Избранное. Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Симмонс Дэн

Казалось, вопрос удивил Мальдонадо. Он на секунду нахмурился, должно быть, соображая, даст ли мне его ответ какое-либо преимущество, и, вероятно, решил, что вряд ли.

– „Ремингтон 30–06“ с шестикратным оптическим прицелом, – сообщил он. – При лунном освещении в самый раз.

– Господи, – сказал я, выдавив смешок. – Неужели АМТ VI раздает их, словно профсоюзные билеты? Точно такую же я изъял у Панамы, прежде чем убить ее.

Реакции не последовало. Либо Мальдонадо был хорошим актером, либо он не знал ее кличку. Но мне казалось, что он не играет.

– Я имею в виду, у Марии, – добавил я. – Я отыскал „ремингтон“ Марии, а потом утопил ее.

На сей раз Мальдонадо не остался безучастен. Его губы сжались, и я заметил, как его палец сдвинул с места спусковой крючок.

– Ты убил Марию? – Раскат грома почти заглушил его слова. Может быть, он дожидался именно этого момента – никто не услышал бы выстрела, когда гроза бушует прямо над нами.

– Ну конечно, я ее убил. – Я рассмеялся. – Зачем мне оставлять в живых лживую сучонку?

Я надеялся взбесить его и вынудить к какому-нибудь поступку – лишь бы не к стрельбе, – но лейтенант вновь заулыбался.

– В самом деле, зачем ей жить, этой кровожадной мерзавке? Я много раз говорил сеньору Бекеру, что ее нужно облить бензином и поднести горящую спичку. – Он опять посмотрел на часы и улыбнулся еще шире. – Вы арестованы, сеньор специальный агент Лукас, – сказал он, снимая большой палец с курка „кольта“.

– За что? – быстро спросил я, предпочитая разговор пуле в лоб. Я заметил, что стена дождя накрыла здания Старой Гаваны, словно черная штора. Луна исчезла, уступив небо вспышкам молний над северной и восточной границами кладбища.

Грохот был такой, что Мальдонадо мог прикончить меня из пушки, не опасаясь, что его выстрел услышат на улицах.

– За убийство сеньора Эрнеста Хемингуэя, – с ухмылкой ответил лейтенант. Его слова прозвучали смертным приговором.

– Разве вам не нужны документы? – торопливо спросил я. – Разве Бекер не велел вам забрать немецкие бумаги?

Мальдонадо несколько секунд молчал. Я заметил, что его палец до предела сдвинул спусковой крючок.

– Документы у Хемингуэя. – Его голос заглушил раскат грома; молния сверкнула в сотне шагов от нас.

Я покачал головой, готовясь перекричать надвигающийся дождь. Мальдонадо не мог знать об этом. Решение о том, что Хемингуэй возьмет документы с собой, было принято буквально за минуту до отправления „Пилар“. Мы сочли, что документы будут сохраннее на борту яхты, чем если я стану носить их при себе целую неделю.

– Нет! – крикнул я. – Они у меня в машине! Бекер выплатит вам за них особую награду!

Мальдонадо чуть вздернул голову, и я наконец увидел его глаза. Он был жесток и хитер, но не слишком умен. Прошло три или четыре секунды, прежде чем он сообразил, что действительно сможет вытянуть у гауптщтурмфюрера еще больше денег, если принесет документы, но ему нет никакой нужды оставлять меня в живых, чтобы отыскать их в машине, если они и впрямь находятся там. Ничто не мешало ему застрелить меня, найти мою машину и забрать бумаги.

Мальдонадо улыбнулся и прицелился тщательнее, опустив пистолет и наведя его мне в сердце.

Молния не попала в купол. Должно быть, она угодила в статую Правосудия над монументом студентов-медиков. Тем лучше – вспышка произошла позади меня и на секунду-другую ослепила Мальдонадо, а удар грома разнесся в мавзолее под нашими ногами, словно взрыв.

Я метнулся влево, упал на плечо и перекатился по направлению к Мальдонадо. Он выстрелил, но пуля пролетела над моим правым плечом и отколола кусок мраморного парапета позади меня. Он опять выстрелил, но я уже поднимался на ноги и пуля прошла в сантиметре от моей промежности и обожгла мне бедра изнутри. Мальдонадо попытался вскочить, и я швырнул ему в лицо две горсти камешков. Третья пуля царапнула мочку моего уха.

Я ухватил обеими руками его правое запястье и начал выкручивать пистолет, одновременно пытаясь сбить Мальдонадо подсечкой. Мы тяжело рухнули на асфальт, но я был готов к этому и упал на лейтенанта сверху. Чесночный воздух со стонами вырывался из его рта.

Мальдонадо взревел и вцепился мне в лицо левой рукой.

Не обращая на это внимания, я сломал его правое запястье и отшвырнул пистолет прочь. Теперь мой „магнум“ лежал ближе, чем „кольт“ лейтенанта.

Кубинец вскрикнул и рванулся в сторону, припечатав меня к мраморной стене у основания купола. Он вновь закричал, выругался по-испански и попытался встать, придерживая сломанную руку. Я сделал два шага, в точности повторяя движения футболиста, который разбегается перед штрафным ударом, и пнул Мальдонадо между ног с такой силой, что он буквально взмыл в воздух. Две молнии разом сверкнули над куполом – одна за нашими спинами, другая попала в высокий крест, который держала в руках мраморная статуя святого. Двойной удар грома почти заглушил вопль Мальдонадо, который сложился вчетверо, будто двухметровый аккордеон.

Его шляпа покатилась по крыше.

Я раскрыл нож, подошел к кубинцу и, упершись коленом в его торчащий кадык, всем весом прижал Мальдонадо к крыше. Хлынул дождь. Я склонился ниже и приставил нож к правому глазу полицейского. Острый словно бритва кончик клинка рассек кожу чуть ниже закругления его глазного яблока.

– Говори, – велел я. – Кого послали убить Хемингуэя?

Мальдонадо открыл рот, но, судя по всему, он боялся потерять глаз, если заговорит, двигая челюстью. Я чуть отодвинул нож и приподнял колено, готовый взрезать ему глотку, если он вздумает сопротивляться.

Мальдонадо не сопротивлялся. Он хватал ртом воздух и стонал.

– Умолкни, – сказал я и провел кончиком ножа от его уха до уголка губ, оставляя кровавый след. – Кого послали убить Хемингуэя?

Мальдонадо закричал. К этому времени грозовое облако сместилось за пределы кладбища, но над ним по-прежнему разносились раскаты грома. Мальдонадо отчаянно замотал головой.

– Кто второй член ликвидационной группы? Сколько их всего?

Мальдонадо застонал.

– Говори, – сказал я, поднося лезвие к его правому глазу.

– Я не знаю, сеньор. Клянусь, не знаю. Клянусь. Я должен был подстеречь вас… Бекер сказал, что вы придете ночью один… я должен был для верности выждать десять минут и убить вас… если бы нас обнаружили, я должен был сказать, что застрелил вас при сопротивлении аресту. Если никто ничего не услышит, я должен был завтра днем доставить труп на берег…

– Куда именно?

– В одно место на востоке… оно называется Нуэвитос.

Нуэвитос расположен к югу от архипелага Камагуэй – там, у острова Конфитес, сейчас находился Хемингуэй.

– Кто отдал этот приказ?

– Бекер.

– Лично?

– Нет, нет… Прошу вас, не так сильно… нож вонзился мне в глаз…

– Лично?

– Нет! – выкрикнул Мальдонадо. – По телефону. Издалека, не из Гаваны.

– Но с территории Кубы?

– Не знаю, сеньор. Клянусь вам.

– Дельгадо участвует в этом деле?

– Кто такой… Дельгадо? – с заминкой произнес лейтенант, явно оттягивая развязку, как и я сам минуты назад. Его руки по-прежнему были прижаты к бокам. Я сильнее налег коленом ему на горло и прижал лезвие к глазу, выдавив еще чуть-чуть крови.

– Если ты шевельнешь хотя бы пальцем, я проткну ножом твой глаз, словно виноградину.

Мальдонадо чуть заметно кивнул и положил ладони на асфальт.

Я в двух словах описал Дельгадо.

Лейтенант вновь кивнул.

– Я встречался с этим человеком. Мы обговаривали передачу денег.

– Для тебя?

– Да… и для Национальной полиции.

– Зачем?

Мальдонадо осторожно покачал головой.

– Мы обеспечиваем связь… безопасность.

– Для кого? И для чего?

– Для секретной встречи „gringos“ и немцев.

– Какие „gringos“? И какие немцы? Бекер?

– Бекер и другие. Я не знаю, кто и зачем встречается.

Клянусь всевышним… Нет! Не надо, сеньор!

Я понял, что эти расспросы ни к чему не приведут.