Так до боли реально!
Настолько, что хочется поверить. Забыть о том, что это всего лишь иллюзия. Насмешка.
Стискиваю твое плечо и хрипло, через силу прошу:
– Как мое имя?
Призрак прошлого о́жил лишь в моей памяти. Он не ответит.
– Зачем? – спрашиваешь с болью.
Зачем мне надо все испортить, ты хотел спросить?
– Мы были вместе? – вопрос звучит неуместно и глупо. Зачем-то отворачиваюсь.
– Были, – твоя ладонь ложится на мою спину.
– Почему я был с мужчиной? – это ведь действительно странно.
Спрашиваю это скорее у себя самого.
Усмешка у тебя получается очень язвительной. Забыто-знакомой.
– Не помнишь собственное имя, но считаешь странным, что мог спать с парнем? Какой там сейчас век?
– Я даже не помню свое лицо, – фраза, которая должна была прозвучать шуткой, ударяет больнее, чем когтистая лапа демона.
И в повисшей тишине я слышу, как капает с потолка просочившаяся с поверхности кровавая жижа.
А потом ты вдруг тянешь меня к себе, укладываешь на свои колени. И я чувствую, как твои теплые пальцы касаются моего лба.
Закрываю глаза, концентрируясь на ощущениях.
– Мое имя было Марек, – кажется, ты наклоняешься ко мне. Я чувствую твое дыхание на своих губах. – Ты звал меня Мар. Это ты помнишь. И это, – коротко касаешься моих губ своими.
– Почему я вспомнил? – стискиваю твою истончающуюся руку.
– Не знаю, – твой голос доносится уже откуда-то издалека.
Щеку холодит шершавый камень, служащий мне изголовьем. Шлем из ниши отсвечивает слепым забралом.
Снова закрываю глаза.
Иногда лучше забыть.
