Великий Эллипс - Вольски Пола

— Мадам держит путь в ЗуЛайсу? — спросил он, почтительно склонившись.

— Да, отправлюсь туда, как только найду подходящее транспортное средство.

— Умоляю, мадам, не задерживайтесь в Афа Хаале. Река уже затопляет город, и говорят, что по центральным улицам уже разгуливают крокодилы.

— Крокодилы? Неужели это правда?

— Так я слышал. Ну и маленькие гыоюлы, они — повсюду.

— Маленькие — кто?

— Гыоюлы, многоуважаемая мадам. Это маленькие водяные змеи с ядовитыми зубами, они плавают стаями. Пара укусов не убьет человека, но заставит его желать смерти. Но если они укусят три или четыре раза… о-а-х! — он содрогнулся. — Там, где раньше была суша, теперь вода поднялась на несколько дюймов, а это для маленьких гыоюл — просто рай. Они размножаются мгновенно, и так будет продолжаться, пока дожди не прекратятся. Мадам должна быть очень осторожной и внимательно смотреть себе под ноги.

— Хорошо, я буду смотреть под ноги, — Лизелл испуганно огляделась, но на глаза ей не попалось ни одной змейки.

— Риск в Кандеруле великий, — заключил ягдинер. — Еще не поздно, мадам может поменять свои планы. Я бы с удовольствием отвез ее назад в безопасный и спокойный Уль Фуд, всего за полцены от той, что она мне заплатила.

— Нет, нет, я не поеду назад.

— Жаль. Я предлагаю это только потому, что очень уважаю мадам, потому что я чувствую, что и БуБуудж, и МумЯхл полюбили ее.

— Правда? — Лизелл посмотрела на йахдини. Одна из них, недовольная, что ее пристально изучают, заворчала и плюнула в Лизелл.

— И может быть, если мадам тоже это почувствует, то полюбит их так же.

— Уверяю тебя, мадам их никогда не забудет.

И что же дальше? Сразу за пристанью перед ней простирался город — огромный спутанный клубок улиц и домов, некоторые из них — весьма впечатляющие. Афа Хаал — довольно значимый порт: сюда свозят товары, предназначенные для рынков, со всей западной части Кандерула, включая столицу, древний город ЗуЛайсу. Большинство частных домов и общественных зданий украшала разноцветная деревянная резьба, типичная для этого региона, и повсюду возвышались высокие резные флагштоки, на них были рядами размещены разноцветные флажки и вымпелы, последовательность сочетания цветов которых служила местному населению своего рода средством передачи информации. Но сейчас разноцветную резьбу зданий покрывал слой грязи, и флагштоки стояли оголенными под проливным дождем. Лица горожан потускнели, а их яркие одежды таились под однообразными клеенчатыми плащами, капюшонами и черными зонтами. Афа Хаал, который был калейдоскопом красок при ярком солнце, стал теперь угрюмым и блеклым.

Улицы покрывала одна огромная лужа, глубиной, наверное, в несколько дюймов. Некоторые предприимчивые горожане шагали по улицам широкими шагами на невысоких ходулях, кто-то надел смазанные жиром тяжелые сапоги, но большинство прохожих пробирались по улицам по высоким помостам из положенных на бревна досок. У Лизелл не было ни ходуль, ни непромокаемой обуви, поэтому ее туфли и подол длинной юбки тут же промокли насквозь. Вздыхая, она шлепала по воде мимо шумных попрошаек, назойливых уличных торговцев, каких-то жуткого вида проныр и прочих тому подобных обитателей городских низов, чьи мольбы могли бы привлечь ее внимание, но только не сегодня. Напуганная рассказами ягдинера, может быть и лживыми, она искала глазами разгуливающих по улицам крокодилов и маленьких водяных змеек с ядовитыми зубами. Но и те и другие ее избегали, и тут ее внимание привлек более интересный объект — человек, одетый в желтую с коричневым форму лейтенанта Восемнадцатого Авескийского дивизиона. Она тут же пустилась за ним вдогонку.

— Лейтенант?

Он оглянулся — это было лицо, которое она могла встретить на каждом углу любой ширинской улицы. Самое типичное вонарское лицо, которое ей встретилось в течение последних недель, и она не смогла удержаться, чтобы не улыбнуться.

— Да, мадам? — улыбнулся он ей в ответ.

— Не могли бы вы мне посоветовать — мне нужно добраться до ЗуЛайсы как можно быстрее. Как это можно сделать?

— Вы, мадам, путешествуете одна?

Она кивнула. По акценту она поняла, что он с севера, из сельской местности. Провинция Фабек, точно. Настоящий вонарец.

— Тогда мой вам совет — подождите здесь, в Афа Хаале, недельку-другую, пока не прекратятся проливные дожди, и уж после отправляйтесь на восток, — сказал он. — Между Афа Хаалом и ЗуЛайсой довольно сильное наводнение, и дилижансы не ходят до особого распоряжения, а других транспортных средств, которые бы я мог предложить леди, здесь нет.

— Я благодарна вам за заботу и участие, сэр, но я так спешу, у меня очень срочное дело, я не могу ждать. Можно ли нанять какое-нибудь частное средство передвижения?

— Если бы и можно было, я бы не советовал вам им пользоваться. Вы должны понимать, что эти желтолицые — я хочу сказать, авескийцы — довольно странные типы. Одни — преданны и надежны, как сторожевые псы, самые честные и верные слуги. Другие — вероломны, злобны и коварны, они за пределами нашего западного понимания. Я полагаю, в этом заключается двойственность природы восточного человека.

Так мог бы рассуждать грейслендец, подумала Лизелл поразившись.

— Вам может попасться какой-нибудь желтолицый с повозкой, он будет рад отвезти вас за определенную плату дальше на восток, — продолжал лейтенант. — И он может довезти вас в ЗуЛайсу целой и невредимой. Но так же легко ему может прийти в голову ограбить вас и убить по дороге. Я не хочу пугать вас, мадам, но этих желтолицых не поймешь. Я настоятельно вам рекомендую дождаться, когда пойдут дилижансы.

— Спасибо, лейтенант, — она пошла прочь, высоко подняв голову и зонтик.

Он сказал, может попасться желтолицый с повозкой. Где же в этом промокшем Афа Хаале она найдет его? В голову ничего путного не приходило, придется приставать с вопросами к каждому встречному и поперечному, если нужно будет.

Усмотрев прочную крытую повозку, которую тянула пара волов, она поспешила поторговаться с хозяином — дородным мужчиной, закутанным в клеенчатый плащ. Как и все местные жители, он свободно говорил по-вонарски и дал ей очень вразумительный ответ.

— Многоуважаемая мадам просит о невозможном.

— Невозможном? — нахмурилась Лизелл.

— Именно так. Земля между Афа Хаалом и ЗуЛайсой превратилась сейчас в непроходимые болота, ногу поставить опасно, топко, того и гляди, попадешь в какую-нибудь рытвину или канаву. Не успеем мы тронуться в путь, как колеса тут же увязнут. А если не увязнут, то маленькие гыоюлы, которых тут тучи, измучают волов до смерти своими ядовитыми зубами. Нет, ни чего не получится.

— Получится. Должно получиться. Ну, как-нибудь. Поехали, — умоляла Лизелл, — ты такой большой и сильный. Ты ведь не боишься какой-то там воды и каких-то ничтожных змеек? Я хорошо заплачу тебе за хлопоты. Я заплачу тебе, — она сделала паузу для большего эффекта, — двадцать пять новых рекко.

Его глаза округлились. Необыкновенно щедрая плата поразила его, как она и рассчитывала, но, поразив, не поколебала.

— Нет, многоуважаемая мадам, — потряс он головой. — Даже за двадцать пять сотен не поеду. Да и ни один смертный не поедет, опасно.

— Вы не поняли, — напирала она. — Мне совершенно необходимо срочно попасть в ЗуЛайсу. Я должна ехать, и я поеду.

— Но только не в моей повозке, леди, — ответил он и, должно быть, вспомнив, что такой категоричный отказ многоуважаемой вонарской даме совсем недопустим, да и небезопасен, без остановки продолжил: — Если мадам действительно желает следовать в этом направлении, то она могла бы спросить совета у ГишНури, который творит великие чудеса, достойные изумления.

— ГишНури? У него хорошие крытые повозки и сильные волы, мулы или что-нибудь в этом роде? Или он скороход с фози?

— Нет, мадам. ГишНури — это ГишНури Крылатый, самый величайший из всех астромагов западных графств Кандерула. Он читает Скрижали как простую газету.