Чумная Полли и маскарад (СИ) - Лаас Татьяна

Одли, который и разбудил Брока, наклонился над рабочим столом, упираясь в него выпрямленными руками, и повторил:

— Вставай, спящий красавец! Что ты тут делаешь?

Брок со стоном выпрямился, вспоминая, что Эвану сейчас гораздо хуже. Сокрушитель, не успел… Почему в сутках всего двадцать четыре часа?

Он мрачно признался другу:

— Не поверишь — сплю. А ты что тут делаешь?

Одли выпрямился и тут же рухнул на стул, зевая во весь рот, громко так, заразно:

— Я сегодня дежурный, вообще-то. Обходил кабинеты — смотрю: у тебя свет горит…

Брок потянулся, размял руки и тоже зевнул:

— Все, можешь забыть обо мне — я домой.

Одли, все так же сидя на стуле, неожиданно веско спросил, заставляя Брока замирать:

— Чем ты занимался с четырех вечера и до девяти? — и взгляд при этом твердый, настороженный, заставляющий понимать — сейчас перед Броком не друг, с которым прошли не одну сотню лиг, сейчас тут был профессионал.

Брок собрался и заставил себя сесть ровно:

— Вин, и почему это звучит, как допрос?

Одли, наклонив голову набок, пожал плечами:

— Сам скажи — почему для тебя невинный вопрос о вечере звучит как допрос?

— Вин?

Тот подался вперед, опираясь локтями на стол:

— Скажи, что это совпадение… Просто скажи, что это совпадение, и я отстану…

— О чем ты?

— Об убийстве в королевском люксе, конкретно в кабинете на половине нериссы Ренар, когда сама Ренар сидит у нас в одиночке. Скажи, что это просто совпадение — редкий, практически недоступный пропуск-ключ от королевского люкса хранится у нас именно тогда, когда в люксе совершается убийство.

Брок спокойно сказал:

— Это совпадение. Но не могу полностью гарантировать — надо проверить пропуск-ключ на пальчики. У нас в отделе водятся весьма скользкие типы — за всех я отвечать не могу. И я с четырех до шести искал Кларка, обходя Аквилиту. С шести до семи я мирно спал на совещании у лер-мэра. Надеюсь, не храпел. Со второй половины восьмого часа я спал уже в своем кабинете, Вин. Вопросы?

Одли встал — то ли поверил, то ли нет:

— Дежурный сейчас на выезде — ловит очередных шутников в Полях памяти. Поедешь в «Королевского рыцаря»?

Брок со стоном встал:

— Ты моей смерти хочешь — я не сплю уже третьи сутки.

Одли указательным пальцем ткнул в пустое кресло:

— Хватит лгать-то… Ты только что дрых без задних ног! И… — он направился на выход, не глядя в глаза Броку. В глаза бы сказать все же не смог: — Брок, дракон должен быть сокрушительно огромен, чтобы я поверил в совпадения. Иначе буду вынужден доложить начальству.

Брок, накидывая куртку на плечи, предпочел промолчать. Он оглянулся на часы — десять вечера. Однако, охрана люкса преотвратно работает.

Уже когда шли грузиться в служебный паробус, Одли дружелюбно спросил, словно и не было подозрений и нелепого допроса:

— Что у лер-мэра решили?

— А ничего, — зевнул Брок, останавливаясь у дверей паробуса и свистом подзывая уличного продавца с велотележкой: — Две колы…

Расплатившись и сев в салоне рядом с Одли, Брок протянул стеклянную бутылку другу:

— Будешь?

Одли кивнул:

— Спасибо, а то тоже отрублюсь. — Он вскрыл бутылку о металлический краешек сиденья. — Будем!

— Будем, — согласился Брок, делая большой глоток. Не кофе. Не согрел — наоборот, бросило в холод и захотелось спать в теплой-теплой постели. — Прикинь, советники час собачились на совещании, но не пришли к однозначному выводу.

— Во, идиоты, — пробормотал Одли.

Попивая из бутылки напиток, который по заверениям аптекарей прочищал мозги лучше кофе, Брок начал рассказывать:

— Одна половина совета старательно изображала трезвомыслие — они за карантин и вообще за все, чтобы остановить чуму. Но! Но маленькое, сокрушительное но… Только после подтверждения, что это, действительно, чума. Посев готовится в лучшем случае три дня, гарантированный результат — на пятые сутки. Так что… Карантина пока нет и не будет. Вторая половина играла в поддавки: и вашим, и нашим… Не карантин, но ограничительные меры. Отменим конкурс королевы Аквилиты, отменим бал в мэрии, еще по мелочам… Авось, поможет. Лер-мэр кипел, молчал, пытался не взорваться — переть против всего совета ему никак нельзя… Самое смешное то, что зуб даю: и те, и другие уже спешно пакуют чемоданы и несутся прочь из Аквилиты.

— Ну твою же дивизию к Сокрушителю… Думаешь, и правда, чума?

Брок пожал плечами:

— Чужую жадность никогда нельзя предугадать. Всегда найдется идиот, что плюнет на меры предосторожности, полезет в катакомбы и притащит на себе проклятье Полли. Одно хорошо — со смертью носителя проклятье перестает быть заразным.

Одли понятливо поднял бутылку с колой вверх:

— Чтоб он сдох!

Брок подтвердил:

— Точно! Чтоб он сдох со своей жадностью…

За стеклами еле плетущегося в толпе, заполнившей даже дорожное полотно, паробуса танцевала и радовалась ночная, буйная Аквилита. Лепестки, бумажное конфетти, гирлянды валялись на тротуарах грязным мусором, старательно втаптываемым в первый в этом году снег. Да. Снег. Неожиданно похолодало, и пошел снег. Обычно до него еще есть пара седьмиц — зима приходила в Аквилиту вместе с Явлением богов в самый короткий день в году. Дайте боги, чтобы больше не нашлось в Аквилите жадный идиотов, приносящих в веселый город проклятье. Дайте боги годы жизни всем этим людям… Брок, нахохлившись, сидел и беззвучно молился про себя.

Паробус припарковался на заднем дворе «Королевского рыцаря», и Брок, выходя на весьма свежий воздух, выругался:

— Ну, здравствуйте, старые-недобрые времена!

Когда-то были времена, когда констебли приравнивались к мусорщикам. Когда-то были времена, когда констеблей пускали в дома только с заднего входа. Когда-то были времена, когда любой лакей по приказу лера мог спустить с крыльца и даже избить констебля. Отец Брока их еще застал.

— Да ладно, — потянулся рядом Одли, стряхивая с волос крупные снежинки и бросаясь под навес заднего крыльца. — Зато увидим, как живут короли…

— Хреново они живут, — буркнул Брок, стаскивая с лица маску и ловя на ладонь снежинку. Он направился вслед за встречавшей их охраной гостиницы к черной лестнице. Им, сокрушитель их забери, и лифт не положен… Все, лишь бы не причинить неудобства обитателям гостиницы. Да сейчас все обитатели гостиницы веселились в городе! Они и знать не знают, что в «Королевском рыцаре» что-то случилось. Следом за Броком с Одли терпеливо поднимались эксперты и санитары.

Одли, попав в королевский люкс, словно деревенский простачок, крутил головой, рассматривая позолоту, дорогие картины на стенах, хрусталь и потенцитовые амулеты на стенах. Фиксаторов тут, конечно же, не было. Богатые постояльцы не поймут…

— Что б я так жил… — он прикоснулся к хрустальным подвескам на бра. — Охренеть, сколько же денег…

Брок дернул его за рукав, таща за собой.

— Вин, хватит… Охрану скоро инфаркт хватит — вдруг полиция да сворует что-то!

Кабинет на женской половине был отчаянно розовый, с лепниной, статуями, чийским фарфором на столах и полу — огромные вазы со свежими цветами, чайный сервиз столетней, не меньше, давности, подсвечники… Роскошь, достойная королей. Хотя король Тальмы сюда никогда не выберется — королевская честь пострадает: как же — просить разрешения на посещение собственной империи!

У рабочего стола, лицом вниз, лежал труп мужчины в простом, цивильном костюме из лавки готового платья, если не купленный с рук — так дешево он выглядел с заплатками на локтях. Ноги чуть раскиданы в стороны, руки были согнуты в локтях, словно он обнимал себя или прижимал что-то к груди. Возле трупа уже сидел на корточках доктор, приглашенный гостиничной охраной. Одетый с иголочки в изумительного кроя смокинг и штаны с лампасами мужчина лет сорока брезгливо вытер руки платком и выпрямился, тут же здороваясь с Броком:

— Доброй ночи, неррры… — из его уст «неры» звучали хуже керов. Высшее общество, что поделать. На фоне этого нера лер Хейг был изысканно прост. — Доктор Хоггард, диагност Королевского госпиталя Олфинбурга…