Злобный леший, выйди вон! (СИ) - Аведин Илья

- А кто меня может спросить?

- Неважно кто. Ты всем так говори. Без исключения. Собрались, мол, наместники обсудить дела насущные, да в пылу спора схватились за клинки, вот и пошла резня. А если будут что-то еще спрашивать, то так и скажи, что спрятался с работниками в погребе, как только началась драка, а когда вылез, то нашел лишь трупы.

- Лишь трупы? Значит, никто не выжил? Но их же был не один десяток!

Олег пошел в дом и жестом позвал хозяина. Конюх с мальчиком пошли следом.

- Чем это пахнет? Что за кислятина?

- Каменная пыль и  аммиачная вода. Придется потрудиться, чтобы избавиться от запаха. Вот, - указал он на тела, - еще трое.

- Но где кровь? – заметил Фарсин.

- Они отравились дымом.

- Все окна выбиты, батюшки, поглядите. А столы где?

- Идем.

Они вышли на улицу. При виде разбросанных по красному снегу тел Фарсин ощутил тяжёлую пустоту внутри. Конюх закрыл лицо руками от ужаса, а мальчишка забежал обратно в дом.

- Я… мы ведь могли умереть вместе с ними, если бы не записка.

- Записка?

- Перед этим побоищем на задний двор прилетел ворон и передал сообщение. Потому мы и скрылись в погребе.

- Записку ты сожги, и о вороне забудь. Чем больше ты забудешь – тем больше я заплачу.

- Можно ли оценить это побоище? – недоумевал Фарсин.

- Сорок златцев.

То, как сдержано и уверено вел себя Олег, заставило Фарсина думать о нем, как о человеке высокого положения. Свободное распоряжение таким богатством только усилило эффект.

«Это же можно не только поправить хозяйство, - подумал Фарсин, - а прямо-таки начать новое».

- Но ведь погибли люди, - озвучил он голос совести.

- Послушай, останься ты в доме, ты бы погиб. Быть может вместо твоих столов, тебя бы взяли живым щитом. И не тебя одного. Всех вас. Подумай, кто здесь лежит? Наместники, что душат крестьян поборами, и их верные мечники, что, словно бешеные псы, вгрызаются все в тех же несчастных крестьян. Никто по ним горевать не будет. Или ты забыл, какого это, быть крестьянином?

- В Лысовке говорят, жизнь не такая, - сказал конюх.

При виде трупов в голову Фарсина лезли самые мрачные мысли.

- Меня же за это в железо закуют.

- За что? Никто не поверит, что четверо добрых молодцев перебили такую армию. По десятку человек на брата? Вы же не богатыри. Они сами перебили друг друга. Вот и вся история.

- А что случилось на самом деле? Кто их всех? – осторожно спросил Фарсин.

- Как я тебе сказал, так все и было.

Фарсин задумался.

- Сорок златцев, - повторил он.

- Сорок пять, - сказал Олег – если выдашь мне двух коней и сани.

- Так тут вон кругом сколько коней осталось. Бери, сколько хочешь, и кареты вона. Пять штук.

«Карет пять, а наместников четверо, - подумал Олег, - кто-то сбежал».

- Нет, этих коней с каретами оставь себе, в доказательство того, что наместники прибыли сюда сами. Мне нужны твои сани и твои лошади. Так, что?

- Данька, вывози сани, - сказал Фарсин конюху.

- Хорошо. А ты, пойдем со мной, подсобишь, - сказал Олег и пошёл к холму.

- С чем это?

- Кое-кого я заберу с собой.

Фарсин зачесал затылок. Он никак не мог понять, что же тут случилось и чем может обернуться помощь неизвестному господину. Олег выдернул его из рассуждений.

- Ты сейчас лучше думай о том, как хозяйство наладить.

Фарсин принял этот аргумент и пошел следом. Каждый труп, мимо которого он проходил, подталкивал его к мысли, отказаться от предложения, но,  онговорил он себе: «Хозяйство-то наладить, и правда, надо».

- Вот его надо поднять в сани, - указал Олег на высокого крепкого старика, укрытого шубой.

Полностью одеревеневший без движения Леший, погруженный в целебный сон живицей духа, выглядел точно мертвец. Фарсин так и подумал, что грузит покойника. Незнакомец подобрал со снега меч, причудливой формы и забрал с собой.

- Кстати, тела тебе бы лучше припрятать куда-нибудь. Ты же не хочешь, чтобы гости из леса пришли пировать к тебе во двор?

- Куда же мне их деть?

- Лучше всего, схоронить в одном месте. Хоть в том же погребе. Чтобы чуть-что выдать их по первому требованью.

- Что будем делать?  - спросил конюх, когда сани с незнакомцем и стариком скрылись за холмами.

- Неси лопаты. Тут недалеко есть старый грот.

Часть III - Глава 35

Когда Олег добрался до Лысовки, сон-древо лишилось большей части зеленого одеяния, а голубая дымка и вовсе пропала. Жители деревни только недавно проснулись, и полные смятения бродили по деревне, выясняя у соседей, что же случилось, и отчего вся деревня проспала почти весь день. В итоге собрались две толпы: первая окружила возникшее из ниоткуда дерево, и толковала о его природе, вторая - обступила крыльцо усадьбы и жаждала услышать ответы из уст наместника. Оборону крыльца держала мужественная стряпчая, а вскоре к ней присоединился Прохор.

- Успокойтесь же, – взывал он к толпе. - Усадьба пуста. Вам тут нечего делать.

- Как же, конечно! – возразил кто-то, - Вся деревня продрыхла почитай до сумерек. И мало того, вот те на, еще и древо какое-то поперек деревни встало. Что за колдунство? Пусть наместник ответит нам! Нечего прятаться за спиной бабы!

Одобрительный гул захлебнулся, когда стряпчая спустилась на ступеньку.

- Ух, я ему покажу! – сказал она, замахиваясь чугунным горшком.

На радость толпе, Прохор поймал руку стряпчей.

- Вот вы значит какие, да? Давно ли вы получили свободу, чтобы спрашивать с наместника, а? Забыли, как еще недавно посмотреть на него боялись? Где же раньше была ваша смелость. И вместо благодарности, вот вы что вытворяете, глядите. Пришли ко двору, и требую, требуют! Тьфу! Вот какой монетой вы платите, за покой, что вам дарован. Хотите вернуть прежний порядок? Тогда вперед! Идите! Заходите! – указал он на дверь и отошел в сторону.

Зря кухарка загородила коренастым телом проход, толпа замерла, стыдливо опустив головы.

 В этот момент из-за ближайших домов показалась вторая толпа. Мужики шли, скорбно сняв шапки, позади них шли женщины, скрывая слезы в ладонях.

- Что там такое? – крикнул Прохор.

- Погиб небось кто-то? – предположил кто-то.

- Тихо вы, чего хоронить заранее?

Прибывшая толпа расступилась и ко двору подъехала телега.

- Умер, батюшка! Помер! – закричал мужик, когда заглянул в телегу.

- Не умер он, – оттолкнул его Олег. - Как вы спали, так и он спит. Только и всего. Прохор, помоги мне.

 Они подняли Лешего в спальню.

- Скажи, он правда спит, как ты сказал? Он весь каменный как мертвец.

- Жив он, жив.

Прохор попытался выяснить, что за неведомые вещи произошли в деревне, но в ответ услышал только: «Позже».

Прохор ушел – он был из понятливых. Толпа во дворе немного погудела да тоже разошлась по домам. Олег остался наедине с другом. Он прислонил пустой флакон из под живицы духа к носу Лешего. На стекле выступило бледное пятнышко.

Олег потянул с друга доспех, но тот словно прирос к телу. Тогда Олег попытался стащить хотя бы перчатки, но и тут не преуспел. Лишь приглядевшись, он заметил, что сковзь доспех Лешего торчали грубые зеленые волокна. Пришлось оставить как есть.

- Где же ты взял такой доспех? Наши кузнецы сроду такого не выкуют. Разве что Горан, быть может, - сказал Олег и вспомнил, как застал кузнеца на улице. - Значит, Горан выковал его для тебя? Как же он его ковал втайне от всех? Интересно. Выходит, ты давно уже задумал этот поход, да? Что же, кузнец и в правду искусный. Только зачем ты его среди снега оставил, голова деревянная?

Грустная улыбка пробежала по губам Олега потому как, только голова Лешего и осталась не покрыта корой. Он прищурился. В сумерках, пронизанными последними багровыми лучами, он попытался разглядеть хоть одно движение мускула на лице друга, или слабое движение ноздри, раздуваемой от воздуха. Ничего. Тогда Олег еще раз прислонил стеклянный флакон к носу Лешего. И без того небольшое пятнышко стало еще меньше. На смену грусти пришла злоба.