчик. – Арна вздернула подбородок и поджала губы. – И вообще у меня расписание: сейчас я должна выпить свой сбор и лечь спать. А не выслушивать какие-то глупые и лживые оскорбления.

С этими словами она встала и прошла к небольшому столику в углу комнаты. Взяла стоящий на нем бокал и громко спросила:

– Где мой сбор? Почему он не месте, Лисси?

– Прошу прощения, госпожа! – Из-за двери, ведущей, по-видимому, в спальню, высунулась пожилая служанка и добавила: – Уже несу. Простите, простите, госпожа!

Скай решил, что глупо сидеть и смотреть, как старая леди пьет свой напиток и готовится лечь спать. Глупо и несколько неприлично. В любом случае она, кажется, не намерена продолжать разговор. К тому же она и не отрицала того, что посылала деньги Крею, так что, в общем-то, их дело сделано.

Волшебник встал со стула и пошел к выходу.

– Вот и ваш отвар, госпожа, – виновато сказала служанка у него за спиной. – Сейчас налью, погодите немного.

В дверях Ник, как полагается помощнику, пропустил вперед господина, хотя стоял ближе к выходу. Скай уже вышел в коридор, но травник отчего-то медлил.

Волшебник заглянул в приоткрытую дверь и обнаружил помощника замершим у проема.

– Ник! Что-то случилось?

– Пахнет знакомо, – произнес Ник. – Лимонник, степной цветовик, мелисса…

Он вдруг развернулся и метнулся ко внутренней двери. Скай помчался следом.

Ник ударил госпожу по руке и крикнул:

– Не пейте! Подкопытень!

Служанка испуганно ахнула.

Темный ароматный отвар разлился по подолу платья и по ковру. Выражение лица у старой госпожи сделалось совершенно непередаваемым

– Где подкопытень? – спросила Арна, приподняв брови.

Голос ее звучал почти спокойно, только чуть ниже обычного.

– В вашем напитке, – ответил Ник, глядя на пятно на ее подоле.

– Не может такого быть! – отрезала старая госпожа.

Затем распорядилась:

– Лисси, позови Каила.

Приоткрыла дверь спальни и сказала чуть громче:

– Матильда, сходи за Торном. Живо!

Из спальни выскочила совсем юная служанка и стрелой метнулась к выходу. Следом за ней, что-то бормоча себе под нос, удалилась и Лисси.

В комнату заглянул встревоженный Пит, ожидавший друзей за дверью, но Скай успокаивающе кивнул ему: мол, все в порядке.

Арна же вновь уставилась на чужаков. Взгляд женщины выражал подозрение, презрение и недоверие.

– Откуда в моем вечернем сборе подкопытень?

– Не знаю, госпожа, – покачал головой Ник.

– Не стану спрашивать, что еще в нем есть. Это несложно узнать при желании.

– Я никогда не пытался нарочно узнать, что есть в вашем напитке, – по-прежнему не поднимая глаз, сказал травник.

– Кто тебя знает? – поджала губы женщина.

– Я знаю, – веско произнес Скай.

Повисло молчание. Наконец хлопнула дверь, и в комнату госпожи ворвался Торн.

– Что тут происходит? – сердито пророкотал он.

– Травник утверждает, что в моем напитке яд, – проговорила Арна.

– Что еще там есть? – спросил лорд, кинув взгляд на Ника.

Тот перечислил:

– Лимонник, степной цветовик, мелисса, лаванда, ромашка, белолистный клевер. И подкопытень.

– Все верно? – Лорд перевел взгляд на служанку, примчавшуюся следом за ним.

– Да, господин, – пискнула она, побледнев.

В комнату неслышно прокрался встревоженный Фларинен в сопровождении служанки. Обвел взглядом присутствующих, увидал госпожу Арну и, прижав руки к груди, осел в ближайшее кресло.

Торн подошел к лежащему на ковре бокалу. Наклонился и обнюхал пятно.

– Кто готовил отвар?

– Я, – ответила все та же служанка, бледнея еще больше.

– Я лично проследил… – пролепетал распорядитель.

– Глупости, Торн… – начала госпожа Арна, но их обоих прервал приход лекаря.

Каил ворвался в опочивальню госпожи с перекошенным лицом, но, увидев Арну, с облегчением выдохнул и сказал:

– Придушу Лисси! Она сказала, что госпожу отравили. Уф…

На травнике было светлое бесформенное одеяние – видимо, тревожные новости выдернули его прямо из постели.

– Никто меня не травил, – раздраженно пожала плечами Арна.

– Ник говорит, что тут подкопытень, – пояснил Торн, указывая на бокал.

– Так, сейчас проверим. То есть я-то в Нике не сомневаюсь, но чтобы ни у кого никаких сомнений не осталось, сделаем вот что.

Он сунул руку в широкий карман ночного одеяния и вытащил мешочек из темной ткани.

– Тут у меня совиная соль – сварил немного на досуге. Сейчас я отсыплю немного в бокал, и, если в нем есть подкопытень, остатки жидкости начнут пузыриться и бурлить.

Торн поднял бокал и поставил на столик. Все затаили дыхание. Едва крупинки алхимической соли коснулись остатков отвара, как он зашипел, забулькал и пошел пузырями, точно закипев.

Лорд окончательно помрачнел.

– Тот, кто покусился на мою мать, на свою госпожу, ответит за это! – тяжело произнес он. – Мать, ничего не пей и не ешь без проверки.

– Ты тоже, – вставил Каил.

Торн мрачно покосился на него и отрезал:

– Я вообще есть не буду, пока не выясню, с кого спустить шкуру. Фларинен, хватить дрожать! Да соберись ты! Сколько можно трусить – я найду преступника. Оставьте нас. Все.

Фларинен, служанки, Каил, а за ним и Скай с Ником покинули опочивальню госпожи. Травник быстро ввел Пита в курс дела.

Тут же их перехватил лекарь:

– Спасибо вам. Вы ведь спасли госпожу.

– Это все Ник. Он почуял отраву.

– Я благодарю тебя от всего сердца, – церемонно поклонился Каил, прижав руки к сердцу. – Уверяю, Торн тоже выразит свою признательность. Но чуть позже.

– Сейчас важна не признательность, а то, как подкопытень попал в бокал госпожи, – ответил Ник.

Лекарь кивнул.

– Ты прав. Потому пока прошу вас немного подождать. Когда Торн поговорит с матерью, мы вернемся в комнату и обследуем посуду и вещи госпожи Арны.

Ни Скай, ни Ник не возражали.

Торн беседовал с матерью долго: не меньше половины свечи. Но наконец дверь спальни открылась, и мрачный, как грозовая туча, лорд вышел наружу.

– На рассвете собираемся в Большом зале, – на ходу известил он лекаря.

– Понял. Пока осмотрю госпожу и изучу посуду, – отозвался тот.

Торн кивнул и вышел в коридор.

Скаю и Нику пришлось подождать еще немного, пока Каил убедится, что с госпожой все в порядке. Потом дверь спальни приоткрылась, и они приступили к изучению бокала, еще теплого ковшика с длинной ручкой, из которого Лисси наливала отвар, кувшина с ледяной водой и ложки для размешивания отвара.

Скай подкопытня не чуял: собственный запах вечернего сбора старой госпожи был густым, терпким и насыщенным. Так что обнюхивать посуду пришлось Нику. Сама госпожа Арна уселась на стул и внимательно следила за тем, что делает травник. То ли все еще не верила в то, что ее пытались отравить, то ли просто привыкла следить за всем, что творится в ее замке.

Не прошло и десятой части свечки, как травник и лекарь сошлись на том, что яд был в ковшике, в котором готовили отвар. Крупинка совиной соли подтвердила их подозрения.

Каил взялся допрашивать служанку, готовившую отвар:

– Матильда, я знаю, что ты не пыталась отравить госпожу, – убеждал он бледную перепуганную служанку. – Но кто-то хотел навредить госпоже Арне. Вспомни, все ли было в порядке на кухне, когда ты готовила отвар? С травами, с посудой? С кухарками?

– Все… все было как всегда… – глотая слезы, пробормотала служанка.

– Кто заходил на кухню, пока ты там была?

– Поварята туда-сюда бегали. Господин распорядитель заглядывал, но он всегда приходит в это время проверить, все ли хорошо. Госпожа Розалинда с господином Рортом заходили за сладким. Служанка госпожи Адалинды забирала фрукты. А, еще господин Олет приходил за… ой, не помню зачем. Никого постороннего не было!