Роза Иллиана (ЛП) - Швартц Ричард

Они поспешили к другой двери и распахнули её. Комната была похожа на предыдущую, только на носилках лежал тёмный священник. Ласка негромко выругался и прыгнул вперёд, замахнувшись кинжалом, чтобы сразить священника, прежде чем тот успеет открыть глаза, но Марла бросилась на него, и кинжал на волосок промазал горло мужчины.

— Ласка! — сердито прошептала она, — Что ты делаешь?

— Перерезаю ему горло, что же ещё, — возмущённо ответил Ласка. — Только что ты хотела от меня именно это, что же теперь не так?

— Он тот, кого мы ищем, — прошипела Марла. — Ты чуть не разрушил план богов!

— Этого не случилось бы, расскажи ты мне об этом побольше! — возмущенно пожаловался Ласка.

— Я рассказываю тебе сейчас! — ответила она. — А теперь приступай к делу!

— К какому?

— Передай ему душу!

— Вот, — сказал Ласка, протягивая ей вазу. — Почему бы тебе не сделать это самой? Мне от этого не по себе!

— Из наших богов только Сольтар может позволить нечто подобное, а он против. Мне это недозволенно, так что остаешься только ты!

— Почему я? — упрямо спросил Ласка.

— Боги! — выругалась Марла, всем видом показывая, что ещё немного, и она начнёт рвать на себе волосы или топнет ногой. — Потому что Мама Маэрбеллина не из наших богов, и она может позволить тебе сделать это! Просто возьми эту проклятую вазу и держи её у него под носом!

— Ладно, — неохотно согласился Ласка. — Я сделаю это. Но ты подробно объяснишь мне всё, что знаешь о богах, потому что мне это уже порядком надоело!

Он склонился над мужчиной, который, очевидно, был погружён в глубокий сон. Было почти не видно, что он дышит, так медленно поднималась его грудь. Он был одет в чёрную мантию тёмных священников-эльфов, и, как и большинство из них, был невысоким и жилистым. На вид ему было около двадцати, но вор знал, как обманчива бывает внешность эльфов. «Пусть будет так», — сердито подумал Ласка. Если после этого они смогут выбраться отсюда, то так тому и быть!

Он поднёс вазу к носу мужчины. За тонким стеклом что-то дрогнуло, но больше ничего не последовало.

— Ничего не происходит, — констатировал он очевидное.

— Я тоже это вижу, — раздраженно ответила Марла и нахмурилась. — Он тёмный эльф, — подумала она вслух. — А душа человеческая… Очевидно, всё не так просто. — Она посмотрела на Ласку. — Попробуй попросить свою богиню дать этой душе новое пристанище в этом теле. Она достаточно стара, чтобы иметь право на подобное действие и с эльфами.

Ласка пожал плечами.

— Маэрбеллина, — промолвил он. — Направь эту душу в тёмного эльфа! — Он прочистил горло. — Пожалуйста! — быстро добавил он.

Ничего не произошло, душа по-прежнему чувствовала себя более комфортно в вазе.

— Побольше рвения! — потребовала Марла. — Если бы я была богиней, для меня твои усилия были бы слишком малы!

— Но ты же в последний раз вообще ничего не говорила! — пожаловался Ласка.

— Мы так и будем стоять здесь и спорить? — возмущенно спросила Марла, теперь и в самом деле рвя на себе волосы. — Мы стоим в осквернённом храме, выполняем работу богов, и ты правда хочешь обсуждать это сейчас?

— Но что мне тогда делать? — раздражённо спросил Ласка. — Ты же видишь, что ничего не получается!

— Тогда ты что-то делаешь не так! — настаивала Марла. — Тебе не обязательно говорить вслух. Есть только три вещи, которые ты должен сделать: назвать свою богиню по имени, объяснить, о чём ты просишь, а также сказать, что ты почитаешь её!

— Я не почитаю её! — возразил Ласка, который уже начал от всего уставать. — Она — единственная мать, которая была у нас с Дезиной, и я знаю её достаточно долго, чтобы игнорировать её недостатки! — Он с содроганием вспомнил некоторые вещи, которые ему доводилось видеть в исполнении Мамы Маэрбеллины. Чудо, что они не использовали для поездки его собственные кошмары! — Она пьёт чай из черепа! — пожаловался он. — Когда у неё горит свеча, нужно быть осторожным, чтобы не оскорбить пламя, задув его… А ещё она запекала крысиное мясо в пирог!

— Мы оба уже ели крыс сырыми! — ответила Марла, в то время как крыса на её плече запищала от ужаса. — И что? Я тоже знаю Маэрбеллину! Каждый ребенок в гавани знает Маэрбеллину! Ещё когда я ходила пешком под стол, я завидовала тебе и Дезине из-за неё! Она относилась к вам, как к кому-то особенному!

— А Дезина и есть особенная! — прошипел Ласка. — Но не я!

— Значит она тебе совсем не нравится? — спросила Марла, почти в ужасе.

— Глупости! — выругался Ласка. — Не в этом дело! Она мне не нравится, я не почитаю её, но, ей-богу, я люблю её, как свою маму!

Из вазы в нос эльфу устремился мерцающий дух, и он вздохнул его, а затем остался неподвижно лежать, тихонько похрапывая.

Они оба посмотрели на вазу, затем Марла осторожно забрала её обратно.

— Ты когда-нибудь говорил ей об этом? — тихо спросила она.

Ласка стоял, почёсывая голову.

— Думаю, это было в первый раз. — Он посмотрел на эльфа. — Я и не знал, что они храпят.

— Эльфы не спят, они медитируют, поэтому они не храпят, — заметила Марла. Эльф повернулся на бок, чтобы лечь поудобнее, и захрапел ещё громче.

— Истван говорит тоже самое, когда дремлет, — ответил Ласка. — Если эльфы не спят, то и сны им не снятся. Но эльфийка в Громовой крепости видела сон. А этот… храпит!

— Значит он спит, — согласилась Марла и залезла в карман, чтобы достать маленьких лошадок.

— Это наш шанс! И как раз вовремя! — Потому что из коридора послышались тихие шаги.

— Ты была бельмом на глазу нашего господина, — услышали они слова одного из тёмных священников. — И всё же он ценит тебя. Теперь у тебя есть выбор, отступница. Один приведёт тебя на наш алтарь, другой позволит тому, кого ты любишь, найти дорогу к своему богу. А ты сможешь уползти обратно в свою пещеру, если только поклянёшься не выходить на поверхность в течение ста лет.

— Тогда, первая часть угрозы неверна, — услышал Ласка знакомый холодный голос. — Должно быть, что-то мешает ему убить меня, иначе он не стал бы пробовать такой трюк.

— У хозяина есть свои причины, — произнёс другой голос. Ласка и Марла отпрянули в сторону и прижались к стене. Трое тёмных эльфов не обратили внимания на приоткрытую дверь, когда проходили мимо. — Но это выбор, перед которым ты стоишь.

— Это Зокора! — прошептал Ласка на ухо Марле. — Они схватили её!

— Я понятия не имею, кто такая эта сэра, — прошептала Марла в ответ, передавая ему поводья Борона. Голова сумеречного коня торчала из стены позади Ласки, обдавая его плечо слишком горячим дыханием. — Это не наше дело.

— Она возглавляет племя тёмных эльфов, которое является нашим союзником, — настаивал Ласка. — Мы должны ей помочь!

— И как? — раздраженно спросила Марла. — Нам нужно выбираться отсюда, и мы не можем ввязываться в драку!

Ласка посмотрел на Борона.

— Скажи, Борон, ты меня понимаешь?

— Конечно! — прошептала Марла, а Борон закатил свои светящиеся глаза и покачал головой, словно не мог понять, насколько глупы люди. — Они не лошади, они слуги моего господина!

— Я не торгую душами, — услышал Ласка слова Зокоры. — Но скажи, какая душа так важна для меня?

— Я слышал, что ты знала одного человеческого лучника, слугу того ложного бога. Наш господин забрал его душу с собой, когда видел тебя в последний раз.

Ласка с Марлой услышали стон тёмной эльфийки, затем звон цепей и звуки борьбы.

— Борон, — тихо сказал Ласка, отпуская поводья сумеречного коня. — Эти двое… фас!

Два сумеречных коня и Марла ошеломленно посмотрели на Ласку.

— Укуси этих двоих! — возмущенно заявил Ласка. — Давай!

С чувством оскорбленного достоинства сумеречный конь прошёл сквозь стену в коридор. Два раза раздался грохот, потом он вернулся. Ласка снова схватил поводья.

— В благодарность я нажгу тебе целое ведро углей, — пообещал Ласка и вышел в коридор, где на полу стояла на коленях Зокора, вытаскивая из верхней части левого рукава чёрный кинжал. Казалось, она не замечала его, возможно, потому что горько плакала. Или… Ласка отпустил поводья.