Чужое счастье. Мой чужой монстр - Савенко Валентина

— Спасибо, действительно удобно. — Я с интересом следила за тем, как Лир снимает крышки. Еды было ну очень много! Или меня решили откормить на убой, или «спрут» еще кого-то ждет. — А мы точно все это съедим?

— Точно. У иераклионцев хороший аппетит.

— На кой мне такой прожорливый избранник? Целый день у плиты стоять, — тихо пробурчала я. Готовить я умела, но, увы, это было не самое любимое мое занятие.

— Зачем у плиты стоять? — удивился Лир, прекрасно разобрав мое бормотание по губам. — С магией готовка занимает совсем немного времени. Мы ценим наших женщин.

— То есть эти блюда не настоящие?

— Почему? Настоящие, но приготовлены с помощью магии. Я сделал все это, пока ты тут сидела.

Золото — а не мужчина! Когти обстричь, и можно замуж.

— А тебе избранница, случайно, не нужна? — поинтересовалась я, представив, как хорошо жить с таким домовитым… представителем противоположного пола.

— Нет, — сухо отрезал Лир и разом помрачнел.

Понятно, наступила на больную мозоль.

— Извини, я не знала, что у тебя проблемы.

— Ничего. У меня нет проблем.

Оно и видно! В общем-то это меня не касается, со своим коллекционером избранниц разобраться бы.

— С чего начнем? — Повернувшись на живот, я приподнялась на локтях. Некоторые блюда, как салат из морской капусты и устрицы, выглядели вполне привычно. Другие вроде непонятных цветных кубиков, напоминающих фруктовое желе, были незнакомы.

Столовые приборы вполне земные. Двузубая вилка из похожего на алюминий металла и пара ложек — десертная и обычная. Единственное отличие — удлиненная ручка под крупные руки иераклионцев.

Начали мы с желе. Им оказалась местная разновидность холодца. По вкусу — курица. Оно таяло во рту и было весьма сытным. Последнее я выяснила, когда наглоталась разноцветных кубиков, как гусь камней. Салат из морской капусты с плоскими золотистыми лепешками жевала без особого энтузиазма, просто чтобы попробовать. Салат как салат, кисленький, немного соленый. Лепешки напоминают пресный хлеб. Остальные чудеса местной гастрономии я только пробовала, внимательно слушая пояснения Лира, не спеша опустошающего одну тарелку за другой.

Основными ингредиентами блюд являлись всевозможные дары моря. Но иераклионцы уважали и земную пищу. Покупали у людей фрукты, овощи и мясо. Часть наземных видов вполне успешно приспособили к обитанию в надводной части городов и выращивали сами.

Услышав это, я, естественно, захотела посмотреть и на подводные плантации, и на надводные. Лир заверил, что у меня будет достаточно времени на их изучение.

Выбор напитков тоже оказался достаточно широк. Всевозможные травяные чаи. Соки ягодные и фруктовые. Алкоголь иераклионцы не употребляли, но делали несколько видов вина и пива на продажу и для своих избранников.

От темы избрания Лир снова мастерски ушел.

Он предпочел легкий тонизирующий напиток — сок местного фрукта. Закончить трапезу предложил устрицами. Я объелась, даже смотреть противно было на раковины, выложенные на лед, вокруг которого клубилась магия, поддерживающая низкую температуру.

Лир, ободрительно кивнув, не без сарказма сказал, чтобы я запомнила свои слова и в будущем именно так отвечала незнакомым мужчинам, когда те предлагают откушать это изысканное блюдо. Потом пояснил: у энерийцев и иераклионцев есть ряд продуктов со смыслом. Съев их с мужчиной, женщина соглашается провести с ним время вполне определенным образом. Никаких обязательств, так сказать, разовая акция.

Я откровенно обалдела. Конечно, подозрения, что Ар не просто такой оскорбленный, имелись. Но чтобы вот так… съела устрицы, будь добра лечь и расслабиться. Да что за дикари тут живут?!

Злость быстро уступила место любопытству.

— А если наоборот? Если поставить на мое место мужика, голодного мужика, а Ара заменить на девушку? То же самое? А если едоки одного пола?

Лир усмехнулся на мое предположение и заверил, что отклонения подобного плана встречаются лишь у людей и русалок, иераклионцы таким не страдают. И тут же обеспокоенно уточнил, нет ли у меня склонности к однополым отношениям.

Честно, чуть тоником не подавилась от возмущения. Пока кашляла, «спрут» прятал довольную улыбку. А ему какое дело до моей ориентации? Я же вроде бы избранница его… кстати, кем иераклионцу приходится мой избранник?

Оказалось, младшим братом. Почти братом. Стена и Лира связывало дальнее родство. Фактически они были единственными представителями своего рода. «Спрут» — глава рода. Его брат — младший в роде.

Как во главе рода дельфинов оказался спрут, не решилась спросить. По всему видно, что Лиру эта тема неприятна.

Тем временем солнце село, закат отгорел, и на город опустились синие тропические сумерки. На улицах зажглись фонари, и я оказалась потеряна для окружающего мира.

Вначале приняла разноцветные огоньки внутри круглых шаров, выплывших прямо из поверхности платформ, за обычные лампочки. Подойдя ближе, разглядела, что у «лампочек» есть крылышки и шесть ножек! Светились изумрудные крылья бабочек!

Лир заверил, что насекомых, частично состоящих из живых чар, используют для освещения повсеместно. Не только иераклионцы, но и люди в своих городах. Бабочки, жуки и цикады — неполный список того, что сейчас всеми цветами радуги освещает город. Для подводной части у них имелись свои «светильники» — рыбки, анемоны, лилии, некоторые виды моллюсков (их удобно крепить), водорослей, медуз и гребневиков. Два последних светятся сами по себе, без магической составляющей, но очень тускло.

А рыбка в комнате наверху — подарок Стена Лиле, обычно их не устанавливают над водой, слишком затратно содержать резервуар.

Несмотря на усталость, я потянула Лира в воду. Он с тихим смешком пообещал дотащить меня в комнату наверху, если отключусь прямо посреди экскурсии.

Он недооценил мою жажду знаний. Даже если смогу шевелить только пальцами, все равно поплыву смотреть ночной подводный город.

Пузырей внизу не было — живые светильники на месте удерживали ниточки магии. Подсвеченные разноцветными огоньками подводные улицы напоминали сказочные дворцы.

Но мне было мало просто полюбоваться издали. У арки двери дома Лира фиолетовым колокольчиком висела небольшая медуза. В шаге от, условно скажем, крыльца (ступенек и козырька не было, зато имелась ажурная решетка, закрывающая дверь сверху и с боков) на вполне обычной клумбе мерцали огоньками острые лепестки морских анемонов. Алые, синие, желтые. Клумбы соседей выглядели на порядок бледнее.

— Когда цветы Лилы разрастаются и не помещаются в саду, она высаживает их сюда, — пояснил Лир.

— Хочу в сад! Помню-помню, нужна подготовка. — Осторожно провела рукой рядом с насыщенно-оранжевыми лепестками. Анемон вместо того, чтобы сжаться, замерцал сильнее.

— Марина, а чем ты занималась в своем мире? — с любопытством наблюдая, как я повторяю опыт с другим «цветком», осведомился Лир.

— Ну… по образованию — должна складывать цифры, следить за расходами и доходами хозяина, меня нанявшего… — старалась говорить максимально просто и понятно.

— Работать по найму? Следить за деньгами? Счетоводом? — уточнил иераклионец.

— В общем, да, счетоводом.

Ненормальная реакция анемона на опасность занимала меня все больше. «Цветок» должен прятаться, а не мерцать сильнее — его же съедят! Может, он меня за еду принимает? Что бы ему сунуть такого? Не палец же, в конце концов!

— Ты ведешь себя странно для счетовода. Обычно они любят цифры, а не примеряются, сунуть ли палец в актинию. Не стоит этого делать — они не жгутся, но ощущение малоприятное. Они реагируют на эмоции. Если ты довольна, цветы не спрячутся.

Отдернув руку, я почувствовала, как вспыхнули щеки. Совсем заработалась, исследовательница!

— А я и не люблю цифры. Пришлось выучиться. Родители настояли… — Взгрустнулось. Как они там, в своих джунглях? — Я в дельфинарии работала. Такое место, где люди с дельфинами выступают. За деньги. Трюки показывают.