Призрачный двойник - Страуд Джонатан

Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный летний день Локвуд не сменил внезапно гнев на милость. Безо всяких предисловий он привел нас с Джорджем на лестничную площадку второго этажа, открыл запретную дверь и приподнял покров, скрывающий его тайну.

И знаете, что оказалось? Оказалось, что на самом деле я ошибалась.

Это вообще была не комната его родителей.

Это была комната его сестры.

Его сестры, Джессики Локвуд, которая умерла здесь шесть лет назад.

5

Чтобы не травмировать психику наших посетителей, а также сохранить свой собственный покой, я перенесла банку с черепом в дальний угол цокольного этажа, и накрыла ее стеганой грелкой для заварного чайника. Время от времени я поднимала банку в гостиную и открывала рычажок на крышке, чтобы череп мог поделиться со мной мрачными тайнами мертвых или донимать меня своей глупой болтовней — это, по-моему, доставляло ему огромное удовольствие. Так случилось, что банка стояла на серванте и в этот день, когда я пришла готовить свою амуницию к ночной работе.

Как мы и договаривались, работать сегодня нам предстояло порознь. Джордж уже отправился в Уайтчепел, искать Тень, которую там приметили за общественным туалетом. Локвуд собирал свои вещи, готовясь уйти на поиски женщины в вуали. Мой поход отменился — я уже готова была уехать в многоквартирный дом, когда позвонил мой клиент и попросил перенести визит по причине своего нездоровья. Это означало, что у меня был выбор, хотя и небольшой — можно было остаться дома и заняться глажкой белья или отправиться вместе с Локвудом. Сами легко можете догадаться, что именно я выбрала.

Я вытащила рапиру из того места, куда поставила ее прошлой ночью, засунула в кармашки рабочего пояса несколько соляных бомбочек — они валялись прямо на полу возле дивана. Когда я уже подходила к двери, из тени прозвучал знакомый хриплый голос.

— Люси! Люси…

— Ну, что тебе? — в закатных лучах солнца внутри банки плавали, кружились бледные искорки, скрывая от глаз темную неподвижную массу старого черепа. Искорки слились, образовали жуткое лицо, тускло мерцавшее в сумерках зеленоватым потусторонним светом.

— Уходишь? — сварливо заметил призрак. — Возьми меня с собой.

— Нет, ты не идешь. Ты останешься здесь.

— Ну, Люси, пожалуйста. Мне так скучно.

— Скучно? Так дематериализуйся. Или покрутись. Поплавай в банке. Смотри сквозь стекло, наслаждайся видом. Веди себя, как нормальный призрак. Я уверена, что ты умеешь развлекать сам себя, — я повернулась, собираясь уйти.

— Наслаждаться видом? В этом вашем бомжатнике? — лицо в банке колыхнулось, прижалось к стеклу кончиком носа. — В морге, и то веселее, чем здесь у вас. И чище. Глаза бы мои не смотрели на ваш бедлам.

Уже положив ладонь на дверную ручку, я обернулась, и сказала.

— Ничем не могу тебе помочь. Впрочем, если, хочешь, могу закопать тебя в ямку, и решить разом все твои проблемы.

Разумеется, я не стала бы закапывать череп, что вы. Из всех Гостей, которых мы встречали — нет, из всех Гостей, которых вообще кто-либо встречал за последнее время — наш череп был единственным призраком, с которым можно было полноценно общаться. Другие призраки могли стонать, стучать, издавать невнятные звуки — именно таким образом агенты, обладающие, как и я сама, экстрасенсорным Слухом, обнаруживают их присутствие. Но, согласитесь, от этих бессмысленных звуков до нормального разговора, который можно было вести с черепом, как отсюда до Луны. Наш череп был редкостным призраком Третьего типа, только поэтому мы до сих пор и не поддались искушению выбросить его вместе с банкой в мусорный бак.

— Чтобы закопать меня, тебе нужно будет выкопать яму, — меланхолично заныл череп. — А чтобы выкопать яму, тебе нужно будет поработать. А к работе вы, все трое, совершенно не пригодны. К любой работе. Постой, я угадаю… Бьюсь об заклад, ты сегодня снова идешь в Уайтчепел. Ах, эти восхитительные темные улочки… эти чудные кривые аллеи… Слушай, возьми меня! Тебе же нужен компаньон, верно?

— Нет, не нужен, — отрезала я. — Мы идем вдвоем с Локвудом. И мне нужно поторапливаться. Я слышу, как он уже надевает пальто в холле.

— Ах-ах… «Мы идем, мы вдвоем». Понимаю. Значит, мне лучше оставить тебя на произвол судьбы. Ладно.

— Правильно. Умный мальчик, — я помолчала немного, и спросила. — «На произвол судьбы». Что ты этим хочешь сказать?

— Ничего, — подмигнул мне череп своим злым глазом. — Не хочу быть третьим лишним. Довольна?

— Не понимаю, о чем ты. Мы идем с Локвудом на дело.

— Ну, да, конечно, конечно. На дело! Отлично придумано. Только лучше сбегай, да переоденься.

— Люси, ты где? Пора! — донесся из холла голос Локвуда.

— Иду! — крикнула я в ответ, а затем негромко, но сердито спросила у призрака. — А зачем мне переодеваться? Это моя рабочая одежда.

— Ты не должна вдвоем ходить на дело в таком виде, — заявил призрак, критически осмотрев меня. — Только взгляни на себя. Леггинсы, футболка, дрянная старая юбка, проеденная молью кофта… То ли слабоумный матрос, то ли уличная попрошайка. Разве можно в этом выглядеть прилично? Кому ты можешь понравиться в таких обносках?

— А кто тебе сказал, что я хочу кому-то понравиться? — цыкнула я. — Я агент! И я иду на свою работу! А ты, если не умеешь себя вести… — я подошла к серванту, взяла в руки грелку для чайника.

— О, мои слова тебя задели? — ухмыльнулся призрак. — Задели, задели! Очарова…

Договорить ему я не дала. Повернула рычажок, напялила на банку стеганую грелку и вышла из комнаты.

Локвуд стоял в холле, ждал меня — как всегда, безупречно одетый. Он внимательно посмотрел на меня и спросил.

— С тобой все в порядке, Люси? Или опять тебя череп достал?

— Ничего такого, с чем я не могла бы справиться, — я пригладила волосы, решительно выдохнула и с беззаботной улыбкой спросила. — Ну, что, пошли?

Обычные такси в Лондоне после комендантского часа не работают, но есть небольшой парк специальных машин, базирующихся на нескольких хорошо защищенных ночных стоянках. Они перевозят, в основном, агентов и официальных представителей ДЕПИК, занятых в ночную смену. Эти машины внешне такие же, как и дневные такси, только выкрашены не в черный цвет, а в белый, и водителями на них служат крепкие, чаще всего коротко подстриженные мужчины средних лет — неразговорчивые, не улыбчивые и очень опытные. По словам Локвуда, большинство из них — бывшие заключенные, досрочно выпущенные из тюрьмы с условием, что они будут выполнять эту опасную ночную работу. Все они обвешаны металлическими оберегами и гоняют со страшной скоростью.

Ближайшая от нас стоянка ночных такси находится на Бейкер-стрит, рядом с метро. Нашего шофера, Джейка, я сразу узнала, он уже возил нас как-то пару раз. В ушах он носил огромные серебряные серьги, и они бешено раскачивались, когда Джейк вывез нас из подземного гаража, и помчал на восток по Мэрилебон Роуд.

Локвуд вытянулся на сиденье, и ухмыльнулся мне. Сейчас, когда мы ехали на работу, он показался мне более оживленным, чем дома, его дневную усталость как рукой сняло.

Я же после нашего последнего разговора с черепом была совершенно не в своей тарелке.

— Ну, — спросила я деловым тоном. — Что там за Гость, к которому мы едем в гости? Домашнее привидение?

— Вроде того, — кивнул Локвуд. — Явление, которое заметили в одной из комнат верхнего этажа. Нашу клиентку зовут миссис Петерс. У нее два маленьких сына. Эти мальчишки и сказали, что видели жуткую леди в вуали. Она одета во все черное и, похоже, сидит внутри стекла в окне спальни.

— Ага. С детьми все в порядке?

— Ну, как тебе сказать… Вообще-то, они бились в истерике. Одного пришлось накачать снотворным… Ладно, вскоре, я думаю, мы с тобой увидим эту леди собственными глазами, — Локвуд повернулся к окну, рассматривая безлюдные тротуары, убегающую вдаль полосу пустынной мостовой.