Академия лунного света. Проклятие темных фей - Кун Джулия

Джулия Кун

Академия лунного света. Проклятие темных фей

Пролог

Дыхание вырывалось рывками, я не смела пошевелиться. Мое тело казалось таким тяжелым, словно меня сдавливала невидимая сила. И еще эта тьма, которая тянулась ко мне и грозила поглотить. Гнетущее чувство, смешанное с нарастающей паникой, растекалось во мне и неумолимо сжимало горло. Дышать, мне нужно дышать. Я отчаянно боролась, каждую секунду, пока темнота вокруг меня наконец не отступила, а на ее месте не проступили очертания, постепенно складывающиеся в незнакомую мне комнату. Скромная обстановка, старая каменная кладка стен и отсутствие какой-либо техники позволили сделать вывод, что она явилась из давно минувшего века. Как и молодая женщина на стуле, сгорбившаяся над книгой. Мне частично удалось разобрать ее бормотание.

– …Когда минует девятнадцатый год двух представителей… Хэвсвуд и Лайтвелл… акт любви между ними… будут они прокляты на семь лет и преследуемы несчастьями. Быть посему…

Я нерешительно шагнула к женщине, которая в длинном черном шелковом платье выглядела чуть ли не олицетворением самой тьмы. В следующее мгновение та встала, закрыла книгу и двинулась ко мне. Складывалось впечатление, что она меня не видит, и с каждым ее шагом мое сердцебиение ускорялось. Однако прежде, чем она успела пройти сквозь меня, я почувствовала дуновение прохладного ветерка в сочетании с тянущей энергией, от которой земля словно ушла у меня из-под ног. Я падала все быстрее и быстрее…

– Эланор! – послышался голос издалека. Он становился все отчетливее и наконец вырвал меня из всепоглощающей черноты.

Тяжело дыша, я приоткрыла веки и растерянно посмотрела в глаза цвета лаванды, так похожие на мои. Мне потребовалось еще мгновение, чтобы осознать, что мама действительно стоит в моей комнате. А это очень странно, учитывая наши натянутые отношения.

– Что ты здесь делаешь? – Я медленно выпрямилась в постели и приподнялась на локтях.

– Услышала, как ты кричала, а потом бормотала что-то невнятное, – донеслись до моих ушей ее слова. – Эланор, у тебя было видение, не так ли?

Мама осторожно опустилась на кровать рядом со мной.

Что? Видение? Я изо всех сил пыталась вспомнить то, что, должно быть, произошло несколько секунд назад. От одной только мысли об этом у меня учащенно забилось сердце. Конечно, я знала, что у лунных фей бывают видения, но раньше со мной такого не случалось, и, честно говоря, была этому рада. В конце концов, видения редко означали что-то хорошее. Именно по этой причине я заставила себя собрать воедино обрывки образов в голове. Та женщина… ее слова, которые эхом отзывались во мне, как мрачное обещание… и… Я в недоумении уставилась на мать, в чьем взгляде теперь различила оттенок разочарования, смешанного с уверенностью.

– Кажется, ты приходишь в себя. Отлично, тогда, может быть, ты объяснишь мне, что происходит? – Ее голос звучал спокойно. Слишком спокойно. Выжидательно спокойно. Как затишье перед бурей.

Тяжело сглотнув, я лихорадочно соображала, что ей ответить, поскольку и сама не совсем понимала, что это было. Имело ли видение какое-то отношение к нам с Элайджей? Но в нем говорилось о Хэвсвуде и Лайтвелл… и о любви. А поскольку наши семьи на дух не переносили друг друга, оставалась только одна возможность… Речь шла о нас. Мне вдруг стало труднее дышать, а перед глазами все поплыло. Нет, нет, нет. Пожалуйста, не надо! В конце концов, пять лет мне удавалось хранить нашу с Элайджей тайну.

– Эланор, ты бормотала про себя, пока что-то видела. Я это точно знаю, – холодно произнесла мама, нарушив гнетущую тишину, которая на нас опустилась. Затем она резко встала и стремительно вышла из моей комнаты.

Будто в оцепенении я смотрела ей вслед, с трудом понимая, что происходит. Но не успела даже толком перевести дух, как из соседней комнаты донесся грохот – по всей видимости, от лестницы в нашей домашней библиотеке. Через некоторое время в поле моего зрения снова появилась мама, в руках она держала книгу в кожаном переплете.

– Ч-что это? – тихо спросила я, хотя даже не знала, хочу ли вообще услышать ответ. Я до сих пор чувствовала себя так, словно часть меня застряла в том видении, а другая бессильно наблюдала за жестокой правдой в реальности.

– Старинный дневник, который достался мне от бабушки. В нем рассказывается история Лизеи Бреннан. В свое время она наложила проклятие на наши семьи. Проклятие из твоего видения.

Сбитая с толку, я переводила взгляд с мамы на книгу и обратно. Губы пытались сформировать слова, но у меня не получалось составить осмысленное предложение. Конечно, это не помешало маме продолжить.

– Знаешь, у меня часто закрадывались подозрения, что между мальчишкой Хэвсвудов и тобой есть нечто большее. Эланор, я разочарована в тебе. Как ты могла лгать нам и вступить в отношения с одним из них? Ведь тебе известно, что наши семьи враждуют уже несколько десятилетий! Когда-то они отобрали у нас землю с помощью магии фей и… и… – Мама в гневе провела рукой по лицу, прежде чем опять посмотреть на меня. – Итог – отныне ваши отношения в прошлом. Потому что проклятие настоящее. А так как тебе сегодня девятнадцать, оно набирает силу. Потому что именно в этом возрасте была одна из твоих прародительниц, когда накладывалось проклятие. И оно затянет всех нас в бездну!

Я шумно вдыхала и так же шумно выдыхала, не в силах разобраться с множеством мыслей, которые в данный момент кружились в моей голове.

– Я… – покачав головой, начала было и на мгновение закрыла глаза.

Все это для меня чересчур. Мамины слова, видение, многочисленные секреты последних лет. Может, наконец-то пришло время открыть правду? И прежде чем я успела сама себя остановить, слова сорвались с языка:

– Да, я с Элайджей. И мы вместе уже пять лет! – Ожидая материнской реакции, я вновь взглянула на нее и постаралась не показывать, что нахожусь на грани срыва.

– Ты была с ним вместе, – поправила меня мама, резким движением одернув воротник своего халата.

– Ты правда веришь, что проклятие существует?

– Все это ты можешь прочитать в дневнике. – Мать протянула мне книгу, которая явно видала лучшие времена. По крайней мере, об этом свидетельствовали хрупкие пожелтевшие страницы и потертая кожа.

– Почему ты никогда не рассказывала мне о нем? – Я аккуратно обвела указательным пальцем замысловатые узоры на обложке.

– А почему ты никогда не рассказывала мне о том, что связалась с Хэвсвудом? – огрызнулась она, но, прежде чем я успела ответить, продолжила: – Потому что это недопустимо. Не в твоем положении. Я была уверена, что запись в дневнике никогда не пригодится. Прочти первую страницу, а утром поговорим.

Напоследок бросив на меня испепеляющий взгляд, мама отвернулась и вышла из комнаты. Я же в недоумении смотрела ей вслед и смогла открыть дневник только через несколько минут. И начала читать.