Живой проект (СИ) - Еремина Дарья Викторовна

– Вы бы не ходили одна, – настаивал всю дорогу водитель. – Это вам не Москва, здесь все по-другому... – Да хватит уже, что может случиться? Это обычный маленький городок с обычными людьми, как везде. – Девушка, вы бывали когда-нибудь в подобных “обычных” маленьких городках? – настаивал водитель. Он не знал и не стремился узнать имя одной из нескольких сотен сотрудниц станции, решившей прогуляться по Певеку на ночь глядя. Несмотря на то, что машине не требовался водитель, именно эта должность значилась в его трудовом договоре. Подобные водители, а точнее сопроводители отвечали за безопасность сотрудников и имущества корпорации. Ольга знала, что одну ее из-под купола не выпустили бы, а потому смирилась с компанией пожилого мужчины. Его работа была проста – сопроводить сотрудника до места назначения и обратно, когда потребуется. Нередко те, кого сопровождали подобные водители, были в принципе не способны ориентироваться в реальном пространстве. А бывало, на волю выходили подключенцы, и тогда водителя ждала нервотрепка. – Слушайте, хотите пойти со мной? Я не собираюсь ни с кем знакомиться или искать неприятностей. Хочу просто выпить мартини и вернуться на станцию. У меня был сложный день, а как с алкоголем на станции вы прекрасно знаете. – Девушка, я в любом случае пойду с вами... это же моя работа! – Договорились, – сказала Ольга. Они как раз припарковались у какого-то заведения. – Ольга, – протянула она руку водителю. – Юрий Николаевич, – пожал он ее ладонь. – О! Легко запомнить! – повеселела она, вылезая из машины. – Почему же? – Вы не знаете имя создателя корпорации? – Никогда не интересовался, – пожал плечами тезка отца Михаила, подходя к дверям злачного заведения. Все столики были заняты, место было только у барной стойки. Ольга заказала мартини и ответила на сигнал руководителя проекта. – Да, Степан. – Оля, если ты еще в пути, немедленно поворачивай назад. – Боже, Степа, я же не из концлагеря сбежала. Водитель здесь рядом, со мной все в порядке. Мы в баре... по-моему, единственном баре в этом... селе. – Оля, пожалуйста, не трепи мне нервы. Это не Москва. Одной ехать в Певек на ночь глядя – это верх безрассудства! Где именно ты находишься? – Где мы? – спросила Ольга водителя и повторила названное наименование бара, параллельно включив для руководителя проекта маяк. – Сделай мне одолжение, – говорил Степан Денисович, – расплатись и езжай на станцию. Я тебя очень прошу. – Степ, оставь меня в покое. Я тебя очень прошу. Не особо смакуя, быстро и не по-женски осушив бокал, Ольга заказала еще один. Осматривая заведение, она вспоминала места, где бывала с Михаилом. О существовании подобных баров она подозревала, но никогда не ожидала, что окажется в одном из них. Здесь было душно и не слишком аппетитно пахло. Лица мужчин за столиками не радовали ни ухооженностью, ни проблесками ума. Стены, столы, даже потолок были обшарпанными, даже ветхими. Где-то облупилась краска, где-то голый бетон не прикрывала даже она. Единственным украшением служили люстры. Разные, предназначенные совершенно не для общепита. Откуда их сняли, сложно было догадаться, но в них угадывалась другая эпоха, даже душа. Эти люстры казались случайно залетевшими в это помещение, как и Ольга. Если бы ей требовался собутыльник, она бы выпила с одной из этих люстр. – Вы же местный, Юрий Николаевич? – спросила Ольга, желая поговорить хоть о чем. – Да, всю жизнь здесь прожил. – Расскажите о Певеке. – А что вам рассказать? – Да хоть что-нибудь. Что вы больше всего любите здесь, какое время года? Не знаю... – Что люблю, – мужчина задумался, и Ольга впервые увидела щербатую улыбку, – время года... – он еще помолчал. – Лето люблю! Как сейчас, когда тепло. Завтра вот суббота, весь Певек высыплет на сопки: гулять, загорать, шашлыки жарить. После нескольких лет зимы мы ценим каждый день лета! Вы тундру-то видели, Ольга? Это же никакая Москва не сравниться. Разноцветье, можно собирать дикий лук, щавель, даже шампиньоны. Земля ожила, Ольга, ожила. Сейчас сухо, мох пружинит под ногами, а полынь как пахнет! А у развалившегося склада у подножия сопки живут стрижи и вьют гнезда. Здесь долго птиц не было. А вот вернулись, Ольга, вернулись! Вы стрижей видели? – Нет, – засмеялась она, понимая, что ее знание орнитологии ограничивается тремя птицами: голубь, ворона и воробей. – Во-от! – протянул водитель. – Сейчас лед сошел, а месяц назад еще выйдешь на сопку, хорошо, тепло, а по бухте остатки льда гоняет туда-сюда. Здесь лето, а там лед, понимаете? – он помолчал. – На Туманной станции вечный туман. Он облепляет долину и прилежащие сопки тонким слоем, что просто удивительно, ведь над ними чистое и голубое небо, как и над всем пространством вокруг. И только во время южака туман уносит, и Туманная станция видит солнце. – Я на самолете летела до аэропорта, оттуда на автобусе до самого Певека, а до станции на вертолете. Мужчина засмеялся, но Ольга не поняла причин этого смеха. – А под южак попадали? Если встать на вертолетной площадке, так унесет, не найдешь вас потом, – улыбался водитель. – Даже под куполом? – засмеялась Ольга, понимая, что водитель говорит о времени, когда станция еще была открыта всем ветрам. – Ну... за куполом, – кивнул Юрий Николаевич и на какое-то время замолчал. – Но сейчас тепла можно не ждать. Ольга подняла взгляд, но не стала переспрашивать о каком тепле речь, если на улице и так тепло. – Я перед назначением читала о Певеке. Он практически вымер, станция в прямом смысле спасла город. Вроде собираются построить электростанцию. – Угу, все собираются... и электростанцию, и стадион на двадцать тыщ мест, – засмеялся водитель. – Ольга, вы в какой стране живете? – В той же, что и вы, Юрий Николаевич... – Ой ли, милочка. Я живу в России, а вы в Москве. Мы заграница друг для друга. Так что вы лучше мне о своей Москве расскажите. – А почему вы так уверены, что я из Москвы? – Так вы акаете как прокаженная! Вас легко распознать, все такие... – он задумался, – озабоченные какие-то, носитесь, глаза навыкате. – Есть такое, – усмехнулась Ольга и, допив, заказала еще один бокал, – Что же вам рассказать, Юрий Николаевич? – Ну, о лете расскажите. – Лето? Летом все пытаются уехать из Москвы, – пожала Ольга плечом. – Если жара, то душно и пыльно, город накаляется, плавится асфальт, каблуки увязают... Сплошная пробка, никуда не доехать. Если холодно, то еще хуже: ждешь-ждешь лета, а его нет. Раньше зелени было много, а сейчас: хочешь в парк – идешь в теплицы. Знаете, такие огромные теплицы с подогревом и освещением. Там красиво, конечно. Особенно в первые годы после... – Ольга махнула рукой и снова отпила. Ее тон неуловимо изменился: – Москва спасает, так говорят. И это правда, наверно. Действительно спасает... тех, кого не может убить. Там нет равновесия. Нельзя остановиться. Ты либо летишь вверх, либо падаешь вниз. Либо кренишься вправо, либо влево. Постоянное движение. Остановка – стагнация – смерть. Кажется, что Москва резиновая. Кажется, пол страны уже переехало, а она лишь потирает озябшие ладошки: подойдите ближе, бандерлоги! Новые жертвы, новые души! Там такая концентрация хаоса, бушующих энергий, цветов, звуков, запахов. Нигде нет такой плотности, как в Москве, уж поверьте. Даже в Токио, даже в Бомбее. Это не от количества людей, это такое эксклюзивное безумие московской марки. Оно охватывает и несет, несет. Вот поэтому-то и глаза навыкате. – Вы чего-то очень странное говорить начали, Ольга. Вы лучше о метро расскажите. Говорят, там метро красивое. – Я не помню когда последний раз ездила в метро, – Ольга покачала головой, – летом там страшно, масса народу, духота, потные люди... к перилам притрагиваться противно. – Эка вы фифа, – резюмировал водитель. – Да нет, просто... – Ольга усмехнулась. – Наверно вы правы, – помолчав немного, добавила: – спасибо вам, Юрий Николаевич. – Да что там. Вы уже нахрюкались или еще сидеть собираетесь? – Ну, зачем вы так, – рассмеялась Ольга. – Это я завидую, сижу, – улыбнулся водитель. – Девушка, имейте в виду, у нас сканер в ремонте, оплата по чипу не работает, – предупредил бармен. Ольга нахмурилась, опуская взгляд на сумочку и вспоминая, есть ли в ней кошелек. – А раньше вы могли предупредить? – возмутилась Ольга, открывая сумочку и поднимая глаза на водителя, чтобы попросить расплатиться в случае чего, но он исчез за широкой фигурой образовавшегося между ними парня. – Приве-ет! – незнакомец широко улыбался. – Пока, – проговорила Ольга как можно спокойнее. – Ребят, идите от греха подальше мимо, – подал голос водитель, все еще скрытый за корпусом одного из подошедших. – Ты, папаша, помолчи: мы не с тобой разговариваем, – порекомендовали сбоку. – Нам пора, Юрий Николаевич, – Ольга копалась в сумочке, одновременно поднимаясь. – Да что ты, ради бога, только присела... – чья-то рука легла на ее плечо. Ольга осмотрелась. Страха почему-то не было. Она никогда не попадала в подобные ситуации. Ну, не убьют же ее здесь, и не обворуют, и не изнасилуют и не изобьют, думала она, полагая, что в общественном месте априори находится в безопасности. Но постепенно становилось все же как-то неуютно. Не зная, что сказать, чтобы отвязались, Ольга смотрела в сторону. – Ну, ты что такая тихая, – продолжал голос слева, чуть сзади. – Пойдем за наш столик, развеселим, – ладонь, все еще лежавшая на плече, чуть сжалась и подтолкнула вперед, – у нас большая веселая компания. Тебе понравится. Ольга вцепилась в эту руку и подняла взгляд на знакомые лица, образовавшиеся между двумя пристающими парнями. – Ну, нашла приключений? – Слава не улыбался, наблюдая представшую перед ним и Максом картину спокойно, как без признаков агрессии, так и рвения защитить коллегу. Ольге стало стыдно, что инструктора застали ее в столь незавидном положении и у Славы появился повод снова ее унизить. Содрав, наконец, руку со своего плеча, она поднялась и попыталась протиснуться между пристающими мужчинами. – Куда это ты собралась? – спросил тот, что стоял между ней и водителем. – Она с нами, – ответил Макс, отодвигая его в сторону, чтобы Ольга могла пройти. – Да ты, пацан, попутал, – воскликнул парень, – ты кого лапаешь? – Ребят, идите лучше на улицу, – попросил бармен. – Пойдем, выйдем? – согласился мужчина, ранее стоявший сзади Ольги, теперь она могла его рассмотреть. – Не стоит, – качнул головой Макс, – извините нас. Мы не хотели вам мешать. Заберем девушку и тихо уедем. Это какой-то дурной фильм, – думала Ольга, – Нужно расплатиться и ехать на станцию. Драки нам еще не хватало... Она стояла спиной к Славе, пытаясь нащупать в сумке кошелек. – Может она не хочет с вами ехать, – усмехнулся мужик, и Ольга отшатнулась от руки, пытавшейся снова взять ее за плечо и оказавшейся в мгновенно сомкнувшемся кольце пальцев Славы. – Отпусти, сука! – Что потеряла, Ольга Петровна? – спросил он тихо ей в висок. – Наличные деньги, нужно расплатиться. – Сколько? – Отпусти! – мужик, чью руку держал инструктор по стрельбе, пытался надвинуться на него, но между ними была Ольга. – Эй, малой, ты зря это... – послышалось сзади, Ольга замерла, боясь обернуться. – Слава, Макс, – проговорила истончившимся голосом, – ради бога... умоляю, только не убейте никого! – Что ты, Оль, нас же посадят, – Макс насмешливо обернулся. Тем временем мужик, которого все еще держал Слава, опустился на колени перед Ольгой и она чуть отошла. – Отпусти, гад, – прохрипел он. – Сколько за мартини? – спросила Ольга бармена. – Триста пятьдесят, – ответил он, и глаза его резко расширились. Ольга инстинктивно вжала голову в плечи, Слава же присел в развороте, и послышалось сдавленное кряхтение за спиной. – Только не убейте никого, умоляю! – воскликнула Ольга, сейчас это было единственным, чего она боялась. Как ни странно, ее возглас охладил пристающих. Двое мужчин подхватили согнувшегося пополам дружка, пытавшегося, судя по всему, ударить Славу, и стояли в нерешительности. Парень все так же закрывал собой водителя, который сейчас аккуратно, стараясь быть незаметным, сползал со стула. Еще один как-то неохотно поднимался с колен, потирая запястье. С присущей ему легкой усмешкой, Макс осматривал затихшие столики. Слава, стоя вполоборота к троице и спиной к Ольге и Максу, достал из кармана деньги и, отсчитав четыре сотни, бросил на барную стойку. – Пошли, – скомандовал после этого, и Ольга почувствовала руку Макса, влекущего к выходу. – Э-э, я с вами! – поспешил Юрий Николаевич к выходу. Они поспешно вышли. К облегчению Ольги никто из бара за ними не последовал. Ноги подкашивались от запоздало накатившего страха, Ольга ухватилась за плечо Макса. – Гулял я как-то с девушкой, – начал он весело, ведя Ольгу к машине с логотипом корпорации, – так к нам шпана в подворотне пристала. Знаешь, что моя девушка кричала? Ольга обернулась к инструктору. – Убей их, Макс! Убей! – изобразил упомянутую девушку инструктор. – Их как ветром снесло. У тебя тоже эффектно получилось. – Странная девушка, – проговорила Ольга. – Да, та еще штучка, – продолжал улыбаться инструктор. – Наверно потому я на ней и женился. Ты с нами поедешь или со своим водителем? – Юрий Николаевич, вам обязательно на станцию возвращаться? – Нет, Ольга. Если я свободен, то поеду домой. – Спокойной ночи, тогда. Спасибо, что составили мне компанию, было приятно. – Ох... – вздохнула мужчина, качая головой. – Спокойной ночи, Ольга. И не испытывайте больше судьбу, нечего вам делать здесь по ночам. – Учту, до свидания, – Ольга пыталась доброжелательно улыбнуться водителю, но у нее не получалось и голос был тихий-тихий. Сев на заднее сидение, она посмотрела на руки, на фоне светлой сумки дрожащие крупной дрожью. Макс плюхнулся спереди, рядом с сопровождавшим их, но оставшимся в машине сотрудником СБ корпорации. Слава сел рядом с куратором. Машина тронулась. – Ты заставила нас волноваться, – сказал Макс уже без ноток веселья в голосе, – что тебе понадобилось в Певеке ночью? – Захотелось мартини. – Не догадалась позвать кого-нибудь? Меня, Славку, хоть Степана Денисовича! – Я с водителем была, – оправдывалась Ольга. – Ты бы еще с уборщицей приехала, Оль. Взрослая женщина, а... – он не стал договаривать, – не делай так больше. – Ты закончил? – спросила Ольга. – Да, я закончил. – Тогда примите мою благодарность и забудем об этом. Я не просила за мной приезжать, но раз уж приехали и выручили – спасибо. И хватит об этом. Все. Слава усмехнулся. Макс впереди покачал головой. А сотрудник СБ на переднем сидении, неожиданно проговорил тихим вкрадчивым голосом: – Зря вы так, девушка. Вам добра желают, за вас беспокоятся, а вы... примите благодарность, хватит, все. Эх вы... Ольга отвернулась к окну и обхватила себя за плечи. Слабость постепенно проходила. – Следующий раз ты угощаешь, – проговорил инструктор по стрельбе через несколько минут. Ольга мгновенно полезла в сумку. С минуту она рылась, но кошелек так и не нашла. Могла ли она его выложить на станции и зачем это могло бы ей понадобиться, женщина не помнила. – Я верну, не беспокойся, – проговорила тихо, закрывая сумку. – Конечно, вернешь. – Слав... – она обернулась всем корпусом, и инструктор поднял подбородок, демонстрируя внимание. – Когда я успела тебя обидеть? Ты на станции второй месяц и я, ей богу, не помню, чтобы сказала или сделала... – Не трудись, Ольга Петровна. Ты ничем меня не обидела. – Так почему ты только и ищешь повод, чтобы поиздеваться надо мной? Что за дикое развлечение? У тебя со всеми нормальные отношения, чем я-то хуже? – Может, я внимание так проявляю, – предположил он, и Ольга поперхнулась следующим словом. В салоне автомобиля с минуту было тихо. Потом Слава и Макс одновременно, с надрывом и прихрюкиванием заржали. Ольге показалось, что рядом с ней не два взрослых инструктора, а школьники, нашедшие отдушину в нескончаемом учебном процессе. Сжав ручки сумки, она отвернулась к окну. В том, что завтра с утра еще и Степан Денисович пожелает промыть ей мозги, Ольга не сомневалась. А кошелек, она вспомнила, лежал в сейфе в квартире. Ольга в очередной раз убедилась, что собственная собранность никогда не позволит ей заскучать. 3 Новость об исчезновении живого проекта мгновенно разнеслась по головному офису