Имперский Провидец 2 (СИ) - Майерс Александр

— Кинжал принадлежит мне. Как доказательство вашей причастности. Попрошу не трогать его.

— Тогда вытащите это недоразумение из моего стола. И кстати, я впервые его вижу, — невозмутимо ответил мой оппонент.

— Вполне допускаю, — сказал я. — Вероятно, кто-то из ваших подручных дал Арсению кинжал, накопитель эфира и алхимический состав для призыва. Однако он во всём сознался и назвал ваше имя.

— Показания какого-то простолюдина — всё, что у вас есть? — нахально улыбнулся Владимир Игнатович.

— Нет, конечно. Есть и другие доказательства.

— Сомневаюсь, что их хватит, чтобы обвинить меня, — произнёс Стоцкий. — Но если вы попробуете — будут последствия.

В комнате вдруг потемнело. Я подумал, будто это Владимир сделал свою ауру ещё сильнее, но нет. На самом деле просто погода испортилась, и небо спряталось за чёрную тучу.

— Доказательств хватит, — спокойно сказал я. — Например, у меня есть накопитель, который использовал Арсений для призыва демона. Не знаю, какая была инструкция по уничтожению улик, но он просто выбросил его в мой пруд. И в нём сохранились следы вашей энергии.

Я блефовал, потому что накопитель пока не успели выловить. Пруд возле поместья был не слишком широким, но весьма глубоким. Гвардейцы только начали забрасывать сети, когда я уезжал.

Однако мой блеф угодил в самую точку. Владимир Игнатович свёл брови и шагнул ко мне. Защитный амулет у него на груди сверкнул, и его структура расширилась и стала выпуклой.

Теперь Стоцкий давил на меня магией по-настоящему. Мне пришлось укрепить свою ауру, а затем я надавил в ответ. Оппонент отступил на шаг и еле слышно хмыкнул. Должно быть, он не ожидал от меня такой силы.

— Я не советую вам развивать это дело и даже этот диалог, Григорий Александрович, — напряжённым тоном проговорил Владимир Игнатович. — Вы сами понимаете, что всё может закончиться не так, как хотелось бы.

— Вам тоже следует учитывать такую возможность. Даже заместитель великого магистра не сможет так просто отмахнуться от подобного обвинения. А за призыв демонов и вовсе можно лишиться членства в Конгрегации. В Имперской Канцелярии не станут закрывать на это глаза.

За окном стало ещё темнее, и неожиданно грохнул гром. На горизонте разразился ливень, и сейчас он приближался к нам.

— Не думайте, что сможете тягаться со мной в суде, — процедил Стоцкий. — Насчёт вас и вашего отца, и вашего наставника… и других Зориных… Я могу найти компромат на каждого.

— Думаю, можете. Но наша репутация не столь блестяща, как у вас. Вам будет больнее, — я позволил себе улыбку. — И мы готовы к войне, не сомневайтесь. Да и вообще, кто сказал, что я хочу доводить до суда? Мне достаточно публично вызвать вас на дуэль и обнародовать причину…

Владимир Игнатович скрипнул зубами. Да, в нашей ситуации вызов на поединок стал бы гораздо более опасным ударом, чем попытка открыть уголовное дело.

В вопросах чести не требовались доказательства — если я считаю, что мне нанесён ущерб, то просто вызываю виновника. Делаю это публично, и все начинают думать, будто причина правдива. Если противник согласится на дуэль — он заочно признает свою вину в преступлении, а дальше и суд будет смотреть на дело иначе. Ну а если откажется сражаться — он просто трус, и позор ему.

— Есть и другие способы наказать вас за попытку воровства и нападение на мой род, — произнёс я. — Но прежде скажите: как насчёт того, чтобы решить дело миром?

Стоцкий удивлённо хмыкнул и внимательно осмотрел моё лицо, будто пытаясь понять, почему это я вдруг изменил направление беседы.

А я с самого начала не собирался доводить до магической битвы. Собирался только показать, что готов к ней в любой форме. Безусловно, руки чесались, и хотелось как минимум сломать Владимиру нос, лучше вместе с челюстью. Повозить его мордой по грязи на дуэли, как Морозова, тоже было бы славно.

Однако заместитель главы Конгрегации — это даже не князь, власти у него гораздо больше… Я готов воевать, но здраво осознаю, что для рода Зориных это будет невероятно тяжёлое противостояние. Даже если победим — расхлёбывать последствия будем слишком долго. Это того не стоит.

А если противостояние начнется здесь, то наша магия может задеть многих людей. Подобного я тоже допустить не могу.

И Стоцкий наверняка это понимает, поэтому и пытается давить — как морально, так и магически. Но моего ответного давления наверняка хватило, чтобы он понял — для него война тоже не пройдёт без последствий.

— Что вы предлагаете, барон Зорин? — спросил, наконец, он.

— Для начала скажите, зачем вам понадобился мой артефакт.

— Какой артефакт?

— Бросьте, Владимир Игнатович. Вам был нужен клык, который я нашёл в заброшенном поместье на юге страны. Арсений сказал, что вы называете его Клык Мрака.

Стоцкий качнул головой и провёл рукой по короткой бороде.

— Владеть таким могущественным артефактом и даже не знать, как он на самом деле называется… — сказал он будто бы не мне. — Видите ли, Григорий, такие вещи не должны храниться в частных руках. Подобные артефакты должны как минимум принадлежать Конгрегации провидцев. Максимум — её членам.

— Так почему Конгрегация просто не предложила выкупить клык? — поинтересовался я. — Дайте угадаю — вы хотели взять его себе, а так называемое братство провидцев здесь вообще ни при чём.

— Учитывая наш прошлый опыт, Конгрегация не будет с вами сотрудничать и тем более платить вам. Однако вы правы — я хотел забрать Клык Мрака себе. Предупреждаю ваш следующий вопрос — он нужен мне для исследований, — произнёс Владимир Игнатович.

Интересно, насколько запретны эти исследования? Хотя замглавы Конгрегации наверняка позволено гораздо больше, чем рядовым провидцам.

— Судя по тому, что у артефакта есть название, вы с ним знакомы? — поинтересовался я.

— А вы — нет, хотя владеете им, — фыркнул Стоцкий. — На всякий случай сразу скажу: это тайные сведения, вы не найдёте их нигде, кроме как в библиотеке Конгрегации, куда вам доступ закрыт. И кстати, Дмитрий Кретов тоже не сможет вам помочь. Лишь избранные члены братства имеют допуск к этим знаниям.

— Странно. Мне казалось, что Конгрегация выступает за то, чтобы магическое искусство развивалось. Прохор был прав, — сказал я.

— Прохор? — Стоцкий чуть не подпрыгнул на месте. — Прохор Молчанов? Вы что, его знаете? Он до сих пор жив?

Молния сверкнула за окном, на миг осветив погружённую в полумрак комнату белым светом. Следом донёсся протяжный рокот грома.

Столь бурная реакция собеседника меня удивила, но я не подал виду. Кретов рассказывал мне, что в своё время Прохор был значимым членом Конгрегации, а история его изгнания была довольно мутной.

Вероятно, в организации до сих пор его хорошо помнят.

— Это не относится к теме разговора, — спокойно заметил я. — Хорошо, с клыком всё понятно. Теперь вот что, Владимир Игнатович. Я убедительно прошу вас больше не проявлять интереса ко мне и делам моего рода. Была пролита кровь дорогого мне человека…. И если подобное повторится… Я ударю в ответ и сделаю это без предупреждения.

— Не угрожайте мне, барон Зорин, — расправив плечи, сказал Стоцкий.

— Почему? Угрозы здесь вполне уместны. Хотя я в любом случае лишь предупреждаю. Надеюсь, вы меня услышали. Всего доброго, — сказал я и отправился к выходу.

Когда я вышел на крыльцо, то попал под порывистый ветер. Но, взглянув на небо, убедился, что ливень проходит мимо. Вот и хорошо, не люблю дождь.

— Как прошло, ваше благородие? — спросил гвардеец, открывая для меня дверь автомобиля.

— Прекрасно, — ответил я, не вдаваясь в детали, и сел в автомобиль.

— Отвезти вас в отделение?

— Да, поехали.

В Конгрегацию меня привезли на гвардейской машине, на которой не было мигалок, поэтому пришлось постоять в пробках. Но мне было чем заняться — я проверил отчёты, недавно присланные Костей, созвонился с новым директором «Астры» и обсудил дела.

А затем, когда мы уже подъезжали к отделению, мне поступил звонок из юридического агентства «Шанс».