Гончие Дзара (СИ) - Титов Роман Викторович

— У каждого поступка есть причина, Риши.

— Например? Напугать меня до полусмерти? — Прячась за язвительностью, я всеми силами старался заглушить голос совести, настойчиво шептавший, что даже в бывшем сером страже отыскалось куда больше сострадания, чем нашел в себе я, когда перешагнул через труп капитанши.

Аргус меня раскусил. Выгнув бровь, он спросил:

— А ты испугался?

Разумеется, я соврал.

— Нет.

— Значит, причина была иной, — подвел итог страж, склонив голову набок. Он ни на секунду мне не поверил.

Я же не унимался:

— Так какой же?

Внезапно вместо Аргуса ответил мне Изма:

— Мастер Риши, не знаю, насколько давно, но у вас появилась некоторая склонность следовать за смертью по пятам. Хозяин Ди как-то сказал, что вы с самого рождения обладали навыками эдакой ищейки, интуитивно могли найти все, что угодно.

В ответ я лишь пожал плечами, мол, было дело. Ну и что с того?

— Что ж, как выяснилось, эта ваша способность и на метафизический аспект убийства распространяется. Вас в буквальном смысле тянет по следам смерти.

— И вы проверяли меня таким образом? — Не в силах поверить, я ненароком вернулся взглядом к бедному анаки и чуть не уронил на пол челюсть, когда он подмигнул мне своим невредимым, но остекленевшим глазом. Без сомнения, то был лишь оптический обман, но настолько реалистичный, что я в него почти поверил. Еще раз глянув на свои дымящиеся ладони, я вспомнил о том, что на свете не существовало силы, способной возвращать кого бы то ни было из небытия (Серые Стражи, разумеется, не в счет). — А не хотите ли вы намекнуть, будто это случилось после Шуота?

— Не хотим, — сказал Аргус.

— И не будем, — кивнул Изма. — Но вам следует чуть больше внимания уделять своим способностям. Особенно учитывая, что вам удалось выяснить на дне Алого озера.

Последнее замечание заставило меня чувствовать себя еще более неловко.

— Откуда вам известно про озеро, Изма? — И тут же перевел взгляд на Аргуса: — Это ты ему сказал?

Повисла неловкая пауза. Загадочно улыбнувшись, Изма извинился и, снова встопорщив усики-чешуйки, первым проскользнул через шлюзовой затвор. Мы с Аргусом остались наедине. Не считая убитых, разумеется.

— Зачем ты ему сказал?

— Так было нужно. — Повторяя свой прежний ответ, страж будто нарочно меня провоцировал. Но вот на что?

— Серьезно? Я и не планировал что-то скрывать, но…

— Тебя удручает, что со своей прислугой я откровенней, чем с тобой?

Это была ерунда чистой воды, но лицо все-таки залило предательской краской.

— Ничего подобного! Просто я…

— Ты мне не доверяешь, Риши, и я это знаю, — голос Аргуса звучал ровно, почти холодно. — Может быть даже заслуживаю немного. Но, пожалуйста, не решай за меня, кому мне следует доверять.

Он что, обиделся?

— Я и не пытался, — выдохнул я, распахнув глаза на всю ширь. Я ждал хоть какого-то намека, хоть что-нибудь, что подсказало бы, какие эмоции скрываются за этим неприступным выражением, но только зря старался. Все, чего дождался — это едва-слышный смешок.

— Идем, — бросил Аргус и тут же исчез в переходе.

Еще раз прокрутив в голове нелепый диалог, я вдруг понял, что так и не рассказал ему о том, как выбрался из капсулы и кому пришлось заплатить за это своими жизнями. Если с механиком все было более-менее понятно, то личность Красноволосой не могла ускользнуть от бдительного ока Ди Аргуса. А раз так, то почему он сам о ней не спросил? Надеялся на обратную откровенность? Или в очередной раз прощупывал почву? Я полагал, что с момента гибели брата хотя бы недомолвок в моей жизни станет меньше. Как же я ошибался.

В итоге решив, что какое-то время проживу и без ответов, я бросил последний взгляд на труп юного анаки.

— Мне жаль, что так вышло, — в третий раз шепнул я и запечатал за собой шлюз.

Глава 3 Обратно в мир живых

Судно, выбранное Измой для полета на Шуот, и впрямь оказалось тем еще мусором. Старая четырехместная развалина, некогда гордо именовавшаяся яхтой, выглядела как дротик, посаженный на бабочку с двигателями: тесная коническая кабина, в кольце четырех плоскостей. Я таких не встречал, даже когда жил на Семерке (а на той помойке собирался хлам самого разнообразного вида), и потому не уставал удивляться, что подобной рухляди нашлось место среди более чем достойного парка звездолетов семейства Занди.

— Я выбирал тот, что привлечет как можно меньше внимания, — пробубнил Изма, когда я порядком его достал.

— Может стоило выбрать тот, что быстрее? Внимание пиратов он все-таки привлек.

— А он и был быстр, — сконфуженно ответил тот. — Пока мне не пришлось пробираться через орбитальную защиту Шуота. Я пилот неплохой, знаете ли, но до мастерства хозяина мне далеко. Чудо, что вообще удалось приземлиться живым. Несколько чуть более точных попаданий, и корабль бы уже никогда не взлетел с поверхности планеты, а мы все — померли.

— Думаю, ваш хозяин выжил бы и в этом случае, — заметил я с пассажирского кресла, наблюдая за тем, как Аргус привычно принимает на себя роль пилота. Процесс расстыковки уже завершился и теперь нам предстояло лишь проводить «Плакальщицу» и весь ее экипаж в последний путь до ближайшей звезды.

— Если распылить меня на атомы взрывом, то обратно я не соберусь, — между делом заметил страж, дистанционно запуская двигатели корвета.

Мы с Измой переглянулись, но от комментариев воздержались. Я все еще пребывал под впечатлением от падения в каверну, внезапного спасения с Шуота и последующего пробуждения на борту пиратского судна, а какие мысли терзали разум мекта мне было неизвестно. Вполне возможно, он все еще не мог поверить собственному везению, а может просто ждал не дождался возвращения домой.

Кстати, о возвращении. Догадаться о том, куда мы направимся после того, как «Плакальщица» испариться в огненных протуберанцах местного солнца, труда не составило. Что Изма, что Аргус, оба называли домом лишь одну планету в Галактике — Боиджию. А поскольку мой дом был зверски уничтожен Черной эскадрой Дианы, то выбора особого мне не предоставили. Вернее было бы сказать, что меня вообще никто ни о чем не спросил. Но я не собирался жаловаться. В конечном счете Боиджию можно было назвать единственной деталью прошлого, пережившей мое путешествие на Шуот неизмененной — крохотный зеленый уголок постоянства. И на том спасибо.

Двигатели развалюхи ожили, отчего весь кокпит заходил ходуном. Покрепче вцепившись в подлокотники кресла, я спросил:

— А вы уверены, что на нем еще можно летать?

Аргус не отреагировал, уводя корабль подальше от «Плакальщицы», а Изма подарил мне одну из своих ехидных улыбочек:

— Уж не боитесь ли вы, мастер Риши? — И куда только делось прежнее подобострастие?

Искоса глянув на него, я нервно выдохнул:

— А что, похоже?

— Я почему-то считал, будто Исток не подвержен людским слабостям. Хотя бы большей их части.

— Людским? — прищурился я.

— В широком смысле, конечно же, — быстро закивал он, отчего у меня начало создаваться стойкое впечатление, что он надо мной издевается. Робкий и тихий Изма! Похоже, еще большой вопрос, кого и насколько изменил Шуот.

В итоге я сказал:

— О! Ну, что ж, будучи Истоком, могу тебя заверить, что любые слабости, свойственные живым существам, свойственны и мне тоже. Боязнь чего бы то ни было не исключение.

Ответная улыбка и нараспев произнесенная фраза «какой же нежный монстр» только подтвердили мою догадку.

— Изма, не доставай его, — приказал Аргус.

Изма не осмелился не подчиниться. Но я вовсе не был против подобных подначек. Наоборот, было крайне интересно знать, что думают обо мне те, кто ничего от меня не ждал. По крайней мере, в их искренности было трудно усомниться. Я сказал:

— Все нормально. Он не достает. Даже весело, пожалуй. Отвлекает от мыслей о том, что мы сейчас делаем.

Ничего, кроме молчания, мои слова не вызвали.