Между добром и злом. Том 4 (СИ) - Кири Кирико

Надо ещё раз.

Что самое сложное в подобном? Что самое сложное в транспортировке любого груза, особенно того, что запрещено? Кондрат мог сказать однозначно — логистика. Если простыми словами, то полный путь от поставщика до получателя, включая планирование, транспортировку, контроль товара и хранение.

Если верить карте железнодорожных путей, то почти вся империя покрыта ими, от запада до востока, от севера до юга. Это самый логичный способ доставки груза. Поезд мало кто будет останавливать и проверять весь состав. Если знаешь, что там везут что-то запрещённое, то конечно, его разберут до винтика. Но все поезда и составы ты не разберёшь, иначе встанет вся транспортная сеть.

Плюс, чем шире цепочка, тем безопаснее. Груз разбивают на части и ввозят разными путями. Перехватят одну поставку, вскроют одну цепочку, но все остальные станутся в безопасности. И тем не менее, везти на телегах через всю страну? Конечно, будь тут автобаны и машины, вопрос бы резко менялся, но здесь до сих пор передвигаются на телегах и сколько таких телег потребуется, чтобы незаметно на них провести ящики? Сотни, а то и тысячи. Должны быть перевалочные пункты, должны быть склады и так далее — цепочка выйдет очень сложной, и учитывая её секретность, очень рискованной.

Кондрат сомневался, что тот, кто за этим стоит, стал бы так всё усложнять. Скорее всего, оружие собирается с какой-то области, свозится в одно место, как его называют, консолидированный склад, откуда грузят и довозят самым надёжным способом до места назначения. Поездом.

Или нет? Не поездом?

Допустим, из соседних регионов ввозят телегами, потому что близко, а что насчёт герцогства Вёлтенберга, где они перехватили два ящика? Один поезд будет идти чуть ли не неделю. На телегах это может растянуться на недели, если не месяцы.

То есть, если из ближайших могут доставлять телегами, то из дальних точно воспользуются поездом, просто потому что остальное слишком трудозатратно.

Хорошо, часть груза везут поездом. По большей части, из отдалённых областей. Но ввозить в город крупными партиями слишком рискованно. Всё же перехватить один ящик — обычное преступление. Перехватить крупную партию — громкое дело, угрожающее безопасности. Следовательно, их будут разбивать, чтобы ввозить малыми частями, что безопаснее. Там один ящик, там другой и так до бесконечности. И если с телегами из соседних областей понятно, как это действует, то что с поездом?

Кондрат сомневался, что их ввозят крупными партиями прямо в столицу. Они не заметили каких-то подозрительных телодвижений, когда следили за ними, да и на приёмке склада сразу зададутся вопросом, что за ящики без пометок. Это, не говоря о том, что перехватить такую большую партию очень просто, и это поднимет переполох, чего зачинщик не хочет.

Значит их должны выгружать где-то заранее, на какой-то перевалочной станции, чтобы потом ввозить малыми долями.

То есть на поезде прямо в столицу они вряд ли будут доставляться. Их должны будут выгрузить где-то и потом уже отправить частями в город, что обезопасит всё предприятие. Перехватят одну телегу, другие доедут.

Получается следующее. С ближайших областей могут привозить на телегах. С дальних на поезде, после чего выгружают заранее и так же частями ввозят, избегая крупных партий, которые легко перехватить, и складов, на которых оружие найдут.

Как понять, где именно выгружают?

— Дайлин.

— А? — оторвалась она от документов.

— Рядом с той деревней, Ривунтар, откуда погибшая девушка, есть станции?

­— М-м-м… не знаю, надо посмотреть.

— Посмотри.

— Сейчас?

— Да.

— Ладно… где-то у них были тут карты…

Она начала обходить помещение, роясь в шкафчиках, после чего и вовсе обратилась к управляющему. Тот с готовностью предоставил им карту, которую Дайлин разложила на одном из свободных столов.

— Та-а-ак… да, есть одна станция, небольшая, вот здесь, — ткнула она пальцем. ­— У соседней деревни, откуда был мальчишка.

Кондрат сам наклонился над картой.

Мельница находилась как раз поблизости. То есть, в относительной доступности. А четвёртый этаж мог вместить в себя достаточно много ящиков, Кондрат помнил размер того места. Возможно, это и было распределительный склад оружия. Выгружают из поезда, отвозят на мельницу, где уже по частям завозят в столицу разными путями. К тому же, если верить карте, та ближайшая станция стояла на основной южной железнодорожной дороге.

Как раз, не ввозя крупную партию в столицу через склады, где всё бы скрылось. Безопасно и просто.

То есть тот терминал участвовал в этой схеме, а значит им следовало наведаться туда.

Глава 21

— Собирайся, мы едем на ту станцию, — произнёс Кондрат.

— Сейчас? Когда мы только начали проверку?

— Здесь мы всё равно сейчас здесь ничего не найдём, поэтому пусть ей займутся остальные. Как мы успеем съездить туда и, если что-то выясним, вернуться обратно и проверить по документам.

Дайлин бросила взгляд на карту, после чего посмотрела на Кондрата.

— Думаешь, мы действительно там что-то найдём?

— Не проверим, не узнаем.

— С чего ты взял, что она вообще в чём-то участвует?

— Идём, расскажу по дороге, чтобы не тратить время.

Они вышли из офиса, передав обязанности другим сыщикам, которые недовольным взглядом проводили эту парочку. После всеобщей мобилизации сил на проверку Транс-Ангар по специальной службе ходило недовольство, что помимо своих дел, они должны заниматься ещё и этим. А сейчас эта парочка, что сама заварила эту кашу с проверками, убегают, перекидывая всё работу на остальных.

Но Кондрата мало интересовало, что там думают другие. Он пришпорил коня и на ходу объяснял Дайлин, как по его предположению перевозят оружие. Чем оно было подкреплено? Расположением станции, мельницей, логикой, логистикой, чутьём и банальным удобством.

— Знаешь, я могу найти тысячу причин, почему ты не прав и почему мы зря теряем время, — произнесла Дайлин, — но так и быть, доверюсь твоему чутью.

— Спасибо, — кивнул он.

— И тем не менее, я не уверена, что там мы что-то найдём, — добавила она.

— Иногда достаточно просто опросить людей и взглянуть на документы, чтобы всё понять, — ответил Кондрат. — Железнодорожные станции не относятся к компании Транс-Ангар никак, и если на складах всё же кто-то занимается подделкой документов, то…

— То на станции тоже могут этим заниматься, так как они в деле и все там куплены, — фыркнула она. — И подгонять они будут всё под одно число, и ничего мы там не найдём.

— Да. Но есть и другие документы. Железнодорожные пути принадлежат империи, не частным лицам, а если точнее, то императорскому двору. А значит у них есть свой отдельный учёт. Можно подделать документы на складах, можно подделать на станции или даже парочках, но их нельзя подделать в главном управлении. Поэтому где-то они точно не будут совпадать, и нам нужно это несовпадение, чтобы положить всех лицом в пол.

Станция располагалась рядом со второй деревней. Если проследить путь, то дорога как раз подводила к развилке, от которой можно было запросто попасть к мельнице. Небольшой деревянное здание по центру, от которого в обе стороны расходился сколоченный перрон вдоль железнодорожного полотна. Кондрат не видел здесь каких-то дополнительных веток или платформ для разгрузки, а значит составы останавливаться здесь были не должны.

Когда они подъехали, здесь было пусто, только в окошке здания виднелась чья-то тень. Внутри был небольшой кассовый зал. Напротив расположилась стойка с окошком в резной деревянной решётке, которая скорее была декоративной, чем выполняла охранные функции. Слева в углу тихо дремал грузчик, судя по одежде.

Место популярностью не пользовалось, чувствовалось какая-то забытость и запустение.

— Добрый день, — громко произнесла она, подойдя к окошку.

— Добрый, добрый… — раздался чей-то усталый голос и на другой стороне стойки и в окошке показался слегка заспанный мужчина с довольно большими щеками и мелкой рыжей бородкой. Кондрат уже понял, что по телосложению можно понять, как много человек в этом мире зарабатывает. Те, кто мало получает, уж точно толстыми не будут.