Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
Подняв густые облака пыли, рядом с нами тормознул дребезжащий ЗИЛ-157 пятьдесят какого-нибудь года выпуска с драным брезентовым фургоном и полусгнившей мордой. Выскочивший оттуда водитель заговорил с Джемилем. Они общались по-курдски, и я мог только догадываться, что за разговор такой идет на повышенных тонах. Кажется, по поводу некого груза, то ли доставленного не в срок, то ли вообще не доставленного на объект. Потом я заметил, что и детишки на дороге лопочут не по-русски, и проходившие мимо тетки бросили несколько фраз на том же непонятном языке. Ё-моё! Да это ж поселок курдов.
Потом мы поехали дальше, и путь был уже совсем коротким – полчаса максимум. Высадили нас перед воротами воинской части – обычными, зелеными, с еще не до конца полинявшими красными звездами. Кругом был лес, рассекаемый качественным, но очень узким шоссе, на котором едва-едва могли разъехаться два грузовика. Вышедший с КПП сержант судачил о том, что у него приказ пропустить только одну машину, поэтому «додж» пусть пока останется за воротами. Вот нас и попросили пересесть обратно в «лексус» вместе с Джемилем. А сопровождающих вроде бы собирались отправить назад. Все это заняло минуты полторы. Причем разговоры на двух языках велись весьма экспрессивно, и Филу ничего не стоило незаметно шепнуть мне:
– Ты уже включил свою игрушку?
– Да.
– Так давай ее сюда. Быстро!
– Что ты задумал?
Я всегда доверял Филу в подобных делах, но все-таки предпочитал хотя бы вкратце понять суть замысла.
– Там, – кивнул он за ворота, – ее обязательно засекут и будут неприятности. Вплоть до беготни со стрельбою. Бросим прямо тут.
Он достал пачку «Кента», протянул мне и совсем тихо, одними губами, проговорил: «Давай!»
Я понял, потянулся вроде как за сигаретой, аккуратно уронил черный кругляш датчика от пеленгатора в почти пустую пачку, потом улыбнулся и громко сказал:
– Издеваешься? Я же три дня, как бросил. И вообще, последнюю даже воры не берут.
А Фил, конечно, взял свою якобы последнюю, а пачку, чуть смяв, лихо бросил через плечо в придорожную канаву.
– Поехали, – сказал Джемиль.
Не дать, не взять, Гагарин!
Что ж, поехали!
Территория воинской части выглядела почти обыкновенно. С первого взгляда видно было, что здесь базируются не танкисты, не ракетчики и не авиаторы – общевойсковики. А со второго взгляда ощущался специфический характер объекта. Уж слишком все было знакомо: и полоса препятствий, и более чем современный спортгородок с пятидесятиметровым бассейном и специально сохраненные, а то и специально возведенные развалины некого промышленного объекта неясного (для большинства) назначения. Мне-то как раз все было предельно ясно. Перед нами во всем великолепии простирался учебный центр диверсионно-разведовательных групп.
Мы подъехали к штабному зданию и поднялись на второй этаж. В приемной командующего адъютант козырнул нам. Глядел он при этом на Джемиля, хотя тот, как и все прочие, ходил без формы. А в кабинете за столом нас ждал сам Ахман, собственной персоной. Хорошо хоть не в генеральском мундире. А то это было бы уж слишком.
– Здравствуйте, ребята, садитесь. Джемиль, останься. Остальные – свободны.
Мы с Филом подсели к его столу друг напротив друга. Фил спросил разрешения закурить, а я представил друга:
– Это – Фил. Вы можете считать, что я и он – это одно лицо. Мы слушаем вас, Ахман.
– Крошка, по телефону ты говорил мне «ты».
– По телефону не так заметна разница в возрасте.
– Так не замечай ее и теперь.
– Я постараюсь, Ахман. Рассказывай.
– Сначала ты скажи, Крошка. Твою команду нанял Князь, правильно? Чтобы уничтожить Аристарха.
– Чтобы захватить Аристарха, – осторожно поправил я. – Захватить в заложники и выдвинуть условия, но кто-то в ответ захватил Князя.
– Правильно, – сказал Ахман, – Князя захватили мои люди.
– Зачем? – спросил я.
– Однажды Павленко спас мне жизнь. Долг платежом красен.
– Ясно. А потом, почему ва… твои люди попытались захватить Павленко.
– Потому что он не выполнил обещания.
– Какого обещания?
(Как лихо получалось у меня допрашивать этого старика! Без всякой подготовки, экспромтом.)
– Он сказал, что, как только убедится в собственной безопасности, сразу позвонит в Германию и добьется отмены смертного приговора Аджалану.
Ну вот, наконец, и выяснилось, какая связь между Аджаланом и Павленко! Конечно, это был не допрос. Конечно, Ахман специально хотел подвести меня к самой главной теме. Но причем здесь Германия? Если я еще не сошел с ума, Аджалана судили в Турции.
– Куда он должен был звонить? – переспросил я ошарашенно.
– В Германию, – повторил Ахман. – Он не позвонил. Вот ты мне и скажи. Он хоть пытался?
– Он все время пытался куда-то звонить, – ответил я дипломатично и в то же время искренне. – Но мы не могли ему этого позволить. Сам понимаешь. Заложнику дают трубку только в совершенно определенных случаях.
– Да, да, – кивнул Ахман, как бы подтверждая, что не имеет к нам претензий. – Вот если б он объяснил, куда звонит, вы бы ему разрешили…
Логика была странной, но раз ему хотелось так думать, я предпочел не возражать.
– Аристарх обманул меня, – решительно подвел черту Ахман. – И вчера это сделалось очевидным всему миру.
Ахман замолчал надолго, и я решил спросить.
– Но ты же спас его, потому что он спас тебя. А вовсе не под обещание этого звонка! Я правильно понял?
– Правильно. Вот потому теперь я и обращаюсь к тебе, а не к нему.
И он опять замолчал, ну прямо Фунт какой-то из «Золотого теленка». Циркач наверняка бы сейчас вспомнил Ильфа и Петрова – это его любимые книги, он и меня всякими цитатами заразил.
Фил закуривал уже вторую сигарету. А я думал, о чем бы еще спросить у этого старика курда. Ведь не о том же, что именно он хочет нам поручить. Это как-то глупо, в конце концов, не я же просился к нему на работу, он сам уговаривал. И я полюбопытствовал совсем о другом:
– А тут у вас, значит, центр подготовки террористов?
– Да, – кивнул он и счел своим долгом немного подредактировать формулировку. – Центр подготовки бойцов Курдской рабочей партии.
