Мир Чаши. Дочь алхимика - Крамер Филипп

— Для вас?

— Да, это бы очень помогло мне держать связь между поместьями и Кор Фъером. Правду сказать, я считаю, что эти артефакты будут иметь огромный успех среди людей.

— Я передам этот секрет племяннику, — архимаг степенно качнул ушастой головой, — и для вас сделаю лично.

— Чем буду обязана?

— Не говорите таких слов.

Жозефина кивнула в знак благодарности и извинения и, пока мастер отдавал должное только что подоспевшему пирогу с летними грушами, быстро написала пару писем. Одно предназначалось Гэлену — там была просьба известить Север об окончании войны и о том, что престол по праву крови займут, как и должно, Золотые Пики, а также повеление не ездить через Кор Мара. Второй конверт содержал в себе весточку в поместье о том, что все живы-здоровы и Серж с Солдатом могут вернуться домой.

Она открыла окно, выпуская Чирика, и обернулась к покончившему с угощением ушану.

— Мастер Феликсефонтий, я знаю, что ушаны бережно собирают каждую крупицу знаний о нашем мире. Не желаете ли воочию увидеть легенду?

В комнату немедленно засунулись любопытные морды Зверей, и первым был, разумеется, Виктор. Феликсефонтий в онемелом молчании подошел к окну, протянул руку, осторожно, неверяще погладил гладкий тяжелый клюв. Темные глаза ушана и светлые глаза Зверя встретились — и Жозефине показалось, что между ними натянулась невидимая нить разговора.

— С удовольствием, — наконец ответил он, и Жозефина отошла, оставив его наедине с Небесными Зверями, так и льнувшими к родственному им созданию. Из-за них тянул голову и Малыш, и теперь уже Фердинанд наслаждался зрелищем того, как дядюшка впервые постигает то, что ему самому уже известно и даже почти привычно.

Сытая тяжесть в желудке, выпитое вино и уже позабытое ощущение безопасности и уюта охватили девушку, она наконец расслабилась, откидываясь на обитую мягкой кожей спинку, и на нее разом обрушилось все: полеты сквозь свистящую холодом ночь, всепоглощающая радость встреч, магический бой, убийство лже-Ордиса, смерть двух отличных парней, спустившиеся на землю Боги, Реннан Орбо во плоти, ожившие домочадцы, вновь взошедшие на трон Золотые Пики, предстоящая свадьба сестры — все события очень длинных последних дней. Жозефина поняла, что лучшее, что она сейчас может сделать, — это лечь спать и не просыпаться, пока тело само не решит, что отдохнуло. Остальные, кроме домочадцев, выглядели не лучше, включая и Меченого после его явно недешево давшихся дипломатических успехов, ночного похода и боя на улицах своего родного города.

— Господа, нам всем надо выспаться.

Согласие остальных было молчаливым, но очень горячим.

— Мы отстроили лечебное крыло, кроватей хватит, — с достоинством поклонился управляющий.

— Ваша комната тоже готова, — хором пропели Ады.

— Благодарю вас. Лео?

Он посмотрел на нее долгим искрящимся взглядом, и Жозефина, несмотря на усталость, зарделась — именно так он смотрел там, у ворот.

— Если вы найдете мне место, я тоже прилягу.

— Разумеется, найду. — Она отвернулась, пряча улыбку и пытаясь погасить пылающие щеки. — Мастер Феликсефонтий?

Он неторопливо и с явным сожалением отвернулся от окна. Звери понимающе убрали морды, зная, что с ним они еще обязательно встретятся.

— Я, с вашего позволения, заберу своего племянника.

— Ему тоже требуется отдохнуть, — чуть свела брови Жозефина.

— О, не беспокойтесь, он отдохнет. Отсюда мне до дому ближе, чем до лечебного крыла.

— Если так вам удобнее, то не смею возражать. И, если вас не затруднит, можете дать свой связной талисман?

— А тот где? — Маленькие темные глаза сверкнули.

— Распылился в битве при Кор Фъере.

— Память стариковская, простите… — Он безошибочно выудил из складок одежды свою традиционную литую черепашку и протянул девушке.

— И надо бы добраться до Академии… — произнесла вслух Жозефина, чтобы крепче запомнить.

— Зачем, не подскажете? — живо заинтересовался Феликсефонтий.

— Там есть одна прелюбопытнейшая книга о входе в Лабиринт Времени.

— Академия все-таки неблизко. У меня, сколько я помню, есть экземпляр, я могу прислать его завтра с гонцом.

— Это было бы прекрасно, — склонила она голову. — Благодарю.

Тепло попрощавшись, Феликсефонтий поднял с места Фердинанда, и оба ушана исчезли во Вратах. Бойцы вместе с дядей побрели в лечебное крыло, а Жозефина отправилась к себе в сопровождении Меченого. Она искренне думала, что тот, проводив ее, последует за остальными, но, закрыв дверь, услышала, как маг устраивается у порога.

— Заходи, — позвала она через приоткрытую дверь, и маг зашел в комнату. Смущаться, как в прошлый, незапамятно давний раз, сил у него уже не было.

Жозефина вручила ему теплое валяное покрывало и лишнюю подушку, потому как Меченый отчего-то хотел спать именно на полу и именно у порога, изображая сторожевого пса. Что ж, у людей бывали еще и не такие причуды, переубеждать не было ни сил, ни смысла, и Жозефина, едва стащив с себя теплые штаны и дублет, уснула прежде, чем успела лечь на кровать.

…Под окном гомонила толпа, раздавались детские голоса и по-прежнему светило солнце. Переодевшись в домашнее и прихватив теплую шаль, девушка быстро натянула сапоги, осторожно переступила через еще спящего мага и, бесшумно закрыв дверь, вышла к воротам.

Там собралось множество взрослых и детей, разглядывающих Небесных Зверей и Малыша. Те блюли достоинство охранников, никуда не двигаясь со своих мест, и при том красовались перед зрителями, выгибая мощные шеи, поводя крыльями и иногда переступая тяжелыми лапами и копытами. При виде Жозефины народ так и замер, боясь, что сейчас хозяйка поместья прогонит их от чудесного зрелища.

Она только улыбнулась, отпирая ворота, и Звери, ощущая через Виктора ее намерение и не имея ничего против, подошли к людям, позволяя гладить и рассматривать себя. Дети немедленно вскарабкались по вежливо подставленным крыльям на серебрящиеся спины, взрослые, стараясь быть степенными, гладили упругие шелковистые перья, мохнатые морды, большие тяжелые клювы.

«Они скоро будут», — сказал Виктор, не шевелясь, чтобы не стряхнуть десяток лазающих по нему детишек. Он чувствовал двух собратьев, несших сюда своих Всадников, оставшихся на зачистку в Кор Фъере.

Вернувшийся Чирик привычно уселся на плече Жозефины, и та зримо увидела, как жители Кор Фъера высыпают на улицы и поздравляют друг друга с возвращением истинного короля.

Оказывается, Жозефина поднялась раньше других — проспав после всех подвигов целые сутки, люди собрались в общей зале только к обеду. Меченый появился чуть ли не последним, с ужасно смущенным — не очень понятно, чем именно из того, что он успел сотворить, — видом.

— Я чувствовал, что с тобой все хорошо, и не стал прерывать медитацию, — оправдывался он то ли перед Жозефиной, то ли перед собой. Она только улыбалась: боевые маги, как и любые справные воины, действительно умели чутко дремать, готовые в любой момент атаковать или защищаться, но после этой очень длинной седмицы всем необходимо было хорошенько выспаться. Вот они и спали, притом не середь леса или гор, а в безопасности защищенного дома, в кольце стен праздничного города, да еще и под охраной Небесных Зверей. Даже Каталин ни слова не сказала о дозорах, а это многого стоило.

Сразу после обеда вернулись двое Всадников, привезя с собой Солдата. Добрый пес вначале ткнулся лбом в руки Жозефины, а потом со всех лап бросился к истосковавшемуся по любимцу и собеседнику Капралу.

— Серж не поехал, госпожа, — виновато доложили парни. — Сказал, что ему лучше при вас.

…и что здесь, с выкормышами Штерна, которых он к тому же успел мысленно похоронить той страшной ночью, ему делать нечего. Она не удивилась такому решению и, честно сказать, была рада, что старый конюх останется с ней — она любила его, как только можно любить того, кто верно служил ее семье и баюкал ее саму, маленькую, на коленях.