Изгой. Пенталогия (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

Древин и Койн все же не успокоились до конца, и пока мы поднимались по крутой лестнице на вершину стены, они немного отстали и продолжили спорить о способах работы с камнем. Прислушавшись, я не уловил агрессии и успокоился – пусть себе спорят. Возможно, нам удастся позаимствовать у подгорного народца полезный опыт и применить его на защитных укреплениях. До меня ветром доносило обрывки фраз, но казалось, что оба спорщика говорили на абсолютно неизвестном мне языке:

– …разве можно так камень класть?! Серый гранит особого обхождения требует. Камень это своенравный!

– …положили обрешетку из бревен и засыпали все каменными обломками. Затем утрамбовали и пустили в дело щебень.

– …щебень надо было в самый низ класть! Ежели кто подкоп сделать задумает – враз присыплет…

– Какой подкоп? На сплошной скале строили! Обрешетку лишь для того, чтобы пустоты заполнить клали.

– И что? Дай мне кирку, я покажу тебе, как сквозь сплошную скалу подкоп сделать!

– А пупок не надорвешь?

– Не надорву! Думаю, здесь уже готовых ходов, как в муравейнике, – скала старая, подземными ручьями источена. С другой стороны, враг и без подкопа обойтись может – что ему одна стена? Ни башен нет, ни парапета толкового.

– Дай время – все будет. Слава Создателю, стену поднять успели до холодов. Теперь главное зиму пережить, а башни – дело наживное.

– Весны ждать – только время терять! Парапет обязательно нужен! Да и башню надстроить не помешает – отсюда обзору никакого нет! Обрешетку из дерева делали? А бревна от тяжести не покорежит?

– Куда там! Ель и дуб клали – они с годами лишь крепче становятся!

– Крепче камня все одно не станут. Опять же, вы камни без разбору клали!

– Что значит без разбору? Ты говори, да не заговаривайся – в стене один гранит.

– Гранит граниту рознь! Вот эти два камня рядом класть нельзя было – враждуют они! Друг от друга отодвинуться норовят, ворочаются.

– Ворочаются?! Враждуют?! Да ты о них как о живых толкуешь!

– А камень и есть живой! У каждого свой характер…

Пока я прислушивался к все более спокойной беседе мастеров, мы успели подняться на стену и сразу оказались во власти свирепого ветра. Поежившись, я подождал, пока увлеченные разговором спорщики приблизятся, и решительно прервал их беседу:

– Насчет обзора со стены – тут, Койн, ты попал в точку. Обзор у нас скверный. Мы видим гостей, когда они уже выходят изза изгиба ущелья, а оттуда до стены рукой подать.

– Я и говорю, – обрадовался Койн. – Башню поднимать надо! Да повыше!

– С башней пока погодим, – отрицательно покачал я головой. – Для начала вам надо обустроиться на новом месте, быт наладить, опять же грибами заняться, рыболовством – если вскоре не появится новый источник еды, придется нам туго. Есть у меня одна задумка. – Подняв здоровую руку, я указал на возвышающуюся над нами стену Подковы. – Смогут твои скалолазы туда забраться и закрепить на вершине несколько крепких веревок?

– Смогут, – уверенно ответил Койн, оглядев отвесную скалу. – Чтобы род Чернобородых да на скалу подняться не смог? Поднимемся! А зачем?

– Хочу устроить на вершине скалы постоянный наблюдательный пост – соорудим подъемник с лебедкой, наладим сигнальную систему, да на вершине возведем небольшое укрытие для часовых. Оно и ладно будет. Оттуда ущелье как на ладони – ни одна тварь незамеченной не подберется.

– Я и говорю – башенку каменную строить надо! Да не одну! Эх, видели бы вы величественные стены Твердыни, возведенные подгорным народом!

– Твердыня пала, – заметил Древин.

– Стены устояли! – возразил Койн. – Ни одна стена не рухнула, не появилось ни единой трещины! Сдались обороняющиеся, когда Защитника поразила рука подлого убийцы!

– Твердыня – это крепость? – задумчиво спросил я, вспоминая одно из своих загадочных сновидений.

– Не просто крепость! Настоящая цитадель!

– Интересно… Когда у нас выдастся свободное время, я бы хотел, чтобы ты рассказал мне о Твердыне, последней осаде и о павшем Защитнике.

Койн согласно кивнул, и я вновь вернулся к теме наблюдательного поста:

– Смогут твои гномы заняться этим уже сегодня? Чем раньше мы увидим врага, тем больше времени у нас будет на подготовку «теплой» встречи.

– Я немедленно распоряжусь, – сказал гном. – Уже сегодня мы поднимемся на вершину и закрепим веревки для подъемника.

– Хорошо, – кивнул я и переключился на мастера. – Древин, подготовь все необходимое – бухты веревок, платформу подъемника… Ты и сам знаешь, что требуется.

– Да, господин, – степенно подтвердил Древин. – Все будет сделано. Еще священника кликнуть не помешает – когда гномы сорвутся с этих стен и расшибутся в лепешку, святой отец сразу и заупокойную прочтет.

Койн пренебрежительно фыркнул и обменялся с Древином сердитыми взглядами. Эта парочка друг друга стоит.

Убедившись, что мои указания поняты точно, я распрощался и пошагал к лестнице. Тотчас за моей спиной вспыхнул новый спор, но я уже понял, что такая перепалка доставляет обоим несказанное удовольствие, и не стал вмешиваться. Меня ждало много дел.

Дойдя до полностью законченной конюшни, я с удовольствием оглядел ладное строение и заглянул внутрь, где оставшиеся животные мерно пережевывали траву. Видно, что за животными следят – кормушки заполнены сеном и жалкими остатками овса, конюшня тщательно вычищена, равно как и сами лошади, в небольшой печи гудит пламя, наполняя помещение теплом. К этому времени нам уже удалось поднять из подземелий недр Подковы большую часть мешков с зерном и мукой. Тезка сразу же уволок их в свою берлогу и занялся спасением изрядно подмокших продуктов.

Сегодня я осматривал форт в гордом одиночестве – Рикар был занят осмотром и выдачей оружия. Многие гномы утопили свои секиры при падении с водопадов, и теперь требовалось подобрать им хоть какоенибудь оружие по руке. Учитывая рост коротышек, это была нелегкая задачка. К тому же оказалось, что гномы относятся к вышедшему от человеческих кузнецов оружию с презрением – внимательно рассмотрев уцелевший топор Койна, я согласился, что у них есть на это право. Людские оружейники, несомненно, проигрывали кузнецам гномов по всем статьям.

Насладиться одиночеством и спокойствием зимнего утра мне не дали. Первым ко мне подскочил лохматый сингерис и по своему обыкновению ткнулся лобастой головой в бедро, выражая свою симпатию. Вслед за псом пожаловала и его хозяйка Алларисса Ван Ферсис. С момента нашего прибытия я успел перекинуться с ней парой слов и поблагодарить за точное указание отцовского тайника с бумагами, но толком поговорить у нас не получилось – я с головой окунулся в омут повседневных забот, требующих моего вмешательства.

– Баронесса, – поприветствовал я девушку, слегка наклонив голову.

– Барон, – не осталась в долгу Аля и, склонив прелестную головку в сторону, произнесла: – Хочу еще раз поблагодарить тебя, что не забыл о моей просьбе.

– Не стоит благодарности, – улыбнулся я. – Рад был оказать услугу. Но, насколько я понимаю, ты хочешь спросить чтото более важное. Может, перейдем сразу к делу?

Заглянув мне в глаза, Алларисса чуть помедлила и на одном дыхании выпалила:

– Правда ли, что все новоприбывшие гномы и люди должны пройти через ритуал клятвы крови?

– Правда, – кивнул я, невольно настораживаясь. – Это мое единственное условие для тех, кто желает присоединиться к нашему поселению. А что? Чтото не так?

– В том числе и мои люди? – напрямик спросила девушка.

– В том числе и твои дети, – сделал я ударение на последнем слове. – Насколько я помню, с тобой были лишь маленькие дети, когда мы отыскали вас в том подземелье.

– Ты не ответил на вопрос, Корис.

– Да, Алларисса, в том числе и дети, что попали к нам из разоренного поселения Ван Ферсис. Все без исключения. И это не обсуждается.

– У тебя есть причина сомневаться в верности моих людей? Как ты сам заметил, они всего лишь дети и не могут замышлять предательства. К тому же нам не чуждо чувство благодарности за спасение наших жизней!