Дар целителя (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Вот что надо было Бертену?

Зачем он с нами так?

Чтобы серьезно добиваться меня, ему не хватило душевных сил, а чтобы не добиваться... чего? Не знаю. Разочарование горчило на вкус и отравляло теплый осенний денек.

Предчувствия оправдались, стоило мне подойти к лечебнице.

- Госпожа лекарка, не погубите!!!

Мужчина, кинувшийся в ноги, был мне решительно не знаком. Здоровущий, лет шестидесяти... его поддержала такого же возраста женщина.

- Смилуйтесь, госпожа Ветана!

Я потерла виски.

- Вы кто?

Ответ меня обескуражил. Госпожа были родителями мужа дочери Аликсы Ильви. Рины, конечно. Тот самый мужчина, который орал на старуху...

- Госпожа Ветана, ведь неправда это! Никак такое не может быть, это все Ринка, она, стервь...

- Наш мальчик никогда бы...!

Я слушала, и ушам своим не верила.

Господа Перрты просили меня заявить, что их сын всегда был уважителен и вежлив с Аликсой Ильви. Оказывается, по обвинению в убийстве схватили и Рину Перрт, и ее супруга, Акса Перрта, и принялись трясти, как кракен - лодку. Супруги нажима не выдержали, и признались.

Душили. Оба.

За мзду их пропустили в лечебницу... кто? Тамира Амриант. Вот ведь... всегда знала, что не стоит таким доверять! Тварь продажная, хорошего человека погубила! Аликсу Ильви зять душил, дочь держала матери ноги-руки, чтобы та не вырвалась ненароком, мало ли...*

* для тех, кто сейчас скажет о бесчеловечности автора - знаю о таком случае. Из жизни. прим. авт.

Меня затрясло.

- Так вы хотите...

Да. Предполагалось, что с моих показаний, да еще найдут, кого купить, и окажется, что Акс - малым не невинная жертва. Вы ж поймите, госпожа Ветана, там детушки малые (пятнадцать и двадцать два года), сироты бесприютные, голодные, холодные... но на благое-то дело, вернуть им хоть бы и отца, мы денег найдем! Где искать будем?

А наследство...

Да-да, то самое, от Аликсы Ильви. Хотите десять процентов, госпожа Ветана? Хотя нет, знай нашу щедрость! Двадцать процентов!

Как же я разозлилась в тот момент. Окати меня водой - пар зашипел бы.

- Да как вы смеете? - я не повышала голоса, но руки 'просителей' разжались. - Надеюсь, ваш сын понесет достойную кару. А еще советую вернуть на место все, что вы своровали у покойной Аликсы. Я назначена ее душеприказчицей, и лично прослежу, чтобы все досталось Тиссе Ильви и ее дочери. Если хоть тряпка с кухни, хоть щепочка с крыльца пропадет, я буду знать, кого в этом обвинить. Отправитесь вслед за своим сыном!

Как же они на меня смотрели.

С такой ненавистью я даже у барона Артау не сталкивалась. Впрочем, барон-то меня как раз не ненавидел, он меня хотел. Да, в том самом смысле.

А эти...

Я залезла к ним в карман, отняла у них сына, отказалась от денег...

И плевать им, что я тут не при чем. Что их сынок поднял руку на тещу, да ладно, просто на больную старуху, что ему помогала дочь этой старухи, что никто их не подталкивал и не уговаривал. И деньги-то были, просто захотелось еще! Больше! Жирнее! Сытнее!

Когда я входила в лечебницу, меня трясло.

Гадко было до ужаса, и улыбка Линды стала для меня спасательным канатом, за который я ухватилась.

- Что случилось?

- Светлый услышал наши молитвы!

- Это которые?

- Тамиру уволили! Харни с утра на нее так орал, что она вперед его визга из лечебницы вылетела!

Меня снова затрясло. Значит, так оно и было. Тамира впустила этих, потом пошла, соблазнила Бертена, чтобы он не помешал, и получала удовольствие, а за стеной убивали беспомощного человека...

Линда посмотрела на мое серое лицо, без церемоний схватила за руку, и потащила в комнату.

- Сядь! Пей!

Горячий малиновый взвар обжег язык и горло, но тиски на моей шее тоже разжались, и я смогла говорить. Линда погладила меня по плечу.

- Твари они последние. И суки!

Я была абсолютно согласна с этим заявлением.

- И понесут наказание.

- А еще их дети останутся без родителей.

Я посмотрела на храмовника, стоящего в дверях.

- Бедные крошки скоро своих наделают.

Ант Оривс покачал головой.

- Я не призываю помиловать их, Вета. Ты меня неправильно поняла.

- Да неужели? А как же милосердие, ваше излюбленное подставь левую щеку, если тебя ударили по правой, и прочее?

- Вета, если ты подставишь вторую щеку, то по ней и получишь. Это естественно. Непротивление злу порождает большее зло. Но я сейчас хотел тебе сказать, что в этой истории нет зла. Истинного зла ты не найдешь, просто люди несовершенны в основе своей.

- Неужели?

- Подумай сама. Ваша Тамира...? Она виновата в том, что польстилась на деньги. Перрты-младшие хотели лучшего для своих детей, и не понимали, почему должны что-то отдавать человеку, который не ухаживал за матерью, не помогал ей, не поддерживал...

- Они этим тоже не занимались.

- Но были рядом?

- Делай добро - бери за это деньги? Подловатенько звучит.

Ант пожал плечами.

- Добро тоже не бесконечно, но люди сами по себе неблагодарны. И в жизни не догадаются, что надо что-то отдавать, чтобы оно умножалось. Вот и получается... Тисса Ильви бросила мать, погнавшись за призраком лучшей жизни, а Перрты-старшие всего лишь выгораживают любимого сына. Это просто человеческие страсти, стоит ли так из-за этого мучиться?

Я подумала. Покачала головой.

- А матереубийство?

- Это оправдать нельзя. Но самое ужасное, что Рина Ильви всего лишь хотела защитить себя, свою семью, своих детей, может быть, следовала за мужем... мне трудно сказать, полагаю, что и первое, и второе.

- Убив родную мать?

- Это действительно ужасно. Но знаешь, Вета, иногда самые страшные поступки люди совершают не потому, что их душа черна, а потому, что она спит глубоким сном. Пробудись она - и Рина Перрт сама убила бы себя. А она слепа и глуха... это не зло, это как у животных, которые могут загрызть ослабевшего товарища.

Почему-то меня это не утешало. Во рту по-прежнему стоял горький привкус желчи.

- Вы их понимаете, и можете простить. Я это вижу. Может, это и делает вас истинно верующим человеком. А мы... мы живем на земле. И мне сейчас гадко. Словно я в навоз окунулась.

- Но это отличное удобрение? Не надо так себя терзать. Люди несовершенны, и если тебя это утешит, ты правильно отказала Перртам.

- Я знаю.

- Ты бы умножила зло, а они ничему бы не научились...

И это я тоже знала. Только вот легче не было, и храмовник это понял.

- Бывают такие ситуации, где нет ни плохих, ни хороших. Но это - жизнь.

- А мое отношение к ней?

Ант Оривс улыбнулся, и вдруг чисто отеческим жестом погладил меня по голове.

- Ты взрослеешь, девочка. Ты просто взрослеешь.

***

Его величество кивнул канцлеру, подписывая смету.

- Да, давно пора.

Новая лечебница будет построена на границе Желтого и Зеленого городов. Будет удобной, чистенькой, новенькой, в самый раз для мага жизни. Да и надо, давно надо. Население растет, а лечебниц на всех не хватает, вот и бегают люди по частным лавочкам.

Алонсо довольно кивнул.

- Сегодня обрадую нашу лекарку.

Рамон Моринар постучал для приличия, но ввалился раньше, чем получил разрешение.

- Что случилось?

- Тиртанцы принялись торговаться.

Король покачал головой.

- Нет. Никакой торговли. Либо они делают все, как мы сказали, либо...

Моринары и его величество переглянулись. Конечно, торговля - вещь хорошая, и война сейчас не нужна, но уступить - означает потерять лицо. А еще его величество надеялся выловить тех, кто договаривался с трем Лантаром, обещая ему безопасность в Раденоре. Труп - это хорошо, его тоже можно допросить, но пока Лантара умертвят там, пока привезут сюда... подгниет. Да и душа может уйти... далеко. Возись с ним потом...

Не говоря уж о том, что Тиртан - продажен с хвоста до головы. Как та рыбина, откуда ни чисть...