Дева дождя - Комарницкий Павел Сергеевич

А ещё дальше, на горизонте, призрачно белели сахарно-снежные отроги, точно там располагался колоссальный айсберг.

Алексей нервно облизнул губы. Он узнал, узнал это место. Там, в прошлой жизни, он назывался город Куйбышев. А вон там, это же Жигулёвские горы… но отчего такие белые?

Между тем от поста уже приближалась серо-стальная фигура. Только у этого стража с головой было всё в порядке, отчего напоминал он больше не помесь музейного рыцаря с роботом из Дворца пионеров, а нормальный чугунный памятник. В довершение картины железный страж был закутан в обширную шёлковую шаль со стеклярусом.

– Успеха в делах, господин Железный Голем, – утробным басом поприветствовал монстр-водила подошедшего.

– Свежатинка? – осведомился страж, разглядывая груз эмалевыми немигающими глазами.

– Так точно.

– И все сюда?

– Почти. Соморра – город большой… Как тут обстановка, господин Железный Голем?

– Как обычно.

– Всё спокойно?

– Ну какой может быть покой, когда рядом ЭТО?

– Да уж… – проурчал монстр-водила. – Страшное место. Но, говорят, ночью всё-таки можно?..

– Кто говорит? – в жестяном голосе голема послышалось раздражение. – Может, и можно… но только один раз. А уж днём… Ты ангела видел хоть раз вблизи?

– С нами мощь Великих Игв! – волгр всеми тремя лапами-щупальцами изобразил в воздухе некий охранительный знак. – Не видел и не стремлюсь.

– Правильно мыслишь. Ладно, к делу. Дорогу найдёшь, или дать провожатого?

– Не беспокойтесь, господин Железный Голем. Найду, не первый раз.

– Проезжай.

Монстр-водила с хрустом врубил передачу, мотор взвыл, и ржавая колымага въехала в пределы города Соморры. И снова всплыло откуда-то из памяти: "тень города и город теней"…

Алексей уже привык к тому, что на улицах поселений мертвецов не бывает не то что гуляющих прохожих – вообще никаких людей. То, что изредка всё же встречалось на пустынных улицах, людьми никак не являлось. В самом лучшем случае это были глиняные големы – как уже понял Горчаков, одни из наиболее безобидных обитателей Скривнуса.

Автобус между тем подкатил к железным воротам, до чрезвычайности напоминавшим проходную какого-то завода. Из калитки выдвинулся глиняный голем, раскрашенный пёстро и аляповато, точно сувенирная матрёшка.

– Чего везёшь?

– А то сам не видишь? – проурчал монстр-водила, опустив приветствие. Очевидно, к фаянсовым ходячим статуям, в отличие от железных, волгры не питали достаточного почтения.

– Ага, – керамический вахтёр заглянул в салон. – Годится. Проезжай!

Ворота дрогнули и поползли в сторону, освобождая путь. Мотор вновь истошно завыл, и адская колымага въехала на территорию потустороннего предприятия.

Угрюмые серые туши заводских корпусов уходили куда-то в перспективу. В разительном контрасте с этой монотонной серостью находилось лишь одно здание, сиявшее полированным кроваво-красным гранитом. На фронтоне "заводоуправления" таращились какие-то жуткие ритуальные маски вуду, высокое крыльцо украшали две непременные крылатые химеры, злобно скалившие клыкастые пасти. К этом крыльцу и подкатил адский автобус.

Ждать пришлось не так уж долго. Стеклянные створки высоких дверей распахнулись, пара глиняных големов встала по обеим сторонам, несколько мелких, голых и пятнистых хвостатых тварей, в которых даже закоренелый атеист без труда признал бы чертей, споро раскатали кроваво-красную ковровую дорожку. И наконец на свет явилась фигура, более всего напоминавшая золотую статую какого-то Рамзеса, со всеми причиндалами и атрибутами – даже фартук из гофрированного золотого листа имел место, громыхая на каждом шагу.

– Успеха вам в делах и всяческого благополучия, господин Золотой Голем! – монстр-водила плюхнулся на колени, ловко подогнув все три нижних конечности. – Привёз, согласно вашему заказу! В целости и сохранности!

– Все свежие или есть б/у? – голос золотого монстра напоминал голос старинного диктора Левитана, искажённый рупором громкоговорителя.

– Никак нет! Только свежатинка!

– Хорошо. Пожалуй, ты достоин награды. Сегодня у нас будет большой гаввах. Можешь развлечься.

– О! Да пребудет с вами милость Великого Игвы, господин Золотой Голем! – волгр в возбуждении шевелил хоботом-пиявкой. – Гаввах со списанием?

– Ну, ну! – осадил его золотой истукан. – Списание тоже будет, но не про тебя. С тебя достаточно и просто гавваха. Или ты недоволен?

– Никак нет! Доволен, да пребудет с вами милость Великого Игвы!

Дальнейшего разговора бывший сержант не услышал. Путы, удерживавшие руки и ноги всю дорогу, разом ослабели. Керамический истукан надел Алексею ошейник и потянул за собой, точно болонку на цепочке.

Глава 4

За время отсутствия Марины в знакомом скверике произошли серьёзные перемены к лучшему. Дорожки, в прошлый раз сплошь заваленные палыми листьями, были чисто выметены – очевидно, дворник всё-таки нашёлся. И вместо жалких останков скамейки сияла свежей зелёной краской новая и крепкая лавочка с удобной спинкой.

Марина села на лавку, невольно чувствуя нервный озноб. Ну где же она?..

Ждать пришлось совсем недолго. Послышалось тарахтенье мотора, и на аллейке показался горбатый "запорожец", выкрашенный в ярко-алый цвет. Более того, на корпусе редкого авто темнели нарисованные круглые пятна – ни дать ни взять "божья коровка", забавный жучок. Аппарат остановился возле скамьи, дверца широко распахнулась, и из недр микролитражки вышла госпожа волшебница. На сей раз одета она была не в пример эффектнее – прямо-таки леди в белом элегантном пальто и белых же сапожках. Или Снегурочка из сказки, это уж на чей вкус как…

– Спасибо, Стасик, – мило улыбаясь, дама кивнула водителю. Да, и с возрастом Марина в тот раз ошиблась, пожалуй… Нет ей даже и тридцати, никак нет.

– Для вас, матушка, всегда и сколько угодно! – водитель, очкастый парень в потрёпанной болоневой куртке и пятнистых брюках, явно от какого-то десантного камуфляжа, улыбался так открыто и радостно, что Марина невольно улыбнулась в ответ.

– Пока-пока! – дама с улыбкой помахала парню рукой в белой перчатке. Реликтовый механизм затарахтел, пустил струю сизого едкого дыма и исчез из виду.

– Ну здравствуй, Марина свет Борисовна, – волшебница обернулась к девушке, зажавшейся на скамье.

– Здравствуйте… – Марина замялась. Она так и не узнало пока имени незнакомки.

– Ты можешь звать меня просто Элора. Или матушка Элора, если воспитание позволяет. Или даже госпожа Элора, хотя я не очень жалую последнее обращение.

Дама рассмеялась, демонстрируя великолепные белоснежные зубы.

– Только, пожалуйста, не нужно величать меня "товарищ Элора". У меня от этого обращения делается мигрень.

– Да… Элора, – Марина смятенно улыбнулась.

– Что-то ещё не так? – волшебница пристально вгляделась в глаза девушке, и вновь у Марины возникло ощущение, что её просвечивает невидимый рентгеновский аппарат. – Ах, это… Стасик – очень славный мальчик, и страстно желал подвезти меня на своём смешном авто, которым гордится. Ну, я и не сочла возможным без нужды огорчать… Однако перейдём к твоим делам.

Элора откинулась на спинку скамьи, закинула ногу на ногу, легонько покачивая сапожком.

– Значит, говоришь, дозрела?

– Да, – как можно твёрже ответила Марина, глядя волшебнице прямо в глаза.

– Но ты не знаешь цены.

– Её назовёте вы.

И снова, как в прошлый раз, взгляд Элоры ушёл куда-то вглубь себя.

– Что ж… – медленно, задумчиво произнесла она. – Возможно, ты и в самом деле готова… Только ответь прежде на один вопрос. В чём смысл жизни?

Странно, но этот глобальный вопрос не вызвал у Марины ни малейшего удивления.