Тропа вторая, поворотная - Бродских Татьяна

Кстати, спустя полчаса бега, Эл радовался, что дракон не дал ему возможности бежать первым. Сам бы он вряд ли заметил в кромешной темноте все те коряги, которые им приходилось преодолевать, кусты, так и норовившие расцарапать лицо или выткнуть глаза. Лес закончился неожиданно — они буквально наткнулись на высокую каменную стену, опоясывающую, по словам дракона, весь город.

— До ворот не успеем, — безо всякой одышки проговорил Рен, рассматривая стену и решая, как на нее забраться. Будто это и не он бежал без передышки минут сорок в боевой амуниции, да еще с вещмешком за плечами. Элхард такой выносливостью не обладал и теперь, прижавшись к прохладному камню, шумно дышал, сглатывая появившуюся во рту горечь. В висках стучало, сердце давно билось где-то в горле, а во рту образовалась пустыня. Честно признаться, Элхард раньше думал, что драконы не особо сильны во владении оружием, да и с физической формой у них не так хорошо, как у человеческих воинов. Среди магов и простых обывателей существовало мнение, что драконы все делают при помощи магии. А если так, то зачем им умение хорошо владеть мечом или бегать по пересеченной местности? Но Эл уже второй раз убеждался, что сплетни лгут. Свои ошибки признавать всегда неприятно, а уж осознавать, что ты во многом проигрываешь сопернику, вдвойне.

— Я наверх, — тем временем решился дракон. — А ты постарайся не дать себя съесть в ближайшие минут десять.

С этими словами Рен подпрыгнул, ухватился за только ему видимый выступ и пополз вверх по неприступной стене. Демон! Чувство собственной неполноценности становилось острее. Элхард разозлился и достал меч, он собирался дорого продать свою жизнь, забрав с собой на тот свет как можно больше оборотней. На благородство дракона он не надеялся, ведь тот не обещал защищать его или хоть как-то помогать. Поэтому неудивительно, что Рен его бросил, тем самым, решая сразу две проблемы: избавление от слабого звена в команде и смерть соперника.

Вой оборотней все приближался, Эл уже слышал не только его, но и хриплое дыхание зверей. На голову что-то упало, мужчина инстинктивно взмахнул мечом, только чудом не запутываясь в веревке.

— Ты спятил?! — донеслось сверху. — У меня другой веревки нет, если решил героически сдохнуть, так и скажи. Смысл мне тогда сидеть тут? Пойду искать ночлежку…

Дослушивать бормотание дракона Эл не стал, уцепился за веревку и полез на стену, проклиная темноту, оборотней, вампиров и одного скота, из-за которого они с Реном оказались в этом дерьме. Стоит отдать должное дракону, он не стал ждать, пока Эл заберется на стену сам, рискуя оставить ногу в зубах какого-нибудь оборотня, он просто втянул человека наверх.

— Ты уверен, что у тебя в роду не было пауков? — переведя дух, спросил Эл.

— Не понял? — голос дракона похолодел.

— Ну не пауков, а других зверушек, которые способны ползать по отвесным стенам или по потолкам, — со смешком уточнил человек, поглядывая вниз на то, как у стены беснуются и рычат волколаки. Их алые глаза отчетливо светились в темноте.

— Я так понимаю, это твоя благодарность за спасение? — теперь уже хмыкнул Рен.

— Она самая, — не стал отпираться Элхард. — А так же острая зависть. Вот скажи мне, зачем тебе умение лазать по скалам, если у тебя есть крылья?

— А ты представь, чем бы ты занимался, будь у тебя впереди не одно столетие жизни. Наверное, потратил бы первые сто или двести лет на развлечения, как поступает большинство молодежи среди драконов. Но все это приедается, и начинаешь искать радость в простых вещах: восход солнца, цветение лугов весной, первый снег… Тебе не понять той эйфории, которую испытываешь, когда без помощи магии или других подручных средств штурмуешь скалу, чтобы только полюбоваться с нее закатом.

Элхард не понимал и даже не стремился, считая это блажью зажившихся на свете существ. Какие к демонам любования красотами природы, когда жизнь человека сплошная борьба? Когда за столь малый срок пребывания на свете люди должны многое успеть: выучиться, скопить капитал, построить дом, создать семью, родить и вырастить детей, а самое главное, все это суметь защитить от посягательств тех же драконов. Нет, они с Реном определенно говорят на разных языках…

Тем временем дракон, решив, что ляпнул лишнего, замкнулся и хмуро обследовал верхушку стены, в поисках того, за что можно было бы привязать веревку. Рен жалел о сказанных им словах, не тому он человеку их сказал, вот Таня бы поняла. Дракон с тоской подумал о своей Искорке, которой так и не смог объяснить насколько много она для него значит. Когда разговор заходил о чувствах, Рен терялся, не зная, как описать всю ту гамму эмоций, что он ощущал к девушке. Да и несолидно это, как он считал.

Со стены спустились довольно быстро, ни Элу, ни Рену задерживаться там не хотелось. Мало приятного, когда на тебя снизу смотрят с десяток пар глаз, горящих ненавистью, да еще и нетопыри решили проверить их на съедобность.

«Что за мир?! У них даже летучие мыши сами на себя не похожи», - думал Эл, разглядывая трупик нетопыря. Воистину, кто-то поглумился над природой в этом мире, потому что более мерзкой зверюшки Эл еще не встречал. Хотя волколаки красотой тоже не блистали.

— Ты его есть собрался? — с насмешкой спросил дракон. — Если нет, то пошли отсюда, а то как бы вой оборотней не привлек стражу. Пока делать из тебя эльфа не будем, вдруг у вампиров с ними очередная война. В общем, ищем ночлег и человека, у которого получится разжиться информацией о нынешнем положении в мире.

Элхард спорить с планом не стал, он сам был не против отдохнуть, а еще и перекусить. Последние сутки еды в его желудке почти не было. Правда, осуществить план быстро не представлялось возможным, со стены они слезли в каком-то бедном районе города, где едой отродясь не пахло. Во всяком случае, пока они с драконом пробирались по трущобам, было впечатление, что все люди вымерли.

Но вот невдалеке послышался какой-то шум.

— Рен, там кто-то плачет? — переспросил у дракона Элхард, помня про его острый слух.

— Забудь, — коротко бросил Рен, которой пожалел, что нет обходного пути. Вмешиваться в местные разборки, ему не хотелось.

— Рен, голос женский, — настаивал на своем человек. — Я бы даже сказал — детский. Я думал, драконы детей в беде не бросают.

— Своих не бросаем. А у остальных есть собственные родители, которые обязаны следить за своими чадами и не допускать того, чтобы они бродили одни ночью, — проворчал Ренальд, но за человеком пошел. Тот не дождавшись сочувствия дракона, кинулся в одиночку спать кого-то обиженного или обделенного.

«Вот оно мне надо?» — размышлял Рен. Они чуть больше часа в этом мире, а у него такое ощущение, что он вывел на первую экскурсию молодняк. Как объяснить этому человеку, что вмешиваться в чужие дела это гарантированно наживать себе новые проблемы? Будто им собственных не хватает.

Дракон не торопился, в отличие от человека, его больше интересовало не спасение незнакомого существа, а то, чтобы их не заманили в ловушку. Воспользовавшись магией, а так же слухом и обонянием, и не обнаружив ничего подозрительного, кроме как двух нетрезвых мужчин, пристающих к особи женского пола, Рена зашел в подворотню. Ему предстало почти душераздирающее зрелище: девочка-подросток, маленькая, худенькая, со смазливым личиком и полным слез глазами, жалась к стене, а Эл, будто герой романов, один сражался с двумя ее обидчиками. Будь Ренальд лет на триста моложе, он, не раздумывая, кинулся бы в бой, дабы защитить невинного ребенка. Однако сейчас он видел намного больше: два местных пропойцы с трудом держатся на ногах и обезвредить их Элу не составит труда, и что девочка слишком картинно заламывает руки, в то время как глаза ее нехорошо загораются, стоит только человеку повернуться к ней спиной. Рена она не видела, отвод глаз действует безотказно на людей, не обладающих даром. Хотя в девочке что-то есть, не так она проста, какой прикидывается. Дракон пригляделся, хмыкнул и незаметно подошел ближе, понимая, что человек в своей беспечности совершенно не понимает, что опасность ему грозит совсем не оттуда, откуда он ее ждет.