Пропавшее достоинство (СИ) - "Blackmourne"

Зверь внутри ликует. — Трахни ее! — требует он голосом отца. — Сделай эту сучку своей! — с каждым ударом сердца. Ланн кивает собственным мыслям, вырывая меч из падающей туши отца. “Конечно я все сделаю как надо, папа. Я ведь стал таким же выродком как ты.” Оскалившись Ланн оглядывается по сторонам чтобы удостовериться что все отцы убиты. А потом переводит взгляд на Сэру, которая испуганно смотрит в его сторону. Барон рычит, делает шаг вперед, а потом заносит меч и пронзает грудь собственным клинком. Ноги подгибаются и Ланн падает на землю. Стук проклятого сердца замолкает, он слышит как кто-то зовет его по имени. Открыв глаза, он видит свою сестру, он плачет. “Что-же, Сэра… Ты всегда была слишком добра”.

Глава 8

Интерлюдия 4

К шестнадцати годам Сэра выросла в умную и очень серьезную девушку. Благодаря ее умению вести счет каждой монете, дела в наших землях потихоньку пошли на лад, несмотря на периодические дикие выходки отца, который с годами окончательно перестал ладить с головой. Я с ним уже не разговаривал больше трех лет и только Сэра проявляла к нему участие, ухаживая за ним каждый раз когда старый буйвол перебрал лишнего, несмотря на то что в ответ получала только грубость и оплеухи. Со временем, даже отец покоренный ее мягким, покладистым характером и добрым нравом казалось смягчился, но порой напиваясь до беспамятства он звал ее по имени нашей умершей матери и начинал ругать самыми черными словами. Казалось что мы пришли к равновесию и хуже уже не будет, до той самой роковой ночи. Я тогда проснулся от громкого рева отца и грохота мебели, который доносился со второго этажа, где находилась спальня Сэры. Наскоро одевшись, я побежал туда. Когда я вбежал в комнату сестры, мне предстала страшная картина. Истекающий кровью отец, у которого торчал из живота нож держал Сэру двумя руками на весу за горло и душил. Ее тело одетое в разорванную в районе груди ночнушку мелко подрагивало, когда я влетел в комнату и сразу же бросился на отца. Почувствовав мой страх и ненависть, отец сразу же откинул Сэру в район кровати и повернувшись ко мне с легкостью блокировал мой удар кулаком, и в ответ ударил мне в живот другой другой рукой, усилив его Волей. Его зрачки были расширены и подрагивали, а лицо выглядело как восковая маска. Меня отнесло на несколько шагов в сторону двери, повернувшись ко мне, он выдернул застрявшее в теле лезвие и откинул его в сторону после чего мертвенным голосом произнес

— Почему, Ланн? Я ведь так долго ждал пока она повзрослеет. Почему она не принимает меня? — от его мертвого голоса кровь застыла у меня в жилах,

— Какого черта ты делаешь, ублюдок? Это Сэра, она же твоя дочь! — прохрипел я, поднимаясь на ноги, отец склонив голову набок смотрел на меня, а потом внезапно начал хохотать, от этого безумного, ледяного смеха у меня кровь застыла в жилах.

— Дочь? Ох, ты же не знаешь. Ты ведь помнишь что Майя, твоя мать, умерла, да?

— Конечно я помню. Ты истекаешь кровью, а Сэре нужна помощь, выметайся отсюда! — прокричал я направляясь в его сторону, но отец продолжил говорить, как будто не замечая меня.

— Я сказал вам что она умерла после родов. Это была правда. — решив не слушать его бред я бросился к нему, но следующие его слова заставили меня замереть на месте, как будто ударившись в стену.

— Вот только это я ее убил. Я убил эту суку когда узнал что она залетела от конюха. Я убил эту суку когда узнал что ребенок не от меня. Понимаешь? — с каждым размеренным словом отца, ужасающая правда доходила до моего разума. Но дрожа от ненависти и страха я не мог пошевелиться глядя в его безумные глаза.

— Потом, я разумеется убил и того ублюдка. Эту сучку я тоже хотел убить. Но… На ребенка не поднялась рука. Но это к лучшему. — Отец широко и счастливо улыбнулся

— Она заменит свою мать.

В этот момент я сорвался и рванув к отцу от всей души ударил ему в челюсть, его голова откинулась, он зашатался, но все же смог перехватить мой следующий удар, сжав руку в районе кисти, после чего ударил коленом в ответ.

— Это я тут жертва Лан! Я страдал все эти годы! Это меня предали! — проревел он и бросился на меня повалив на пол. Я ударил его кулаком в раненный бок, но он лишь скривился и схватив меня за горло начал душить продолжая орать. Его слов я уже не разбирал, страх за Сэру и ненависть меня душили сильнее чем его руки, я не мог разжать его хватку, но я мог другое. Взять нож, что он вынул из своего тела. И вернуть его обратно. Я знал куда бить. Он сам меня научил когда-то как попасть в сердце. Глаза отца расширились, а руки стали слабеть. Я провернул нож в ране. Скинул его с себя и встал.

Потом я взял Сэру на руки, ее руки были теплыми, но она не дышала. Выйдя из проклятого поместья, я положил ее на траву, но чтобы я не делал, искра жизни уже потухла в ее теле. Потеряв всякую надежду я упал на колени рядом с телом сестры и заревел как мальчишка, страшная боль потери и одиночество обрушились на меня, ужас от убийства отца перемешался с смертью сестры. Вернувшись в дом, я спустился в подвал и разлил в гостиной масло, после чего зажег факел и бросил, оставив свой дом полыхать. Слишком пышные похороны для этого ублюдка. Вернувшись за Сэрой, я поднял ее на руки и отнес к могиле матери находящейся в нашем саду. Сестре нравилось это тихое место, именно там я вырыл могилу и похоронил Сэру. В моей груди застыл осколок льда, когда я закончил забрасывать свежую могилу землей и выйдя во двор оседлал лошадь, поместье уже вовсю полыхало, Деревенские начали собираться перед воротами, но не останавливаясь я проскакал через их толпу. Кажется я сбил кого-то с ног, но это было не важно.

Следующие две недели я помню плохо. Я скакал на север, к Пустынным Землям, с кем-то сражался, ночевал где придется. Потом конь пал и дальше я шел пешком. Но мне было одиноко. Безумно одиноко. Мне нужен был кто-то кого бы я мог защищать, ради кого я бы смог жить. Мне нужна была цель, чтобы подпитать огонь моей воли. А потом я случайно наткнулся на ограбленный фургон, где рядом с двумя расстерзанными телами сидела незнакомая девушка, ровестница моей сестры, с таким же пустым лицом как у меня. Горечь потери и страх кажется сломали ее настолько что она даже не могла разговаривать и не помнила своего имени. Я назвал ее Сэра. Дальше мы с ней отправились в путь вместе. Она все время плакала по ночам, но для меня все наладилось. Главное что мы снова были вместе. Я мог защищать сестру. Она была жива. Еще спустя неделю мы прибились к каравану беженцев которых охранял десяток потрепанных стражников. Они бежали от Свежевателей пришедших из Пустынных земель. Именно там мы вместе с Сэрой, моей сестрой, познакомились с Айром.

Но я знал правду. Ту правду что спрятал в глубине себя. Ту что запер и решил забыть. На самом деле моя сестра умерла. Все кого я знал и любил были мертвы. И сейчас, вспомнив все, я принял это. Растворяясь во тьме, я ощутил покой. Это… хорошо. Это правильно. Приняв свое прошлое и судьбу я уходил в ничто, но где-то издалека я услышал знакомый властный голос который произнес — Не позволю! — и меня скрутило от невыносимой боли. Она скручивало мое тело и казалась меняла мою суть, каждый сантиметр моей кожи казалось плавится и сгорает без следа. Я не мог кричать, все что я мог — это слушать, слушать ее взволнованный и виноватый голос который врезался в мое сознание.

— Прости, я не могу тебе позволить умереть, не хочу! И я нашла только один способ спасти твое тело и сознание. Надеюсь ты сможешь простить меня, Ланн. Главное что ты будешь жить. — ее голос удалялся, становился все тише, пока не исчез.

Интерлюдия

А я остался наедине с самим собой. Боль исчезла, и появилось невероятное наслаждение. Сладкий дурман пьянил мой мозг, он был в тысячу раз приятнее всего, что я пробовал до этого. Туман, закрывавший обзор, постепенно растворялся, а к телу возвращались ощущения: у себя под руками я почувствовал упругие женские груди. Широко распахнув глаза я увидел напротив, совсем близко, прекрасное женское лицо, неуловимо напоминающее моё собственное, но более нежное и точеное, как будто вылепленное гениальным скульптором из слоновой кости. И сейчас оно выражало наслаждение. Девушка с платиновыми волосами лежала подо мной и томно дышала, от неё чувствовался запах страсти и секса, на небольших впадинках между прекрасной грудью словно жемчужины виднелись бисеринки пота.