Все, даже ребенка развозит, пора иметь совесть и вернуться в замок. Что ж, Латисса, «дочь» первого короля Андарии, ты прекрасна, но нам пора возвращаться домой…
Я именно так и подумала – домой. Это было странно, и я еще какое-то мгновение пыталась разобраться в этом чувстве, но потом решила, что оно правильное, ведь в какой-то степени это и правда был мой дом. Ровно для половины меня. А судя по недавней встрече с мастерицей, как она выразилась, малых артефактов, я тут не первая и не единственная гостья из своего мира.
Интересно, что она еще обо мне узнала и как? Какими силами обладает, что смогла из всего того бардака, что творится в моей голове, вытащить любимую книжку?
Встреча с землячкой очень воодушевила и укрепила во мне мысль о том, что если уж смог кто-то тут прижиться, то смогу и я. Это первым идти, дорогу прокладывать, сложно, хоть я была готова и на это, а я тут даже не первая! А где наша не пропадала?
Вернувшись к «Королевской чаше», мы получили коней обратно. Что приятно – владелец заведения уважительно, но твердо отказался от денег, сказав, что был рад послужить королевству. Итак, за полученные для Марии и Миры подарки я не заплатила ни монеты, а на развлечения и вкусности потратила чуть меньше двух золотых, требуя везде лист бумаги и перо и выписывая чеки для королевской казны, чем вводила большинство торговцев в ступор. С чековой системой оказался знаком только владелец зеркальной мастерской, но тут я даже не удивилась – хорошее зеркало в Средние века было дорогим удовольствием в нашем мире и оставалось таким же недешевым в этом, так что использование чеков было весьма уместно.
Можно считать, что шопинг удался на славу!
Обратный путь мы проделывали медленно и некоторое время в тишине. Я переваривала все полученные от поездки в город эмоции, Мария спала, прислонившись ко мне бочком, Альвин откровенно радовался возвращению в замок, сияя, как новенький золотой. Наверное, оттого, что все прошло без проблем. Кстати…
– Альвин, скажи мне, – покосившись на спящего ребенка, я понизила голос, дернув удилами и заставив коня пойти почти бок о бок с лошадью моего вынужденного телохранителя, – а как так вышло, что мы поехали без сопровождения, только втроем?
Помощник капитана замковой стражи поморщился едва заметно, а потом медленно и неохотно ответил, что сопровождение было, просто я его не увидела.
– Мне не запрещали рассказывать вам об этом, но… Я прошу вас, ваше высочество, все же не распространяться о том, что я вам это сказал. – Реплика Альвина чуть сбила меня с толку. Я, закусив губу, непонимающе выгнула бровь, но, очевидно, мой спутник предпочел игнорировать «сложное лицо», дожидаясь, если что, прямого вопроса.
Помолчав немного, я все же уточнила, в чем причина такой странной просьбы. Альвин снова поморщился, словно от зубной боли.
– Смерть Деллы… – Так вот как звали убитую на конюшне девушку! – …обеспокоила многих. Барон Эддрик приказал мне сообщать обо всех ваших перемещениях в замке или за его пределами. И если вы выезжаете из крепости, уведомлять об этом городской гарнизон. Часть его сегодня сопровождала вас в обычной одежде.
О как! Получается, что меня сегодня окружал, возможно, целый отряд, а я и не заметила. Да уж, внимательность просто десять из десяти!
– Как барон связывает мою безопасность и смерть той несчастной девушки? Кстати, у нее есть… была семья или родственники? – Мне подумалось, что было бы неплохо справиться о том, как они пережили такое известие. Возможно, помочь деньгами, все же девушка погибла в королевском замке.
– Я не знаю, ваше высочество. Барон просто отдал мне приказ и сказал, что не хочет это обсуждать. – Альвин помедлил с ответом на второй мой вопрос, но потом все же продолжил: – У Деллы были только младший брат и дядя. Ее родители умерли: мать от пятнистой болезни, отец от слабого сердца. Часть жалованья она отдавала семье дяди, которая жила в доме ее родителей и приглядывала за братом. Я взял на себя смелость съездить к ним, и они сказали, что не нуждаются в какой-либо помощи.
Как внезапно много ты знаешь об этой Делле, неужто ты был влюблен в барышню, что привлекла внимание Фалько и, возможно, только потому и погибла?
Мне хватило такта не задавать этот вопрос, благо было о чем еще спросить.
– Так, значит, ее родственники встретили тебя в доме ее семьи – усопших родителей и младшего брата – и отказались от помощи. А брата ты ее видел?
– Нет… – Альвин отрицательно мотнул головой, нахмурился, задумавшись. Я остановила коня.
– Веди меня к дому Деллы. Я хочу убедиться, что с мальчиком все хорошо. Ты же знаешь, как он выглядит?
Мой спутник кивнул и, едва слышно вздохнув, признался, что пару лет назад у него с Деллой были некоторые романтические отношения: «Я клянусь, что имел только самые честные намерения!» Но в итоге не срослось, и пара рассталась, не успев создать новую ячейку общества. Альвин был знаком с братом девушки лично, они гуляли вместе по городу втроем, а вот дядю и других родственников никогда не видел, кроме того дня, когда приехал навестить мальчика.
Мы развернули лошадей и, воротившись к окраине города, поехали по боковой улице. Мария все так же сладко посапывала, уткнувшись носом в свою шаль, и от ее вида мне становилось и спокойно, и беспокойно одновременно.
– Как ты связываешься с гарнизоном?
– Магистр Фарраль выдал специальный артефакт. Мне нужно сжать его в ладони, мысленно произнести определенное слово, и тогда в городском гарнизоне на зачарованной карте появится точка, показывающая, где я.
Я уважительно присвистнула, чем вызвала некоторое округление глаз моего собеседника.
– И они видят, куда ты движешься?
Альвин отрицательно покачал головой.
– Только точку, в которой я задействовал артефакт. Я осмелился спросить королевского чародея, можно ли сделать так, чтобы было видно мои перемещения, но он сказал, что для этого нужен мощный источник Ато и другой ретанр… ретлан… Простите, ваше высочество, я не запомнил.
– Ничего, – отмахнулась я, мотая на ус ценную информацию. Ато у меня теперь было хоть отбавляй, а другой ретранслятор, если именно это слово не запомнил воин, можно и подыскать. Впрочем, Фарралю сейчас и так забот хватает, ему еще мне артефакт делать… Вот так превратили почтенного магистра магии в производственную артефактную линию, ничего святого нет! – Сейчас ты можешь вызвать гарнизон?
Мой спутник опустил пальцы в привязанный к поясу кошель, прикрыл глаза на мгновение и кивнул.
– Готово, ваше высочество.
– Отлично, тогда подождем. – Я чуть повозилась в седле, немного передвигая Марию так, чтобы она не сползала с лошади, и чувствуя, что Альвин не сводит с меня тревожного взгляда. – Спрашивай, что смотришь. – Я покосилась на своего телохранителя, он вздохнул:
– Что вы хотите сделать?
Я пожала плечами неопределенно – если бы я сама знала наверняка…
– Мы просто узнаем, как там брат Деллы. Это ведь его дом, не так ли? – Альвин кивнул после небольшой паузы, и я продолжила: – Вот мы и проверим, хорошо ли родственники обращаются с ним и с его имуществом.
Повисла условная тишина. Снег падал, кони едва слышно всхрапывали, белым шумом гудели соседние дома: где-то кто-то ругался, где-то пели, заплакал младенец, и залаяла собака. Кто-то высунулся на улочку, где мы с Альвином ожидали прибытия патруля, но, улицезрев наш тандем, скрылся в переулке раньше, чем я успела рассмотреть, кто это был. Наконец через какое-то время я услышала приближающиеся голоса, которые, впрочем, быстро смолкли, и на занесенную снегом дорогу в молчании вышла небольшая группа из разномастно, но достаточно одноцветно одетых лиц мужского пола.
– Альвин, это наши? – Я на всякий случай перехватила поводья поудобнее, готовая пришпорить коня и дать деру, но мой спутник кивнул и приветственно помахал рукой подходящим ближе «горожанам». Приглядевшись и порывшись немного в памяти, я поняла, что двух из них, кажется, действительно видела на рынке. Остальные наверняка тоже были там, просто мы с Марией, увлеченные безделушками и сладостями, не обратили внимания на вполне типично выглядящих мужчин.
