Тринадцатая Ведьма (СИ) - Филатова Анна Юрьевна

Теперь когда всё встало на свои места, до меня наконец-то дошло, как всё это происходило. Здесь, архимаг получал указания от Первой и здесь же отчитывался о новых провалах. Когда же ведьма поняла, что сам Верховный магистр не справиться, организовала и нашу с ней беседу, на обрыве, а затем и прорыв в Тёмной империи. Похоже я и вправду глупа как пробка, если не поняла всего сразу. 

Маг же начал наступать, готовясь сделать выпад в мою сторону. Легко просчитав его манёвр, я резко обернулась вокруг своей оси и первой нанесла удар. Магистр успел отразить удар, но поколебать его уверенность в лёгкой победе я смогла. Теперь уже он пытался просчитать мои движения, но у меня были очень хорошие учителя. Я двигалась легко и непринуждённо, а благодаря стараниям мастеров Тёмной империи, клинок в моей руке был почти невесом, и это значительно облегчало мне задачу. Маг сделал обманный выпад и я едва не напоролась на кончик его клинка. Помня насколько болезненно ранение нанесённое клинком Света, я пригнулась и поднырнув под рукой магистра, нанесла ответный удар. Мужчина успел повернуть руку так, что удар пришёлся плашмя. С лёгкостью он оттолкнул меня в сторону. С трудом удержавшись на ногах я приготовилась отразить атаку. 

А дальше всё происходило как в моих видениях. Маг был сильнее и выносливее, в придачу к атакам клинком прибавились магические атаки. Он брал меня на измор, изматывая и выбивая из сил. Мне приходилось держаться и пытаться атаковать в ответ. Но ни моя ведьминская сила, не знания магистра некромантии - не могли поспорить с магией смерти. Всё что оставалось, это держать щит, защищающий от магических атак. В какой-то момент я отвлеклась и маг сделав резкий выпад, ранил меня. Руку обожгло будто огнём, и рукав разрезанной на предплечье рубашки стал пропитываться кровью. Единственное, что радовало в этой ситуации, так это то что ранил он меня в левую руку. А значит держать в руках клинок и драться я всё ещё могу. Разыграв, будто готова сдаться, я подпустила мага почти вплотную и одним резким движением полоснула его по груди. Нанести серьёзную рану я конечно не смогла, но боль от ранения клинком тьмы, была не менее болезненна. Белоснежное одеяние мага окрасилось кровью. 

Зарычав, подобно раненому зверю, мужчина ринулся в бой. Казалось, что он озверел и теперь готов убить меня даже голыми руками. Одним резким движением маг выбил оружие из моих рук и стал оттеснять меня к статуям. Первая, поняв, что с моим ранением, с неё спасло заклятие, тоже начала приближаться. Сейчас я понимала, что это вероятнее всего конец. Я не смогла защитить и спасти тех кто мне дорог. Отчаяние начало охватывать меня и наверное я бы сдалась, если б не.... 

" - Златка, Джархо!" - прозвучал в моей голове голос Лесса. 

И камень будто вспомнив о своём предназначении, стал прохладным. В памяти всплыли слова заклинания на драконьем, и сама не осознавая до конца, что же происходит, я зашептала: 

- Ельтьеро карльма го драно, Джархо! 

Последнее слово я буквально выкрикнула и яркий свет ослепил меня. Зная о том как распространяется и действует активация Джархо, я думала лишь о том, что бы моих друзей и соратников не зацепило. 

Послышался звук бьющихся стёкл, разрывающий душу и режущий слух крик Первой ведьмы. Затем стало очень жарко, будто я нахожусь в центре самого жаркого костра. А после того, как кожи коснулся прохладный ветерок, наступила тиши и темнота, сопровождаемые чувством пустоты внутри. Такое ощущение, что вместе со всем, что было вокруг меня Джархо выжег и все мои силы. 

- Малышка, вставай. - будто сквозь вату, услышала я голос Данте. 

Затем почувствовав, что ко мне прикасаются открыла глаза. Увидев солнечный свет и взволнованное лицо любимого, я порадовалась тому что не ослепла. 

- Малышка, ты должна закрыть круг. - сказал Данте. 

- Не смогу. - трудом поднимаясь, ответила я. - Похоже во мне не осталось и капли магической силы. А вынутый камень ничего не даёт. 

- Держи. - Данте протянул мне свой перстень. - Брось его в открытый круг. 

- Твой перстень тут не поможет. Нужно что-то моё чистое и искреннее. 

- В перстне твои слёзы, те что остались моей крови, когда ты спасала меня много лет назад. 

Только сейчас я заметила два прозрачных хрусталика, впаянных в центр чёрного камня. С трудом, прихрамывая я пошла к открытому кругу. Споткнувшись, я посмотрела под ноги и едва не закричала. На полу среди осколков стекла и остатков статуй лежало обугленное тело первой. А чуть дальше, на самом краю открытого круга, такой же обугленный труп Верховного магистра и архимага империи.

Дойдя до круга, я бросила перстень вниз и сказала лишь одну фразу: 

- Это конец пророчеству о Тринадцатой из ведьм. 

На месте где только что был открытый проход в потусторонний мир, вновь был обычный пол. А я потратив остаток физических сил опустилась на этот самый пол, размазывая по щекам слёзы.

- Малышка моя, нам пора. - шепнул Данте. 

И подняв меня на руки взлетел вверх, просто потому что выбраться из этих развалин можно было только через верх. Но мне было уже всё равно, больше не сдерживая себя я ревела, уткнувшись в плечо Тёмного. Когда Данте приземлился, я заставила себя повернуть голову и посмотреть вокруг. 

Выжженная земля с обгоревшими телами мёртвой армии. И среди всего этого, стоят те кто пришёл мне помочь, грязные в копоти и крови, но живые. Впереди стоял Миро и держал на руках Шии. Я попыталась спуститься и Данте поняв моё желание осторожно поставил меня на землю. Преодолевая боль я подбежала к демону, страх за сестру сковал мою душу. Осторожно,что бы не причинить лишней боли я погладила волчицу по морде. Сразу же Шила открыла глаза и в моей голове прозвучало: 

"- Со мной всё хорошо, обожглась немного и похоже сломала лапу, но жить буду." 

Поцеловав Шии в нос, я стала оглядываться по сторонам. Все остальные были живы и относительно здоровы. Не видала я только Мили и Криша. Ответом на мой немой вопрос, послужил Лесс, на спине которого, сидела Дарина, а по обе стороны от неё лежали мои ученики. Заметив, что руки подруги лежат на груди у ребят и с них струится зеленоватый свет, я поняла, что ребята живы, но находятся в очень тяжёлом состоянии. 

Но несмотря на всё это неприятное ощущение потери не оставляло меня. Ещё раз пробежав взглядом по присутствующим, я встретилась взглядом с дедом. 

- Кто? 

- Древнейшая и Повелитель грифонов. - ответил эльф.

- Ещё? - вновь спросила я. 

- Несколько вампиров и эльфов. Твой отец ранен и не известно выживет ли. Я отправил его в Эльфийск, Верховная сейчас с ним. 

- Дед, всё будет хорошо. Отец поправиться. - всхлипнула я. 

- Мы все слишком устали, раненым необходимо оказать помощь, а нам всем отдохнуть. - сказала Ларрин. - Поэтому сейчас все отправляемся в Тёмную империю. 

- Лучше к нам в замок, там есть всё необходимое для лечения. - сказала я, глотая слёзы. 

- Пусть будет так. - произнесла Повелительница тьмы, хлопнув в ладоши. 

И все мы исчезли из этого места, что бы уже никогда сюда не возвращаться. 

В замке мы попрощались с вампирами - которые отправились к себе. Какими бы они не были, но их помощь говорит о благородстве. 

Оборотни отправились исследовать лес, своё новое местожительство. 

Раненых перенесли в дом и уложив на кровати, оставили на попечение Тимма и Дарины. 

Драконы улетели к себе, вмести с грифонами. Думаю теперь они уже никогда не будут ругаться. 

Данте открыл телепорт и дед поспешил в Эльфийск. Каким бы баламутом не был мой эльфийский отец, а дед всё равно любил его. 

А я, молчаливая и с зарёванными глазами, сидела возле Шилы. Сестра вновь приняла человеческий облик и теперь лежала на кровати, а я накладывала на её ожоги заживляющую мазь. Разговаривать со мной никто не пытался, все прекрасно понимали, что мне необходимо осмыслить произошедшее. 

Лишь поздно вечером, когда Шила уснула, а Тимм и Дарина вышли от моих учеников и сказали, что ребята будут жить. Я наконец позволила себе выдохнуть и заплакать от боли. Рана на руке, продолжала кровоточить и ныть, а я не могла наложить даже простейшее заклинание. Я продолжала плакать даже тогда, когда Данте усадив меня на диван принялся залечивать рану. Слёзы текли из глаз, а я начала говорить, рассказывая всё. Казалось, что если я сейчас не расскажу всё, то уже никогда не смогу рассказать.