Последний из Драконьих Владык - Бочаров Анатолий Юрьевич

– Кое-что вы действительно умеете, – отметил Телфрин, поймав исполненный бешенства взгляд, – а кое-что совсем нет. Вам еще многому следует научиться, Марта, если желаете выжить в тех краях, в которые мы все скоро отправимся. Но так и быть, я займусь вашим образованием, – он опустил кинжал, крутанул его между пальцев и протянул горничной костяной рукояткой вперед, – если найдется свободное время в дороге, конечно.

– Благодарю, – сказала Марта, принимая кинжал и пряча его обратно в рукав. Девушка смотрела на графа немного недоверчиво, явно подозревая подвох. – Я этого никогда не забуду.

– Не благодарите попусту. И запомните, если с вами все же случится какая-нибудь мерзость – я предупреждал, что такое возможно. А теперь идите все собирайтесь в дорогу, и быстро. Берите оружие, деньги, драгоценности – все, какие имеются и какие можно хорошо продать. Теплую одежду, припасы, лекарства. Не мне вас учить. И не мешкайте – через час выезжаем. Может, даже быстрее. Смотря, насколько шустро управимся. У меня имеются основания полагать, – Патрик с долей тревоги поглядел в окно, – что по нашу душу скоро кто-нибудь явится. Кто-нибудь крайне на меня злой.

Глава четвертая

Больше всего в своей жизни Патрик Телфрин ненавидел бесцеремонность и нахальство. Будучи прямым потомком Драконьих Владык, Патрик привык вести себя учтиво и сдержанно, как и подобает высокородному аристократу. От окружающих он ждал демонстрации если не хороших манер, то хотя бы относительного их подобия. В конце концов, люди не из пустой блажи придумали правила приличия и вежливости.

Поначалу, конечно, наемники, вместе с которыми Патрик воевал, кривились и посмеивались – считали примкнувшего к ним гвенхейдца слишком заносчивым. Так продолжалось, пока сослуживцы не уразумели, что его рука тяжела, клинок быстр, а пистолет стреляет без промаха. Тогда товарищи присмирели – всего и потребовалось, что отправить на тот свет нескольких наиболее бестактных наглецов.

Ну или чуть больше, нежели просто «нескольких».

Клаус Герстер был одним из худших подонков, каких граф Телфрин знавал в последние годы. Этот молодчик, возвысившийся на алгернской службе, держался с нахрапистостью самозваного короля. Избавить от него мир было бы, несомненно, благим поступком. Патрик так и собирался сделать, вот только излишне ретивый капитан Дирхейл успел раньше него, уладив проблему одним-единственным выстрелом.

Ох уж эти Дирхейлы. Патрик достаточно наслушался об этой семье – благо, водил некогда приятельство с одним из ее отпрысков. В жилах Дирхейлов текла, благородная и чистая, древняя кровь. Их предки, подобно занимавшим престол Ворфалерам и представителям еще трех десятков самых знатных фамилий страны, стояли у истоков Гвенхейда. Основатели первых королевств некогда преодолели разделявшую миры тьму, подарив начала знаний дикарям, встреченным в этом мире.

Дирхейлы, будучи младшей ветвью одной из великих древних династий, пользовались в Тельгарде заслуженным уважением. Некогда им принадлежали обширные владения на востоке королевства. Дирхейлы утратили большую их часть в минувшие смутные времена – зато сохранили доброе имя и фамильную честь.

Глядя на мессера Делвина, легко можно было в этом усомниться. Бравый офицер проявлял покуда деликатность, больше свойственную дорожному бандиту. Впрочем, его можно было понять, если в королевстве в самом деле творится подобный бардак. Патрик помнил дядю Кледвина. Если кто и мог узурпировать трон, избавившись от Эйрона, так это он. Кледвин Ворфалер считался самым хитрым, опасным и жестоким мерзавцем во всем нынешнем поколении Драконьих Владык. Когда-то Патрик даже восхищался им.

А теперь, похоже, придется встретиться с ним в чистом поле. Ну или напротив, сговориться и присягнуть на верность, но не раньше, чем получится избавиться от этого докучливого Дирхейла, подосланного остатками сторонников Эйрона. Патрик еще не выбрал, что именно предпочтет – заключить с новым королем союз или возглавить его противников. А может, получится просто сбежать куда подальше. Как бы не запугивал Дирхейл, мир действительно велик, и двум Ворфалерам в нем место найдется.

«Мне плевать, кто сядет на тельгардский трон. Лишь бы меня не трогали и дали спокойно пожить. Мессер Делвин рассчитывает, что я кинусь ему помогать? Пусть верит в это, пока не уберемся из Димбольда на расстояние хотя бы пары сотен миль. А потом можно будет раскинуть мозгами и выбрать, по какой дороге идти».

Разумеется, для примирения с дядей пришлось бы доказать ему собственную полезность и преданность. А не то есть риск подавиться косточкой от маслины на званом банкете или словить случайную стрелу на охоте. Кледвин – не из тех, кто страдает от излишней доверчивости. Впрочем, времени думать об этом сейчас все равно нет.

Патрик собрался достаточно быстро. Ему и прежде не раз приходилось покидать насиженное место, внезапно срываясь в дорогу. Ничего удивительного – пора бы и привыкнуть, тем более оставляешь не родной дом, а лишь временное пристанище. И все же на минуту графа Телфрина кольнула тоска.

Это случилось, когда он проходил по своей любимой гостиной – с ее выкрашенными в кремовый цвет стенами, столиками в форме морских ракушек, стеллажами, заставленными модными статуэтками и кораблями в бутылках, которые Патрик в последние годы повадился коллекционировать. Милые безделушки, купленные прежде от безделья и скуки, по непонятной причине вдруг показались ему дорогими и важными. И еще книги. До одури сделалось жаль книг. Любимая коллекция старинных авторов, в ее составе даже несколько раритетов – репринты классики со Старой Земли, стоившие баснословных денег.

Патрик замер, с тоской рассматривая золоченые надписи на кожаных корешках. «Бесы меня побери. Я все же надеялся, это место станет мне со временем домом. Хоть каким-нибудь, хотя бы немного надежным – пусть не фамильной крепостью, но и не замком, построенным на песке».

– Ладно, – сказал он вслух внимательно слушавшим стенам, – нечего раскисать.

Нацепить перевязь со шпагой, уложить в седельные сумки запасные пистолеты, пули и порох. За голенища сапог рассовать метательные ножи, в рукава – поместить их же. Доставшуюся от алгернского наемника саблю завернуть в несколько слоев плотной ткани и тоже упаковать. Драться ею вряд ли придется, а вот продать можно будет за приличные деньги. Драгоценные камни, золотые кольца, подвески и медальоны – вытащить из сейфа, уложить вместе с деньгами, документами и ценными бумагами. Это лишь малая часть нажитого за десять лет богатства. Все прочее хранится не в Димбольде – и хорошо, можно будет сбежать налегке, не оставив в покинутом доме ничего особенно ценного.

Ну, кроме картин. И книг. Патрик все же запихнул в сумки те самые драгоценные репринты. Продавать он их не собирался – но и бросать тоже не хотел.

Здравый смысл подсказывал, что стоит немедленно уносить отсюда ноги. Дирхейл выкинул то еще коленце, в нарушение всех на свете дуэльных кодексов пристрелив Герстера. Городская стража скоро явится выяснять обстоятельства случившегося – успеть бы еще убраться до ее прихода. Патрик совершенно не хотел доказывать баронам и бургомистру, что не состоял в сговоре с чужеземным бродягой, пытаясь уклониться от честного поединка. Его и так решили выгнать из города – а после таких новостей неровен час передумают и отправят в колодки, дожидаться приезда дядюшкиных послов.

Через десять минут граф Телфрин уже спустился в холл, где его ждали остальные. Здесь царила подлинная неразбериха – первым делом Патрик заподозрил неладное. Ближе к дверям вперемежку столпились до зубов вооруженные слуги Патрика и товарищи Дирхейла. Сам капитан Дирхейл стоял, сложив на груди руки, и с хмурым лицом наблюдал, как о чем-то оживленно спорят Иоганн и один из гвенхейдских солдат, молодой темноволосый парень, чей левый глаз закрывала черная повязка.

Иоганн обернулся, краем глаза заметив Патрика:

– Мессер Телфрин! Только собирался за вами посылать!