В лабиринтах лжи - Миллер Рия

– В последнее время чувствую, будто сама не своя, – призналась, сложив руки на груди. – Мне кажется, что я – это не я, а кто-то другой. Тот, кто живет словно с чужими воспоминаниями и теряется в реальности.

– Когда мне пришлось оставить свое прошлое в Арсенбурге и переехать сюда, в Бен-Йорк, чтобы начать новую жизнь, я тоже так считала, – ответила мама, помолчав. – Воспоминания, от которых я хотела избавиться, преследовали долгое время. Что-то забывалось, а что-то осталось уже навсегда и менялось местами в памяти. Но знаешь, что мне помогло почувствовать себя собой?

Я хотела ответить, но вместо этого молчала. Мама, не дожидаясь моего ответа, продолжила:

– Смирение с тем, что было. Так или иначе, я приняла себя той, кем стала, и нашла новую цель, мотивирующую жить дальше. После смерти твоего отца я думала, что не смогу найти в себе силы, но, как видишь, нашла и продолжаю наслаждаться жизнью. Советую и тебе то же: перестань думать о прошлом и плохом, а начни жить сегодняшним днем. Если ты не помнишь, значит, так нужно. Возможно, твой мозг посчитал что-то из воспоминаний плохим или ненужным тебе.

– Кстати, об отце, – вспомнила я об истории, что утаивала мама. Может быть, в этот раз удастся узнать ее до конца и с подробностями. – Что стало причиной его смерти?

– Сколько раз я тебе говорила, что мы не обсуждаем больше эту тему, но напомню еще раз: твой отец связался не с теми людьми. Они же и стали той самой причиной. Николай и все, что с ним связано, – прошлое, которое не имеет никакого значения на сегодняшний день, – резко оборвала тему мама, закончив снова на той же ноте.

Смирившись с тем, что она не желала делиться историей отца, я вздохнула и перевела взгляд на официантку, которая к тому времени подошла к нашему столику. К своему заказу я притронулась не сразу. Почему-то обратила внимание на желтые лилии, которые находились в белой вазе, стоявшей на столе посредине. Цветы гармонично вписались в интерьер кафе. Когда дотронулась до них, почувствовала себя обманутой и загнанной в угол, подобно маленькой серой мышке, убегающей от черной кошки, но быстро избавилась от этого чувства и принялась пробовать торт. Я не знала, о чем можно было говорить с мамой, поэтому молча ела, не торопилась и следила за парочкой. Их лица казались знакомыми. Возможно, видела их уже где-то. Пока пыталась вспомнить, где могла пересечься с ними, заметила, что мама тоже перевела на них взгляд.

– Тебе не кажутся они знакомыми? – поинтересовалась я, отломив следующий кусочек торта.

– Нет, а что? – последовал безразличный ответ от мамы.

– Такое ощущение, что я их где-то видела.

После моих слов девушка за соседним столом уронила вилку, и, когда принялась поднимать ее, парень встретился со мной взглядом. Его улыбка испарилась, а время на часах остановилось, и начался обратный отсчет. Стрелки шли назад, люди и все остальное превратились в каменные статуи; единственное, что осталось живым, – взгляд парня. Он смотрел так, будто я что-то натворила и он теперь был готов убить меня за это. Искры ненависти в его серых глазах требовали бежать отсюда как можно скорее, пока зверь находился в нескольких шагах от меня. Я моргнула пару раз, той парочки больше не было за соседним столом. Вместо них сидела другая. Я огляделась по сторонам и поняла, что все ожили, а стрелки часов шли правильно. Опять галлюцинации. Черт, что со мной не так?! Улыбнувшись маме, я выпила молочный коктейль и сделала вид, что ничего странного сейчас не произошло.

– Расскажи о своей работе, – попросила я, чтобы хоть как-нибудь поговорить, а не слушать одну тишину между нами и не ждать очередной волны галлюцинаций. – Как успехи? Чем ты сейчас занимаешься? Прости, если прозвучало резко или грубо, но мне…

– Не извиняйся, – перебила мама и поставила бокал вина. – На самом деле все довольно неплохо, заказы от клиентов есть, и наша продукция теперь будет распространяться и в двух других крупных городах: Арсенбурге и Сантбуре. Завтра должна состояться сделка на собрании с одной компанией, которая предложила нам сотрудничество. Очень надеюсь, что она не сорвется, как это было месяц назад.

– А что случилось месяц назад?

– Одна из компаний согласилась с нами сотрудничать и распространять продукт, но на следующий день, когда все бумажки были готовы и оставалось только подписать, отказалась от нас.

Хоть мама и делала безразличный вид, но расстроенный взгляд выдавал ее.

– Есть в Бен-Йорке один человек – или, как его еще называют, король, – которого все компании боятся и подчиняются только ему.

– Король? – переспросила я, ковыряясь вилкой в тарелке.

– Да. С ним трудно найти общий язык, очень мерзкий, скользкий и грубый тип, – с отвращением перечислила мама и сделала глоток вина.

Я в этот момент задумалась, отодвинув тарелку чуть в сторону.

– В моей игре главное, чтобы он не узнал о компании и организации V, а все его подчиненные дружки и компании должны, наоборот, знать обо мне, но держать это в секрете.

– Не совсем понимаю твою игру, но надеюсь, все, что ты задумала, обязательно сбудется.

– Конечно сбудется! И ты мне в этом поможешь.

От последней фразы я подавилась коктейлем. Что за игры вела мать и какое я имела к ним отношение, хотелось бы знать.

– В чем заключается моя помощь? – спросила я, прокашлявшись и вытерев аккуратно салфеткой рот.

– Через неделю состоится благотворительная выставка картин моего друга, посвященная истории династии д’Эсте. На мероприятии будет он сам, тот, кого боятся бизнесмены. Мне нужно, чтобы ты взяла у него интервью. Вопросы я составляю сама, а ты представишься начинающей журналисткой, которая берет интервью у людей, что внесли какой-нибудь вклад в развитие города.

– Так, секундочку. – Я подняла руку, переваривая информацию, полученную от матери. Король, интервью, игры, бизнес – все вертелось в голове и не могло собраться в одно целое. Я массировала виски, пыталась собраться с мыслями, но ничего не вышло. – Во-первых, зачем тебе интервью? Что оно тебе даст? Во-вторых, я не хочу ввязываться в твои игры, но помочь в чем-то другом могу.

Между нами воцарилась тишина. Ее заполнила тихая джазовая музыка. По задумчивому лицу мамы было видно, что она что-то замышляла, и это меня впервые пугало. Я пожалела о том, что спросила у нее про работу. В интриги бизнесменов и аристократов не хотела вмешиваться, мне и своих хватало.

– Ладно, хорошо, это действительно плохая идея, – заговорила Лили. – Мне нужно просто узнать и убедиться кое в чем, поэтому я и подумала, что интервью помогло бы.

– А почему нельзя встретиться с ним и лично поговорить, спросить, что ты хочешь узнать? По-моему, это самый лучший и логичный вариант из всех возможных.

– Если бы он еще мог нормально разговаривать и не посылать сразу всех подряд, – устало выдохнула мама. – Ладно, что-нибудь придумаю. Прости за эту нелепицу, больше такое не повторится.

– Все хорошо, – успокоила я маму, улыбнувшись. – Если какие-то проблемы на работе или еще где, то делись ими. Может, что подскажу или помогу чем.

В качестве благодарности мама обняла меня. После этого она расплатилась за наш заказ, и мы покинули заведение.

Нас уже ждал водитель. Поняв, что мама больше никуда не хотела, я с неохотой подошла к автомобилю. Когда собралась садиться в машину и уже смирилась с тем, что приключения на сегодня закончились, я услышала, как кто-то меня окликнул. Обернувшись, я увидела Влада с Мией, перешедших только что дорогу. В присутствии Лили пришлось помахать им рукой, но если бы ее не было здесь, то я бы сейчас оказалась в объятиях парня. Пока я, счастливая, смотрела на друзей и ждала, когда они подойдут, мама в этот момент закатила глаза, с неприязнью наблюдая за нами. Она отчасти не доверяла Владу или вообще не желала видеть парня со мной рядом, советовала держаться от него на расстоянии и больше уделять внимание учебе. Я не всегда слушала мамины советы, из-за чего возникали ссоры, но сейчас старалась не испортить вечер, поэтому вела себя сдержанно.