Общество гурманов (сборник) - Блэйлок Джеймс

— И часто вы бываете в Клубе исследователей? — поинтересовался Табби.

— Боюсь, что недостаточно часто, — отвечал Паддингтон, наливая в чашку принесенный чай. — Обычно, когда приезжаю в Лондон, останавливаюсь в клубе «Уайтс».

— В самом деле? — живо отреагировал Фробишер-старший. — Я много лет состою членом «Уайтс». А где вы живете, когда не в Лондоне?

— Сент-Леонард. Живу там всю жизнь, с самого детства, как и мой отец. И работаю, как он, в «Кливсе», известной бухгалтерской фирме.

— И вот вы здесь, в Бродстейрсе, — заметил Табби. — Тоже приехали отдохнуть? — он щедро намазал треугольник тоста вареньем и целиком отправил себе в рот.

— Увы, нет. Не хотелось об этом говорить — у меня была назначена встреча с моим кузеном из Кентербери Джулианом Хоббсом в этой самой гостинице, но я так его и не дождался. Мы собирались разобраться в одном семейном деле, увы, довольно-таки неприглядном, но он, похоже, пропал.

— Вы не преувеличиваете? — спросил Сент-Ив. — Возможно, его просто задержали дела в Кентербери.

— Нет, сэр. Думаю, он действительно пропал. Я навел справки и выяснил, что он приехал на омнибусе в Маргит, а потом прибыл в Бродстейрс, но здесь просто-напросто исчез. Я нанял мальчишку, чтобы он обошел все гостиницы и спросил, не останавливался ли он там, — по пенни за каждую, если он принесет печать гостиницы или подпись на бумаге. Парень оказался добросовестный, заработал три шиллинга и еще полкроны чаевых. Если мой кузен и остановился в Бродстейрсе, то в частном доме, а не в гостинице. Вчера вечером я послал в Кентербери телеграмму на случай, если он уже вернулся домой, но он не возвращался. Родные подняли переполох, можете себе представить!

— Вы сказали, что дело неприглядное, — сказал Сент-Ив. — Думаете, ваш кузен стал жертвой злоумышленников?

— Боюсь, что да, хотя никаких доказательств нет. К тому же он неохотно рассказывал о своих делах. Знаю только, что он назначил встречу с неким человеком, которого называл бароном. Вот и все, что мне известно.

— Опять этот чертов барон, — пробурчал Табби.

— Так вы его знаете? — спросил Паддингтон с удивленным видом.

— Скорее, наслышаны о нем, — сказал Сент-Ив, — если это, конечно, тот самый барон. У нас нет ни малейшего желания с ним знаться. К сожалению, мы не имеем понятия, куда он делся.

— И нет никаких зацепок, чтобы выяснить, куда мог запропаститься ваш кузен? — спросил Фробишер-старший, с интересом глядя на поднесшего ко рту чашку Паддингтона. — Может, какой-то адрес? Название улицы?

— Только одна: уличный попрошайка видел, как он направлялся к старому особняку на утесе над бухтой Дикенс-Коув, у Клифф-роуд. Там находится некое «заведение с кулинарией», которая, если верить этому проходимцу, специализируется на дичи. Название весьма тривиальное — «Общество гурманов». Хотя мне сначала показалось, что речь шла о гуманистах — у попрошайки чудовищная дикция. Но он показывал жестами, что там едят, так что, полагаю, имеется в виду не человеколюбие, а пища. Дорога поднимается на холм, к воротам, а дальше закрытый проезд. Ворота оказались запертыми на замок, я немного покричал, в надежде что в доме кто-то услышит, но никто не ответил. Пожалуй, если это действительно заведение вроде ресторана, то было еще рановато открываться.

— И вы предложили попрошайке награду, прежде чем задать свой вопрос? — уточнил Гилберт.

— Боюсь, что да. Я вас прекрасно понимаю: он мог соврать мне, просто чтобы заполучить свой шиллинг. Однако меня впечатлило, что он сказал «заведение с кулинарией», это показалось мне слишком замысловатым для выдумки. В конце концов, все кончилось ничем. На воротах нет никакой вывески, хотя это единственный дом на утесе, так что ошибки быть не могло.

— Возможно, это закрытый клуб, — предположил Сент-Ив.

Принесли еду: тарелки с яичницей и беконом, горячие тосты и бифштекс Сент-Ива. Мистер Паддингтон допил свой чай.

— Оставлю вас, джентльмены, чтобы вы могли спокойно позавтракать, — сказал он. — Пожалуй, вернусь в Сент-Лоренс и предоставлю полиции разобраться в этом деле, — с этими словами Паддингтон встал из-за стола, поклонился и ушел. Вскоре они увидели его через окно: он поспешил под зонтом к ожидающей двухместной карете, забрался внутрь, и карета двинулась в путь сквозь дождь.

— Не странно ли, что наш мистер Паддингтон приехал из Сент-Леонарда, но возвращается в Сент-Лоренс, — отметил Гилберт, размяв вилкой яйцо и собрав желток тостом. — Вы обратили внимание?

— Да, — согласился Сент-Ив. — Может быть, просто оговорился.

Гилберт пожал плечами, прищурившись.

— Интересная оговорка. И я ни разу не видел его в «Уайтсе».

— В подозрительности тебе нет равных, дядюшка! — встрял Табби. — Позволь напомнить, что ты не часто бываешь в Лондоне. Заглядываешь в «Уайтс» раз или два в год. Мы с тобой уже говорили на эту тему — эта твоя привычка подозревать ни в чем не повинных незнакомцев в дурных намерениях, вместо того чтобы обращать внимание на существенное, тебе вредит.

— К черту существенное. Я заметил, что у него поддельная янтарная булавка. Пчела внутри слишком хорошо сохранилась, и у янтаря ненатуральный оттенок. Несомненно, этот тип не без фальши.

Табби посмотрел на дядюшку молча, а потом произнес:

— Он знал, что ты интересуешься птицами, и это характеризует его с хорошей стороны. Причем он наслышан о твоей репутации, что, безусловно, тоже говорит в его пользу.

— Всякий, кому потребуется подобное в мошеннических целях, может без труда об этом разузнать, — сказал Гилберт. — А его нелепый ответ на мой вопрос? «Все, что летает», — вот что он сказал. Надо было спросить его о круглоносых плавунчиках. Их видели в здешних местах, крайне редкая птица, знаете ли. На плавунчиках он бы засыпался. Кроме того, я вел дела с «Кливсом». Ни разу не слыхал, что в «Кливсе» работает какой-то Паддингтон.

— Вот-вот, плавунчики. Ты постоянно подозреваешь в чем-то людей, о которых никогда не слыхал, — именно об этом я и говорю.

— Боже, ну конечно же подозреваю, когда на то есть причины. Разве вы не обратили внимания, что ему якобы не хотелось рассказывать о «неприглядном» семейном деле, но ни о чем другом он не говорил? Ты просто прирожденный спорщик, Табби, вечно пытаешься доказать, что твой бедный старый дядюшка в чем-то не прав.

— Напомню тебе о милой мисс Бракен, которая едва не обчистила тебя, и…

Фробишер-старший встал из-за стола и вышел, явно в гневе. Минуты через три он вернулся, сел и объявил:

— К твоему сведению, Табби, так называемый Джон Паддингтон не останавливался в этой гостинице, и никто здесь не слыхал о Джулиане Хоббсе. Значит, Паддингтон вовсе не ночевал здесь эту ночь или предыдущую, а стало быть, солгал нам, что ждал здесь своего кузена. Он просто пришел к завтраку, чтобы поговорить с нами.

Табби тяжело вздохнул.

— Прошу меня простить за то, что вспомнил про мисс Бракен, дядюшка, но будем справедливы к этому джентльмену, которого я нахожу невыносимым занудой вместе с его галстуком и сомнительной булавкой: напомню, он не утверждал, что он сам или его пропавший кузен останавливались в этой гостинице. Они договорились здесь встретиться. Здесь встречается множество людей. Если посмотреть на вещи шире, каждый человек в этой комнате, если не сидит за столом один, с кем-то здесь встретился. Какой прок Паддингтону нас обманывать?

— Возможно, чтобы выпить за наш счет чайник чаю, — улыбнулся Сент-Ив. — Я вам сейчас покажу кое-что интересное, хотя, может, это ничего не значит, — и с этими словами он достал из-под стола пергаментный пакет и пересказал приключения Финна в приморской пещере, а потом поделился впечатлениями от собственного похода: гробов в пещере он не обнаружил, однако нашел доски, оставшиеся от сооружения, которое Финн описал как верстак без столешницы. — Думаю, ящики или гробы — опять дело рук барона. Потому-то он и стремился задержаться в Мористом. Но я не нахожу в этой короткой зашифрованной декларации ничего, что могло бы пролить свет на события. А здесь, видите, у нас что-то вроде каталога, точнее, список имен — по крайней мере, на первый взгляд. Я пока еще не изучил его как следует.