Ознакомительная версия. Доступно 52 страниц из 257
Там, в редких просветах между стволами, много, много меньше, чем в полулиге от них, исчезал и появлялся шквал белых поджарых тел — это были собаки.
Бинабик взял у Саймона посох и развинтил его. Он вытряхнул мешочек со стрелами и протянул Саймону нож.
— Быстро, — сказал он. — Срезывай себе одну ветку с дерева как дубинку. Если нам имеют предложение продавать свои жизни, давай держать цену высоко.
Грозные звуки собачьего лая неслись вверх по склону, исполняя охотничью песнь настижения и убийства.
Он неистово рубил, резал, пилил, всей своей тяжестью наваливаясь на ветку.
Нож скользил и вывертывался из дрожащих рук. Саймону потребовалось немало драгоценных секунд, чтобы срезать наконец подходящую ветку — довольно жалкую защиту, — и каждое мгновение приближало неминуемую встречу с собаками. Сук, который он наконец отрезал, был длиной с его руку и на конце утолщался. Тролль что-то искал в заплечном мешке, другой рукой вцепившись в густой мех на груди Кантаки.
— Держи ее! — приказал он Саймону. — Если ее не держать, она будет нападать слишком быстро. Они стаскают ее вниз и умертвят!
Саймон согнулся, обхватив руками широкую шею волчицы. Она дрожала от возбуждения, под его ладонью неистово колотилось сердце. Саймон чувствовал, как и его сердце колотится все быстрей и быстрей. Все это было каким-то нереальным!
Только утром они с Бинабиком спокойно сидели у огня…
Шум своры усилился, они штурмовали гору, как белые термиты, ползущие из разрушенного гнезда. Кантака рванулась вперед, и Саймон рухнул на Колени.
— Хиник айа! — крикнул Бинабик и легонько стукнул ее по носу костяной трубочкой. Потом он достал из мешка моток веревки и стал делать на конце петлю.
Саймон, решив, что понял замысел тролля, кинул один взгляд за край обрыва и безнадежно покачал головой. Там было слишком глубоко, примерно в два раза меньше этого расстояния была веревка Бинабика. Потом юноша заметил еще кое-что и понял, что надежда еще не умерла в нем.
— Смотри, Бинабик, — показал он. Тролль, несмотря на явную невозможность спуститься вниз при помощи веревки, обвязывал ее вокруг пня, притулившегося меньше чем в ярде от края каньона. Закончив, он неохотно взглянул туда, куда показывал Саймон.
Меньше чем в ста шагах от места, где они затаились, через обрыв перекинулся огромный старый можжевельник. Когда-то давно, падая, он зацепился за выступ на той стороне каньона, и теперь представлял из себя как бы естественный мост.
— Мы можем попробовать перебраться на ту сторону, — сказал Саймон, но тролль покачал головой.
— Если мы имеем возможность переходить с Кантакой, значит, что и они могут ничуть не очень хуже нас. И такое ни к чему нас не ведет. — Он махнул рукой в ту сторону. Край, за который зацепилось дерево, был просто широким уступом на поверхности скалы. — Но это будет нам немного оказывать помощь. — Он поднялся на ноги и подергал веревку, проверяя надежность узла. — Веди туда Кантаку, если будешь иметь возможность, недалеко, всего на десять локтей. Там держивай ее, пока я не буду звать, имеешь понимание?
— Но… — начал Саймон и снова посмотрел на склон. Белые собаки, может быть всего дюжина, летели по склону, почти достигнув убежища беглецов. Тогда он схватил за шиворот упирающуюся Кантаку и потащил ее к поваленному можжевельнику.
Довольно большая часть дерева оставалась на земле. Саймон поднялся на ствол и подумал, что очень тяжело сохранять равновесие, вцепившись в упирающегося волка.
Он потянул ее к себе, она задрожала и, рыча, уперлась всеми четырьмя лапами в землю. Ее рычание почти заглушил вой приближающихся собак. Саймон потерпел полную неудачу в попытках уговорить волчицу влезть на широкий ствол и в отчаянии повернулся к Бинабику.
— Умму! — хрипло приказал тролль, и в тот же момент Кантака с недовольным рычанием прыгнула на можжевельник. Саймон медленно шел следом за ней, изо всех сил стараясь сохранять равновесие, дубинка висела у пояса и колотила по ногам.
Потом он сел, и, двигаясь задом наперед, полз до тех пор, пока не оказался на достаточном расстоянии от края каньона. Как раз в этот момент тролль закричал, и Кантака кинулась на его голос. Саймон повис у нее на шее, руками и коленями вцепившись в мохнатую спину. Он вдруг ощутил страшный, не правдоподобный холод.
Юноша зарылся лицом в теплый мех волчицы, вдыхал ее дикий резкий запах и шептал снова и снова слова молитвы.
Элисия, мать Искупителя нашего, будь милостива, защити нас!
Бинабик стоял с кольцом веревки в руках в шаге от края обрыва.
— Хиник, Кантака! — крикнул он, и тут из-за деревьев вылетели собаки и ринулись вперед по последнему участку склона.
Саймон никак не мог разглядеть их как следует с того места, где он стоял, удерживая взбешенную волчицу, — ему видны были только длинные белые спины и острые уши. Звери галопом бежали к троллю. Звук, раздававшийся при этом, напоминал скрежет тяжелых железных цепей по каменному полу.
Почему Бинабик не пытается ничего сделать? — думал Саймон. От страха он еле дышал. Почему тролль не бежит, почему не достает отравленные стрелы? Да сделай же хоть что-нибудь!
Казалось, что повторяется тот, самый страшный кошмар, когда объятый пламенем Моргенс застыл между ним и смертоносной рукой Прейратса. Ну не мог он спокойно смотреть на то, как у него на глазах убивают Бинабика! Он только рванулся вперед, и собаки бросились к троллю.
В сознании Саймона мелькнули, как в тумане, длинные белые морды с перламутрово-белыми глазами, огненно-красные языки и разверстые пасти… и тогда Бинабик спиной вперед прыгнул в пропасть.
— Нет! — в ужасе крикнул Саймон. Пять или шесть тварей, вырвавшихся вперед, не смогли затормозить, сорвались со скалы и покатились вниз, визжащим клубком белых хвостов и лап. Саймон беспомощно смотрел, как комок воющих собак, ударяясь об уступы и камни, с ужасающим треском ломая ветви, исчезает в зеленом море деревьев. В его груди снова поднимался крик ужаса.
— Теперь это, Саймон! Пускай ее!
Разинув рот, Саймон посмотрел вниз и увидел ноги тролля, прижатые к стенке каньона, а потом и самого Бинабика. Он висел на веревке, завязанной вокруг пояса.
