Звено цепи (СИ) - Гуминенко Маргарита Владимировна "Киппари"

Виктор постоял несколько секунд, уперев руки в бока. Ему хотелось сказать какую-нибудь гадость. Но наверное, он понял наконец, о чём ему толкует Сокольский. Глубоко вдохнув и тихо выдохнув, Виктор опустил руки и расслабился.

"Жаль, что ты такой упорный…" — подумал Сокольский, но довести мысль до конца не успел.

— Я не уйду. Это и моё дело тоже, — сказал Виктор, постаравшись, чтобы на этот раз голос прозвучал спокойно. — Из-за них умер близкий мне человек. Самый близкий! И из-за вас двоих тоже. — Он мотнул головой в сторону блондинки. — Если бы не вы… Вы мне всю жизнь с ног на уши перевернули, а теперь хотите, чтобы я ушёл?! — Под конец он снова начал заводиться.

— Прогонишь — он сам начнёт копать, — подала голос Инга. Она запрокинула голову, выцедила из стаканчика последние капли коричневой жижи и облизнула не накрашенные губы. — Будет путаться под ногами — только хуже сделает, а в результате его всё равно грохнут. Лучше сам пристрели.

Она смяла пустой стаканчик, соскользнула с пыльного капота и пошла в обход машины на водительское место. Виктор посмотрел ей вслед. Было на что: девица двигалась по неглубокому песку раскованными, кошачьми движениями, так что взгляд невольно соскальзывал на уровень её круглой попки. Сокольский тоже посмотрел ей вслед, подумав: "Тут ты права, лучше держать Витька на виду. Уж больно шустрый".

— Ладно! — отвлёк он Чехова. — В машину!

Виктор явно почувствовал прилив сил, кивнул и с готовностью полез на заднее сидение.

— На переднее, — осадил его Сокольский…

Глава третья. Призрак детектива

— Геннадий Антонович! Срочный звонок по второй линии!

Директор отвлёкся от сводки.

— Слушаю! — сказал он в трубку и махнул секретарше, чтобы та убралась.

— Носков! Вы меня подставили!

Геннадий Антонович встрепенулся. Голос звучал приглушённо, но сомнений в своей принадлежности не оставлял.

— Сокольский?! Сколько раз я говорил, чтобы вы не звонили мне на этот телефон?!

— У меня не было выбора.

— Как это? — Носков насторожился. — И что вы такое говорите, как я мог вас подставить?

— Откуда объект узнал, что я слежу за ним? Скажете, не от вас? — Теперь Сокольский говорил отрывисто. — Меня поджидали на выходе, сразу после того, как я отправил вам запись! Я еле ушёл от них.

— Погодите! А я-то думал: куда вы пропали! — осенило Геннадия Антоновича. — Надеюсь, те люди, которые вас поджидали… м-м-м… Они не узнали, на кого вы работаете?

— Пока нет, — сухо ответил Сокольский.

— Что значит: пока? — Носков разволновался. В двери заглянула секретарша, но он так категорично глянул на неё, что она тут же исчезла. — Слушайте, Сокольский! Я вас не подставлял. Это не в моих интересах!

— Нам надо встретиться, — перебил его собеседник.

— Хорошо! Давайте на старом месте…

— Нет! Выходите прямо сейчас. На стоянке слева, через четыре машины от поворота, стоит вишнёвая "Лада Гранта". Я жду.

Сокольский прервал звонок. Геннадий Антонович посидел минуту с трубкой в руке, но потом решительно встал, набросил плащ и пошёл к выходу.

— Меня ни для кого нет, — бросил он секретарше. — Плохо себя чувствую, хочу пройтись.

Он спустился вниз и вышел из здания. Погода радовала почти по-летнему, но Носкову было не по себе. Он прогулялся туда-сюда, издали заметил нужную машину и, стараясь не спешить, направился в её сторону. Подойдя, ненавязчиво оглянулся, потом открыл дверцу и сел рядом с водителем.

Сокольский смотрел на него. Выглядел он плохо: веки красные, вокруг глаз круги, он постарел, осунулся и, несмотря на тёплую погоду, кутался в тёмное пальто и шарф, так что наружу торчал только его породистый нос с едва заметной горбинкой.

— Что с вами случилось? — обеспокоился Носков.

— Меня выследили люди Шеллера, — ответил Сокольский. — По-моему, я это уже говорил.

— Хорошо, а что вы от меня хотите?

— Вы должны мне помочь.

— Олег Сергеевич! — Носков постарался говорить убедительно. — Вы взялись выполнить для меня работу, я за неё заплатил…

— Если Шеллер найдёт меня, он узнает, кто именно сделал заказ, — перебил его Сокольский, глядя в стекло перед собой. — Полагаю, ваша участь после этого будет не лучше моей. Почему вы не предупредили меня, кто именно должен с ним встречаться?

— Помилуйте! Я и сам не знал! — Геннадий Антонович даже возмутился. — Да и по записи об этом можно только догадываться!

— Но ведь Шеллер не в курсе, какого качества запись? — строго спросил Сокольский.

Носков вздохнул.

— Ну хорошо! — согласился он. — Я вам дам адрес, поезжайте туда…

— Нет! Я поеду с вами. Один раз я чуть не попался, теперь для гарантии, я хочу, чтобы вы сами меня отвезли.

Носков подавил в себе желание усмехнуться и кивнул.

— Хорошо! Будь по вашему. Сейчас я передам в офис, что меня не будет до вечера — и можно ехать. Но лучше пересесть в мою машину.

Сокольский согласился.

— Выезжайте со стоянки, я подсяду к вам после светофора, — пообещал он. — И смотрите, Носков! Мне есть чем защититься.

— Я не самоубийца, чтобы с вами драться, — буркнул Геннадий Антонович и выбрался из машины.

* * *

— Второй! Они свернули с Краснофлотского шоссе у магазина стройхозтоваров.

— Слышу, Первый! Вижу машину! Беру на себя.

— Данила! Смотри в оба! Там дач много. И близко не прижимайся.

Носков не ведал о слежке и осторожно вёл автомобиль по просёлку, всё дальше и дальше от шоссе. В одном месте дорогу ему перегородил колёсный трактор с ковшом.

— Ну куда ты лезешь! — выговорил в пространство Геннадий Антонович.

Трактор словно услышал его возмущение, подался назад, пропустив машину, и бодро покатил в другую сторону.

— Проехали мимо меня, — высказал тракторист в пространство. — Дальше перекрёстков нет.

— Принято! — отозвался наушник в его ухе.

— Не слишком близко? — спросил Сокольский, кутаясь в своё пальто. — Полчаса от города…

— Вы так и не ответили на мой вопрос, Олег Сергеевич, — напомнил Носков. — Вы ранены? Как вы от них ушли?

— Это два вопроса, — огрызнулся Сокольский, который упорно не желал разговаривать в машине, будто боялся, что Носков прячет под сиденьем микрофон. — Поговорим, когда доберёмся до места.

Носков глянул на него с таким любопытством, словно проверял, не стал ли Сокольский бледнее, и не собирается ли упасть в обморок.

— Плохо выглядите, — сказал он вслух. — Может быть, лучше было поехать в ближайшую больницу?

Сокольский не ответил, сунул нос в шарф и прикрыл глаза. Геннадий Антонович не стал его беспокоить, тем более, что они почти приехали. Он свернул к одному из участков. За забором возвышался старый, частично отремонтированный дом с верандой, украшенной наборными стёклами.

Едва машина заехала во двор и ворота закрылись, на обочине появилась девица в спортивной куртке и кепке, из-под которой едва выглядывали светлые волосы.

— Я на месте, — сообщила она своим невидимым собеседникам. — Пятый дом от бетонного мостика.

— Мы рядом, Ин! — отозвался один из коллег.

— Юраша! Попробуй ближе подойти, — предложила девица одному из оперативников, разглядывая из-за покрытого молодой зеленью куста рифлёный забор. — У тебя позиция удобнее.

Носков, пока они переговаривались, помог Сокольскому выбраться из машины и повёл в дом.

— Это не моя дача, так что здесь вас никто не станет искать, — ободрил он. — Отсидитесь недельку-другую…

— Я не собираюсь столько времени торчать в этой дыре, — полушёпотом высказал Сокольский.

Они поднялись на крыльцо и Носков открыл замок.

— Заходите, — он проводил Сокольского через веранду внутрь дома. — Посидите тут, в этой комнате. Я сейчас проверю, есть ли дрова в сарае. Дом с зимы ещё не протапливали как следует, так что здесь сыро. Я сейчас!

Сокольский не стал спорить и опустился в потёртое кресло. Геннадий Антонович, нервно зыркая по сторонам, направился к сараю. Там он некоторое время стоял, не зная, за что взяться. Ему попался на глаза тонкий бельевой шнур. Носков торопливо потянул конец, но в спешке только запутал. Дёргая верёвку, нервничая и всё время оглядываясь на дверной проём, он кое-как вытянул хвост примерно в метр длинной, снова оглянулся, бросил верёвку на верстак и принялся копаться в ящике с инструментами.