Дарт Лонгботтом (СИ) - "Добрый Волдеморт"

Долорес Амбридж сменила после Хэллоуина место преподавателя ЗОТИ на должность Генерального Инспектора Хогвартса и сейчас сидела за учительским столом, приторно улыбаясь. Похожая на жабу дамочка явно уверилась, что проклятье Волдеморта больше не сможет ей навредить. Мол, не так уж долго она и преподавала защиту от тёмных искусств, чтобы всерьёз переживать за своё здоровье. Тем более, Амбридж с первого дня старалась давать ученикам на своих занятиях только пустую теорию.

Невилл мазнул взглядом по лицу Дамблдора, сидевшего в центре преподавательского стола, и ощутил, как мгновенно нагрелось артефактное кольцо на пальце. Подросток тут же уткнулся носом в стол, на котором в этот момент появились многочисленные блюда с едой. Давление на разум тут же исчезло.

«Надо не забыть попросить отца позаниматься со мной этой скучной окклюменцией!» — в очередной раз вспомнил Невилл и, всё же не удержав лицо, раздражённо скривился, подумав, что, конечно, директор Дамблдор — Великий Светлый волшебник и всё такое, но иногда тот ведёт себя излишне бесцеремонно.

Амбридж начала что-то высказывать Хагриду, который только беспомощно открывал рот, но Лонгботтом-младший больше не смотрел на учительский стол. Сейчас его внимание было сосредоточено на том, чтобы не попасть под брызги мясного рагу, которые летели от Рона Уизли, активно работавшего челюстями.

Среди всех учеников-гриффиндорцев Невилл был одним из немногих, кто ни разу не попал на отработки к Долорес Амбридж. Юноша придерживался пожеланий отца и никогда не спорил с новым профессором на уроках, с преувеличенным вниманием читая учебник по теории защитной магии Склинхарда. Ещё летом Невилл отработал все заклинания, которые будут необходимы им на экзаменах, и в своей способности защититься на «Обычный Уровень Мастерства» не сомневался.

Тем не менее он, как и многие другие студенты его факультета, записался в кружок подготовки к экзаменам, который организовали его соседи по комнате — Гарри и Рон. Хотя Невиллу казалось, что истинным вдохновителем этого кружка любителей учиться всё же была Гермиона Грейнджер.

Туда же вступила Чжоу, и вообще было бы странно, если бы он не записался в этот кружок. Невилл никогда не хотел идти против коллектива. Пример Драко Малфоя был слишком уж показателен. И пусть Невиллу совершенно не нравилось название «Отряд Дамблдора», но что только не сделаешь ради друзей, поэтому он возмущаться не стал.

Подпольщики занимались магией не так уж часто, больше болтали, перемывая косточки Амбридж. К тому же ничего нового Невилл в этих уроках для себя не почерпнул, делая вид, что едва-едва осваивает заклинания, предлагаемые Поттером и Грейнджер. Однако риск быть пойманными во время ночных прогулок и общая тайна, всё это нравилось Лонгботтому. Тем более что там была она — Чжоу.

К его глубокому сожалению, Чанг так и не оставила попыток привлечь внимание Гарри Поттера, и здесь Невилл неожиданно для себя нашёл союзника в лице младшей Уизли. В рыжей младшекурснице, как оказалось, кипел тот ещё вулкан страстей. Джинни мгновенно невзлюбила Чжоу и всячески старалась помешать наглой, как она считала, когтевранке сблизиться с Гарри.

Луна Лавгуд следила за этими брачными играми гриффиндорских друзей с неослабевающим интересом, иногда подкидывая поленьев в костёр ревности каждому участнику любовного многоугольника.

Как она однажды призналась Невиллу:

— Мне интересно, до каких глупостей вы все готовы дойти.

— О Мерлин! Когтевран — это диагноз, — ответил он тогда.

Девушка только беззаботно рассмеялась и сказала, что Невилл напоминает ей своей твердолобостью аравийского пупсобрюха, снаружи мягкого и пушистого, а внутри прочного, как стальной шар.

Недалеко от места, куда Палпатин отправил дементоров, располагалось давно заброшенное поместье одного из Блэков. С моря к нему примыкала небольшая уютная бухта, со всех сторон окружённая скалами. А наверху, над обрывом, словно вырастал из каменной стены небольшой замок, принадлежавший кому-то из троюродных дедушек Сириуса. Задумав устроить там ловушку для будущих рекрутов Волдеморта, Шив решил в библиотеке мэнора Блэков поискать карты местности и подробное описание поместья с возможными тайными ходами.

В этом году, как обычно, приехал домой на каникулы Невилл, и они всей семьёй отпраздновали Йоль. После этого наследник засобирался в гости к своим магглорожденным приятелям из Пуффендуя. Ребята ещё в Хогвартсе договорились отметить католическое Рождество в поместье Джастина Финч-Флетчи, представителя богатой семьи потомственных землевладельцев. В прошлом году у Невилла сформировались дружеские отношения ещё с несколькими учениками барсучьего факультета благодаря их общей любви к травологии.

Незадолго до отъезда у Палпатина состоялся с Невиллом давно прогнозируемый разговор. Невилл попросил научить его использовать «Авада Кедавра». По мнению Палпатина, применение этого заклинания было не сложнее стрельбы из бластера. Нажать на курок — и вылетит луч плазмы. Попасть в цель — и жертва мертва. Немного сноровки, и вот результат обеспечен. Но во-первых, для применения «Авады» была необходима абсолютная уверенность в своём праве убивать. А во-вторых, чтобы «Авада» сработала, требовалось искренне желать смерти своему врагу. Именно поэтому у многих современных волшебников не получалось скастовать это заклинание: им с детства внушали, что использование непростительных чар недопустимо, даже для самообороны.

С основами запрещённых заклятий Невилл познакомился ещё в прошлом году, однако теория и практика в этом случае сильно отличались. И Палпатин всего лишь немного подправил в голове сына Фрэнка базовые моральные установки. Конечно, Невилл не станет после этого кидаться «Авадами» направо и налево, но в нужный момент сумеет преодолеть незримый барьер социальных установок и не растеряется.

Через два дня Невилл уехал к друзьям. Леди Августа, Минерва Макгонагалл и ещё несколько уважаемых волшебниц остались в мэноре Лонгботтомов дегустировать ви́на последнего урожая, а Палпатин преобразился в Керригана, и уже вечером двадцать четвёртого декабря он появился на площади Гриммо, выйдя из портала.

Шив ступил на заснеженный тротуар и направился к дому под номером двенадцать. Определив его магический отпечаток, входная дверь приветливо распахнулась. Внутри оказалось неожиданно светло и чисто, а портрет Вальбурги Блэк был завешен тёмными шторами. Не успел он скинуть мантию на руки мгновенно подоспевшему Кричеру, как из кухни выглянула матриарх Уизли и с удивлением уставилась на Палпатина.

— Ты же вроде не Уизли? — пробормотала она, с сомнением глядя на его рыжую шевелюру. — Что-то я не помню тебя среди родственников Артура.

Палпатин едва не рассмеялся, настолько потешно она выглядела в своём удивлении. Он прекрасно знал Молли как Фрэнк Лонгботтом, но, будучи сейчас в облике Керригана, сделал вид, что впервые её встретил.

— Меня зовут Питер, я хороший знакомый Сириуса, — тепло улыбнулся Шив. — Изучаю старинную магию в библиотеке Блэков, книги каталогизирую.

В этот момент из-за спины Молли появились два долговязых близнеца, по-видимому, кто-то из детей четы Уизли.

— Ты видишь это, Джордж? Похоже, что у нашего отца есть внебрачный сын! — свистящим шёпотом сказал один.

— Вряд ли, Фред, — так же громко прошептал второй. — Этот джентльмен на вид лет на десять постарше Билла.

— Моя фамилия Керриган, — вновь представился Палпатин, с усмешкой разглядывая заинтересованные лица близнецов. — И я не ваш родственник, ребята, — если только совсем дальний.

Тут на лестнице заскрипели ступеньки, и к ним неторопливо спустился сам лорд Блэк, глава рода древнейших и благороднейших. Увидев гостя, тот обрадованно вскрикнул:

— Керриган! Долго же ты не появлялся, приятель! Я уже подумал — решил вернуться в свой… Как там эту дыру называют? А мы сегодня Рождество отмечаем, прям как настоящие магглы! Присоединяйся к нам, скоро будет весело. Сейчас Римус ещё приедет, я вас с ним познакомлю. Мы с Лунатиком дружим ещё со школы!