Стражи времени (СИ) - Ванин Сергей Викторович

— Потрудитесь говорить о памяти Вахтанга Георгиевича уважительно! Это был светлый человек. — Линке поднял на Василия покрасневшие от слёз глаза. — Можете теперь убить меня, я не желаю с вами разговаривать.

Мигун наконец убрал ногу со стула и, поправив ладно сидящую на нём форму, прошёлся по комнате, вышел в коридор.

— А знатную хатёнку справил тебе, Вахтанг перед смертью. И комнатки — замечательные, светлые. И обстановочка: столик, стульчики, диванчик кожаный, кроватка мягонькая. И ванна у тебя, старик, и ватерклозет, как часы работает. — Мигун по-хозяйски осматривал квартиру Линке, открывая и закрывая двери, — И кухонька чистенькая с окошечком, и плита газо….

— Чего осёкся, сука? — с табурета в кухне поднялся мужик в серых брюках и линялой синей майке навыпуск. — Помещения в квартире нужно осматривать сразу по приходу, а не через полчаса. Узнал меня, гад?

— Легавый из «Хроноса», — одними губами выговорил Василий и рванулся, пытаясь выхватить из кобуры табельный ТТ.

Хоть Мигун по старой привычке оставлял кобуру не застёгнутой, воспользоваться оружием у него в этот раз не получилось. Гость опередил его и нанёс страшный удар в кадык. Воронцов ударил, точно рассчитав силу, преследуя цель не убить, но максимально обездвижить противника. Мигун, упав навзничь, и схватился за горло, бешено вращая глазами от жуткой боли. Однако капитан и не думал прекращать экзекуцию. Подняв обезумевшего от боли Василия, Воронцов прислонил его к стене и сильно ударил в живот. Мигун упал на пол. Сергей наклонился над поверженным противником.

— Это тебе за Князева, за Алёну Зубареву и за всех тех, кого ты лишил жизни, мерзавец, — выпалил Сергей, сдерживая непреодолимое желание сейчас же покончить с убийцей. Мигун, извиваясь на полу, хрипел, стараясь поглубже вздохнуть.

— Теперь, Иван Фридрихович, вы поверили в наш с Бородиным рассказ? — спросил Сергей, обращаясь к профессору, — Этот подонок шёл к вам за кристаллами времени, и лишь только получил бы их, заставил бы вас быть его рабом. Он заставил бы вас воплощать в жизнь свои самые мерзкие планы, а потом, достигнув своей гнусной цели, убил бы вас, не задумываясь.

Профессор безвольно опустился на диван, закрыв лицо руками.

— Я ничего не понимаю, я ничего не хочу понимать. Я устал от всего этого. Я хочу лишь одного, спокойно дожить свой век рядом с моей дочерью, Вахтанг Георгиевич мне это обещал. А я, я никому не верю, Сергей, никому! Хочу, но не могу поверить, — старик отнял руки от лица и горестно посмотрел на Воронцова сквозь выступившие слёзы.

Мигун тем временем завозился на полу, пытаясь подняться на ноги.

— Ну, ссука! Ну, ты у меня сдохнешь! — прохрипел Василий.

— Слушай сюда, мразь! — Воронцов в один прыжок оказался возле Мигуна, пришедшего в себя, — Я прекрасно осведомлён и о тебе и о твоих дружках-фрицах. Зубарев мне всё рассказал. Где сейчас находятся эти абверовские ублюдки?

Мигун хрипло рассмеялся, превозмогая боль: — Я тебе ничего не скажу, понял, легавый? Можешь меня на куски резать, но помогать тебе не стану. Резону мне с этого нет.

У Сергея от ненависти сжались кулаки. До возвращения в 2010 год осталось всего ничего, а результата нет, хвастаться нечем. Кристаллы не найдены, Отто фон Шлёсс исчез. Звонок в дверь прервал мысли. Воронцова, Профессор бросился открывать.

— А я по Москве гуляла, — Татьяна впорхнула в прихожую, — Какая же красивая наша столица! Везде цветы, флаги, люди празднично одетые ходят, кино, театры. Красота! Всё посмотреть хочется, везде побывать.

— Это кто пришёл? Чей это голос там, а? — Василий резко поднял голову, — Скажи, начальник, мне до зарезу знать надо!

— Молчать! — огрызнулся Воронцов, — Лежи, гнида, спокойно, а то добавлю сейчас.

— Брось, начальник! — Мигун отчаянно рванулся, изо всех сил напрягая связанные руки и ноги, — Голос, голос больно знакомый, будто колокольчик звонит, с детства его помню.

Сергей молча поднялся и направился к Василию, злость переполняла его. Вдруг дверь комнаты распахнулась, на пороге стояла Татьяна Линке.

— Кто сейчас кричал? — срывающимся голосом произнесла девушка, — Я слышала, как кто-то кричал.

— Да вот, пока ты Москвой наслаждалась, незваный гость заявился, — недобро усмехнулся Сергей, кивком головы указывая на связанного. — Пришлось усмирить, больно драчливый оказался.

— Вася, Вася Борзяк, — пролепетала девушка еле слышно, — как ты здесь оказался, почему связанный?

— Таня, Танюшка, я всё объясню, — Василий еле шевелил разбитыми губами, — я, я тебя, Танюха, по голосу узнал.

— А вы, выходит дело, знакомы? — Удивился Сергей — Ну, тогда, Татьяна, объясните мне, как вас угораздило с этим убийцей Мигуном познакомиться?

— Мы в детдоме ещё подружились. Вася меня защищал, и не Мигун он вовсе, Борзяк — его фамилия, — девушка, оттолкнув Воронцова, бросилась к Василию и, достав из сумочки носовой платок, принялась вытирать кровь с разбитого лица Борзяка. — Немедленно развяжите его, Сергей, он не опасен, уверяю вас.

— Ещё чего! — грубо ответил Воронцов. — Да он убийца отпетый. Борзяк, Мигун, сколько у него ещё имён?

— Тогда я сама его развяжу. — Татьяна принесла с кухни нож и стала осторожно разрезать впившиеся в кожу верёвки.

— Делайте, что хотите, — в сердцах бросил Воронцов. — Не хватало мне ещё в любовной истории шестидесятилетней давности разбираться. Вот вернётся вечером Бородин, мы этого Борзяка — Мигуна мигом в расход пустим.

— Не кипятись, начальник. — освобождённый от пут Борзяк потирал затёкшие руки — Я, как у вас говорят, сотрудничать хочу. Расскажу всё, что сам знаю, чего не знаю, разузнаю. Всё сделаю, что скажешь. Только одно условие, — дашь потом нам с Татьяной уйти!

— Чего сказал? — Сергей схватил Борзяка за горло, — Сейчас Бородин с Зубаревым подъедут, будем решать, что с тобой, урка, делать.

Опять раздался дверной звонок. Теперь открывать пошёл Сергей.

— Отто фон Шлёсс пропал, — прямо с порога принялся рассказывать Воронцову Бородин.

— Сегодня днём возле Парка культуры и отдыха исчезли два человека, — вслед за Бородиным в квартиру профессора вошёл Антон Зубарев, — Милиционер, патрулировавший территорию около ограждения, принял их за безбилетников, желающих незаконно проникнуть в парк, и попытался их задержать. Однако, беглецы попросту исчезли, оставив на месте происшествия прибор временного перемещения, собранный по чертежам профессора Линке. На приборе выставлены дата и время:3 мая 1939 года 12 часов 50 минут.

— Как к немцу попали чертежи и кристаллы, необходимые для перемещения? — спросил Воронцов.

— Я дал, предварительно выкрав из лабораторного сейфа профессора, — сознался Антон. — Я работал на фон Шлёсса и выполнял его задания.

Зубарев неподвижно сидел на табурете, понурив голову.

— Как ты мог? — Воронцов в бешенстве грохнул кулаком по столу.

— Перестань, Сергей! — вмешался Бородин— Антон многое передумал, с ним потом разбираться будем. Сейчас, первым делом, нужно нейтрализовать Отто фон Шлёсса и его подручного. Как нам действовать в сложившейся обстановке?

— Чтобы действовать, нужно сначала понять, что абверовец собирается делать в Парке Культуры и Отдыха 3 мая 1939 года, — подал голос Борзяк, о котором все на время забыли.

Татьяна вымыла ему распухшее от побоев лицо, и теперь, испросив разрешения у Бородина, поила старого знакомого чаем с сушками.

— 3 мая 1939 года Парк Культуры и Отдыха посетила делегация немецких журналистов, — живо откликнулась девушка, подкладывая Борзяку новую порцию хрустящего лакомства.

— Откуда это вам известно? — удивился Воронцов.

— Я же работала библиотекарем и регулярно проводила политинформации для детдомовских ребят старшего возраста. — пояснила Татьяна, — Кому, как не мне просматривать газеты? Если хотите, я могу вам найти тот номер «Правды», где был напечатан этот материал. Я хорошо его запомнила, номер этот был, кажется, датирован четвёртым мая.

— Вот это память! — восхищённо воскликнул Сергей.