Архипелаг раздора (СИ) - Вольная Маргарита

– Хочешь сказать – это правдивая история об Асхе?

– Да.

– А всё остальное – выдумано?

– Может и не выдумано, но приукрашено точно!

– Если Асх погиб, кто тогда написал этот папирус?

– Его ученик.

– Но ты сказал, что все ученики тоже погибли.

– Почти все, – улыбнулся Виктор. – Одному удалось уцелеть. Именно он записал эту историю и ещё много чего полезного: скажем так, то, чему он сам успел научиться.

– Значит, остальные папирусы...

– Содержат чистую теорию!

– Теорию чего?

– Теорию того, как обуздать силу, которая позволит старой кобыле мчаться быстрее ветра.

– И ты её обуздал? – Глаза девушки горели нетерпением.

– И не только я.

– Покажи! – Она вскочила и готова была идти за ним, куда угодно.

– Я вообще-то завтракаю.

– Виктор!

Принцесса скулила, крутилась вокруг него, но не решалась коснуться. Она бы и хотела схватить его локоть, поволочь к выходу, к лестнице, что вела в другое крыло, но сегодня он перестал быть для неё ровесником матери, и Марианна боялась сделать что-нибудь не так.

– Когда мы нашли сундук, а затем прочли папирусы, то не поверили. Твоя мама долго не хотела проверять теорию на практике, боялась, как бы это не привело к непоправимому. Но мне удалось справиться и вот я – глава ордена Асха, – он с гордостью кивнул, представляя самого себя.

– Ты же просто издеваешься надо мной!

– Ты сама над собой издеваешься.

Он вдруг повернулся к ней и стал жадно её разглядывать, а затем, щелкнув языком, вздохнул.

– Я хочу вступить в орден! – выпалила девушка, а Виктор рассмеялся. – Герман смог, почему не смогу я?!

– Ты тоже сможешь, очень даже. Мне кажется, ты бы стала сильнейшим адептом, мощнее, чем брат, но, скажем так, есть одна загвоздка.

– Разве для меня существуют загвоздки? – Правая бровь взлетела вверх.

– Да, конечно, – невозмутимо ответил мужчина, – это твоя мать.

– Она ни о чём не узнает!

– Рано или поздно она всегда обо всём узнаёт.

– Значит, поздно!

– Но что делать мне? Она не поймёт. И не простит.

– Я же буду под твоим руководством, что мне может угрожать? – удивилась Марианна.

– Например, её очень заинтересует, почему молодая особа залезает в пять утра к мужчинам в покои.

– Что?

– Как я докажу, что между нами ничего нет?

– Для неё это стало бы ударом?

Виктор криво улыбнулся.

– Тебе не удастся ничего узнать, как бы ты не строила вопросы, – покачал он головой.

– Тогда почему ты так беспокоишься?

– Потому что ты – принцесса. Её единственная дочь. Она хочет для тебя лучшего, а ты плаваешь с левиафанами, упражняешься с мечом, слишком много читаешь, а теперь ещё и в адепты подалась в подозрительном сговоре со мной. Конечно, ни о каком перевороте она думать не станет, но, кто знает, что ей придёт в голову...

– Виктор, пожалуйста! Я сделаю что угодно, только прими меня в орден!

– Тогда раздобудь разрешение королевы.

– Ты же знаешь, это невозможно!

– Увы, в таком случае я могу только рассказывать тебе о наших успехах.

– Тогда я скажу королеве, что ты мне проболтался!

– Шантаж? – улыбнулся он.

– Ты не оставляешь мне выбора, – жалобно пропищала та.

Мужчина тяжело вздохнул, потер палец о палец и нехотя сказал:

– Хорошо. Только из-за моего доброго отношения к тебе.

– Спасибо!

На этот раз она всё-таки бросилась к нему на шею, и он тепло обнял её в ответ.

– Но я бы не хотел быть казненным, поэтому, пожалуйста, принеси мне хотя бы её печать! Сделаем тебе официальные документы о вступлении.

Глава 8

Большая голубая гостиная сверкала огнями. Золотые кисточки портьер замерли в торжественном ожидании, белоснежная скатерть и натертое до блеска серебро уже готовились принять гостей. Безропотные слуги стояли вдоль стен, слегка опустив головы, и как только в зал потекла шумная вереница молодых людей, они с почетом проводили их на свои места. Воздух наполнился тем неуловимым ароматом праздника, ароматом сладостного предвкушения чего-то непонятного, но страстно желаемого, и хорошенькие девушки засверкали глазками в сторону ещё немногочисленных мужчин. Заиграла лютня. Её резковатые, но приятные звуки охватили пространство, и в этот же миг отворились главные двери. Каждый немедленно поднялся и склонился в почтительном приветствии. Внутрь вошла королева Анна. Она царственно кивнула, и её кристально-голубое платье заструилось вслед морскими волнами. В волосах сверкали алмазы, рука сжимала парадную трубку с длинным мундштуком.

– Ты как всегда прекрасна, – шепнул Виктор, быстро подойдя к ней, но на лице женщины не отразилась и тень улыбки.

Слуги забегали с прежним усердием, музыка раздалась громче, и королева заняла почетное, удаленное от всех место во главе стола. Опустившись в высокое кресло, она подняла руки, осветила гостиную солнечной улыбкой и торжественно произнесла:

– Да благословят вас морские богини и даруют вам счастье!

Подданные подняли головы и заглушили лютню аплодисментами.

– Какие они все милые, – прощебетала королева Виктору, как только тот сел по правую руку от неё.

– Молодость всегда мила.

– Кажется, моя идея многим пришлась по вкусу. – Она охватила легким кивком гостиную.

– Было бы странно, если б не пришлась! Где ещё все эти пташки найдут достойных женихов, как не на приёме у самой...

– Да-да-да, – перебила его Анна и сморщила носик. – Но где Герман? Где мой сын? Он никогда не опаздывает.

– Наверное, у него дела.

– Ах, вот он!

Двери повторно отворились и под новую музыку в роскошную гостиную вошёл молодой человек. За ним, слегка отставая и робко поглядывая по сторонам, спешила девушка. Невысокая, плотно сложенная, слишком загорелая, она тем не менее была приятна, а твердый уверенный взгляд никак не вязался со смущенными скованными движениями.

– Это кто? – не шевеля губами, спросила Анна.

– Скоро узнаем, – со вздохом ответил Виктор.

Герман приблизился к матери и почтительно поклонился. Вслед за ним то же самое сделала и незнакомка, но в отличие от принца так и не подняла головы.

– Представь нам свою спутницу, – мягко попросила королева, и сын обернулся.

– Это Элла. Моя подруга.

Девушка мельком взглянула на женщину, что грозила стать свекровью, и склонилась ещё ниже.

– Приятно видеть друзей моего сына, – улыбнулась Анна. – Садитесь рядом. Будьте около меня.

Герман приблизился к матери и очень тихо спросил:

– Где Марианна?

– Пускай её принимают левиафаны! – фыркнула женщина слишком громко и пренебрежительно, так что Элла не могла не услышать.

– Но ведь она принцесса, она обязана быть на ежемесячном приёме.

– Кто это сказал?

– Так ты же!

– Правильно, – кивнула королева с намеком. – Иди к подруге, она уже заждалась. Веселитесь!

Молодой человек отправился к Элле, прекрасно зная – ничто в мире не способно переубедить мать. Он раздражённо сел на стул, вытянул ноги вперёд под белоснежную скатерть, что достигала пола, и совершенно не боялся коснуться ног Виктора, который сидел напротив – стол был не только очень длинным, но и достаточно широким. Но всё же он помешал одному человеку, маленькому, согнутому так сильно, что внезапное вторжение его сапог заставило испуганно переползти дальше. Марианна едва успела увернуться и едва не наткнулась на колено Виктора. Вот это был бы скандал! Если бы королева узнала, кто сидит и подслушивает под драгоценными чашами и изысканными блюдами, то наказание последовало бы незамедлительно. Принцесса поморщилась, представляя бледное от гнева лицо матери... Впрочем, никакая фантазия не могла образумить девушку, и она продолжала тихо сидеть в наряде слуги – вдруг придётся незаметно улизнуть.

– Что такое? – беспокойно шепнула Элла принцу, и Марианна прислушалась.

– Мне жаль, что в моей семье сплошные раздоры. То, что сестры нет, обязательно заметят. Значит, будут говорить, сплетничать...