Властелин колец (другой перевод) - Толкин Джон Рональд Руэл

– Совсем недавно ты и подойти к коню боялся, - расхохотался Леголас. - Так, глядишь, заправским наездником станешь.

– Теперь едва ли случай представится, - съязвил Гимли. Он долгомолчал, прежде чем заговорить о том, что мучило всех троих. - Это был Саруман. Больше некому. Именно так описал его Йомер. Это он увел наших коней. Дальше будет ещё хуже, попомните мои слова.

– Запомним, - пообещал Арагорн, - А ещё я запомнил, что старик был в шляпе, а Йомер говорил о капюшоне. Как бы там ни было, опасность, видно, близка. - Он помолчал. - Утро вечера мудренее. Ложись спать, Гимли. Мне нужно подумать, я посижу у костра.

Ночь была долгой. Арагорна сменил Леголас, под утро снова дежурил Гимли. Но больше ничего не произошло. Старик не появлялся. Не вернулись и кони.

Глава 3

Урук-хайи

Пиппин забылся тревожным сном. Во сне он отчаянно звал Фродо, но слабый голос терялся в черных переходах. Внезапно сотни оскаленных морд появились из темноты, сотни мерзких лап вцепилось в него. Куда же делся Мерри?…

Холодный ветер дохнул в лицо, и Пиппин очнулся. Он лежал на спине. Смеркалось, небо над головой постепенно темнело. Он попробовал повернуться и понял, что действительность не лучше мучившего его кошмара. Ноги и руки были стянуты ремнями, все болело. Мерри лежал рядом, бледный, с головой, обмотанной грязной тряпкой. Вокруг расположилась большая стая орков.

Память постепенно возвращалась, отделяясь от видений. Пиппин вспомнил, как они с Мерри сломя голову бросились в лес. Что на них нашло? Почему они не послушались Арагорна? Они мчались куда-то и звали Фродо - и вдруг оказались посреди орочьей стаи. С деревьев на них посыпались десятки гоблинов. Хоббиты выхватили мечи, но орки старались лишь схватить их и избегали драки, даже когда Мерри отрубил несколько хищных лап. Добрый старый Мерри!

Боромир пробился к ним на выручку. Теперь-то оркам пришлось отступить! Но вернуться хоббиты не успели. Орки напали снова, теперь их было не меньше сотни. Град стрел обрушился на Боромира. Воин протрубил в рог, и лес загудел в ответ. Орки в ужасе подались было назад, но лишь эхо ответило рогу, и они атаковали снова, еще яростнее… Больше Пиппин ничего не помнил. Последнее, что он видел, - прислонившегося к дереву Боромира, вырывающего стрелу из плеча. Затем свет померк.

«Похоже, схлопотал по макушке, - сказал себе Пиппин, - Интересно, как там с головой у Мерри? И что сталось с Боромиром? Почему орки нас до сих пор не прикончили? А ещё любопытно бы узнать, где мы оказались, и куда нас тащат?» Ответов не было. Он замерз и устал.

«Пожалуй, не стоило Гэндальфу так усердно уговаривать Элронда отпустить нас, - пришла следующая мысль. - Проку от меня - как от мешка с костями. Теперь мешок украли и тащат орки. Одна надежда: придёт Колоброд и спасёт нас. Как же всё-таки выпутаться?»

Он немного повозился, - путы держали крепко. Орк, сидевший поблизости, ткнул в его сторону пальцем и с хохотом объяснил что-то приятелю на орочьем наречии.

– Отдыхай, пока можешь, ты, дурачок! - бросил он Пиппину на Всеобщем языке, звучавшем у него не лучше орочьего. - Отлеживайся! Уж мы найдем дело для твоих лап. Еще пожалеешь, что они у тебя есть, пока доберемся домой!

– Жаль, не вышло по-моему, - вставил другой. Ты бы попищал у меня, крысеныш! - Он наклонился над хоббитом, приблизим желтые клыки к самому его лицу. - В руке тускло блеснул длинный зазубренный черный нож. - Лежи тихо, а то я пощекочу тебя вот этим! - прошипел он. - Проклятые Сарумановы прихвостни! Углук а багрон ша пушдаг Саруман-глоб бабхош скэй… - Ругань гоблина сменилась бессильным ворчанием. Пиппин, испуганный, ненадолго затих. Запястья и лодыжки болели все сильнее, а острые камни врезались в спину. Постаравшись забыть про них, он стал прислушиваться, пытаясь понять, что происходит.

В стае явно назревала ссора. Голоса звучали все злее. Пиппин с удивлением обнаружил, что орки перешли на Всеобщий язык. Видимо, здесь собрались разные племена, которые с трудом понимали наречие соседа. Орки ссорились, решая, что делать с пленниками.

– Не убивать же их в такой спешке, - говорил один. - Ни развлечься тебе, ни побаловаться.

– Чего тянуть-то? - отвечал другой. - Прикончим их поскорее, прямо тут, и все дела.

– Приказ, - донёсся третий голос, низкий и рокочущий. - У меня приказ. Убивать всех, КРОМЕ полуросликов, они должны быть доставлены ЖИВЫМИ, чем быстрее, тем лучше.

– Ещё чего, - заговорили несколько голосов разом, - почему живыми? Они там сами, что ли, решили развлечься?

– Нет! Я слышал, у одного из них что-то есть, какая-то эльфийская штучка, для Войны. Их всех будут допрашивать.

– Немного же ты знаешь! Может, обыщем их? Нам эта штучка тоже сгодится.

– Интересная мысль, - тихо и зловеще сказал новый голос, - я доложу о ней. НЕ обыскивать и НЕ грабить. Мне было так приказано.

– Мне тоже, - сказал низкий голос. - Заживо и как есть; руки не распускать.

– Мы шли от самых пещер, чтобы отомстить за своих, - послышался один из первых голосов, - мы убьём их и уйдём назад, на север.

– Ещё чего, - рявкнул прежний голос. - Я Углук. Приказываю здесь я. Мы возвращаемся прямо в Изенгард.

– Давно ли Саруман начал распоряжаться? Может, он у нас - Багровое Око? - прошелестел зловещий голос. - Нам надо в Мордор. В Лагбур.

– А как переправляться через реку? Нас слишком мало, чтобы прорваться через мосты.

– Я же прошел, - сказал всё тот же голос. - Крылатый назгул ждет нас на том берегу.

– Ах, вот, значит, как! Вы улизнете с нашими пленниками, получите в Мордоре плату и почести, а нам тащиться через этот лошадиный край? Нет уж, надо держаться вместе.

– Вместе, вместе! - заворчал Углук. - Не верю я твоим свиньям. Для хорошей драки у вас кишка тонка! Без нас вы давно бы удрали. Мы - бойцы Урук-хайи! Мы сразили великого воина. Мы захватили пленников. Мы - слуги Сарумана Мудрого, Белой Руки. Эта Рука кормит нас человечиной. Мы пришли из Изенгарда и туда же вернемся. Мы привели вас сюда и поведём дальше. Я, Углук, так сказал.

– Не слишком ли ты разболтался, Углук, - вкрадчиво проговорил мордорский предводитель. - В Лагбуре это может не понравиться. Там могут решить, что твоей шее пора отдохнуть от болтливой головы. А может, захотят выяснить, где ты такого набрался. Не у Сарумана ли? Кем он себя считает и с какой стати раздаёт кое-кому свои белые бляхи? Я, Гришнак, скажу, и за себя, и за тех, кто послал меня сюда: Саруман - глупец и грязный предатель. Но ему не скрыться от Багрового Ока. И мусорщики этого дрянного колдуна обзывают нас свиньями! Да он их орочьим мясом кормит, попомните мои слова!

Ответом ему были яростные вопли и лязг оружия. Пиппин осторожно повернулся, чтобы лучше видеть происходящее. Его стражи в ожидании потасовки присоединились к толпе. В сумерках он заметил огромного черного орка - наверное, это был Углук, - стоящего лицом к лицу с Гришнаком - приземистым, кривоногим, с руками почти до земли. Вокруг столпились гоблины поменьше - наверное, северяне. Они вытащили мечи и ножи, но нападать пока не решались.

Углук крикнул, и орки его стаи бросились к нему. Гришнак отступил назад и исчез в темноте. Подняв меч, Углук внезапно прыгнул вперед. Двое северян упали обезглавленные, остальные в страхе отпрянули. Один из них споткнулся о неподвижное тело Мерри, грязно выругался и упал, - это спасло ему жизнь. Преследователи, перескочив через него, прикончили другого. Убитый - охранник с желтыми клыками - рухнул подле Пиппина. Свой зазубренный нож он так и не выпустил.

– Убрать оружие! - крикнул Углук. - Хватит дурить! Идем на запад - до холмов, вдоль реки, потом к лесу - днем и ночью. Ясно?

«Так, - подумал Пиппин, - пока этот злыдень будет унимать своих головорезов, кое что я могу успеть». Появилась слабая надежда. Лезвие ножа касалось его связанных рук. По ладоням стекала кровь убитого гоблина. Орки Углука разбирались с северянами, и хоббиты оказались без присмотра. Ремни крепко стягивали ноги Пиппина, но руки были только связаны в запястьях, к тому же спереди. Он придвинулся ближе и, почти не дыша, поднес связанные руки к лезвию ножа. Через несколько мгновений узел был перерезан. Пиппин снова накинул веревку на руки и затих.